Главным своим идиотским поступком считаю то, что вышла замуж за человека почти на четверть века старше себя. Тут уж, как говорится, «плачьте очи, сами видели, что брали». Меня отговаривали все – мама, родственницы, подруги. Но нет. «Пусть десять лет, но мои! Зато выйду замуж по любви».

Вышло не десять, а тридцать с лишним. Ну и нахлебалась я в этом браке… Зато всему научилась, а главное – самостоятельно исправлять ошибки и решать проблемы, ни на кого в этой жизни не надеяться.

Но это, конечно, не единственное проявление моего идиотизма. Есть у него и топографическая составляющая. Конечно, «право-лево» и «верх-низ» я не путаю, но в остальном в пространстве не ориентируюсь.

В Подмосковье я приехала 35 лет назад из далёкой провинции, когда вышла замуж. В Москву, в институт, ездила на электричке, потом на метро. И никак не могла понять: почему я выхожу с платформы электрички и попадаю сразу в метро, а когда иду обратно, то вместо подземного перехода оказываюсь на улице?

Долго я ходила через улицу, несколько недель. Следовала всем указателям, проверяла новые переходы, выходы к платформам других направлений… Нет! Снова оказывалась на улице или на противоположных путях. Пока однажды не увязалась за человеком, который спокойно прошёл под надписью «Прохода нет». И оказалась в нужном месте, в том самом переходе на платформу, откуда я попадала в метро. Скажите, кто из нас идиот? Я, которая следовала указателям? Или те, кто вешает таблички «Прохода нет» там, где он есть?

Я – гуманитарий. До мозга костей и до кончиков волос. С числами – проблемы. Нет, цифры я знаю, но вот перепутать их – запросто. При этом моя работа связана с деньгами, цифрами и документами. Спросите, как я работаю? Теперь уже нормально. В бизнесе такая «цифровая дислалия» лечится просто: тебя наказывают рублём. Пару раз выплатила неустойку из своего кармана и теперь документы по нескольку раз проверяю.

Зато в тексте ошибку вижу с ходу.

В конце девяностых пришлось искать новую работу. Пришла на собеседование в одну организацию, теперь уже хорошо известную. Увидев вопросы в анкете, приуныла и поняла, что мне никогда здесь не работать. Но, чтобы меня запомнили, решила все задачки по-своему. Контора занималась оптовой продажей ткани. А я всегда шила – и себе, и дочке. На вопрос «Сколько нужно ткани, чтобы обшить куб со стороной два метра?» я ответила: «А какая ширина ткани? Считать с припусками на швы или нет?» На вопрос «Назовите валюту Франции» ответила: «Луидор и наполеондор». Представляю, как крутили пальцем у виска в отделе кадров, когда читали мою анкету!

Вот теперь приходится уроки с внучкой делать, и я хватаюсь за голову: многое из программы первого класса до меня не доходит. Я в этом возрасте вместо двоек ещё лебедей рисовала!

А как я училась водить машину – это целая история. Втемяшилось мне в голову, что если ехать задним ходом, то поворот руля меняет направление на противоположное. И если руль крутить вправо, то машина задом едет влево. Не понимала, что всё так же, как и при движении вперёд. Пока один знакомый не посоветовал: «Возьми игрушечную машинку и покатай её по полу, посмотри, куда колёса поворачиваются».

Вот поэтому мальчики водят лучше: они с детства играют с машинками, а девочки-то – с куклами!

У меня нет интуиции. Даже женской. Всегда вляпываюсь туда, куда не надо. Иногда мне самой интересно: что же я сделаю не так в этот раз? Кроме того, я из тех, кто никогда не читает инструкции. До всего должна дойти своим умом. Мне надо «на зубок» попробовать, потрогать, разобрать и, когда уже совсем никак, со вздохом развернуть заветную бумажку. А ещё я великий экспериментатор: постирать чёрное с белым, помыть стекло «Пемолюксом», разморозить холодильник обогревателем – запросто. Главное, чтобы никто ничего не заметил, – это я из жизни с мужем усвоила. Напортачила – промолчи, и всё сойдёт с рук.

Никогда не заморачивалась тем, чтобы запоминать слова песен, так как запросто, сходу, могу придумать слово, ложащееся в размер. А если надо, то и в рифму. Вместо «городские цветы» – «заводские цветы», ну, или «воровские мечты». В детстве мама за сердце хваталась, когда вместо «Ленин завещал» я пела на утреннике: «Ленин запищал». Поэтому песен не пою, а стихи читаю только по бумажке.

В заключение вернусь всё-таки к самой главной своей глупости – браку. Прожили мы с мужем, как в сказке, тридцать лет и три года. И задумал муж в свои 75 подать на развод, чтобы оставить меня на старости лет «без трусов». Оценили красоту жеста? Ну что же, зато теперь я свободна.