Сегодня поехала в тот район. И понесло меня через подземный переход, хотя обычно перехожу дорогу по зебре. Спустилась, а там малыш плачет, и мамка ему выговаривает – дескать, успокойся; худая-худая девушка с годовалым малышом на руках, а у ног – два больших полиэтиленовых пакета.

Я предложила ей помощь. Девушка обрадовалась, спросила:
– Могли бы вы помочь мне довезти пакеты до железнодорожных касс?

Повесили их на руль велосипеда, повезли. Я стала расспрашивать её, кто такая, где живёт, сколько месяцев малышу. Она сказала, что приехала издалека в гости к родне. Похоже, так себе родня, раз даже не проводили на вокзал. Сыну годик, муж на работе (да, конечно, наверняка сидит в тюрьме, если вообще есть). Дома они будут только завтра днём, а сейчас ей надо вписать ребёнка в билет, так как забыла это сделать, когда покупала. Должна всё успеть, ведь поезд отправляется не скоро.

Пока разговаривали, я их тайком разглядывала. Оба хронически не простиранные – это когда одежда не просто грязная, а её в принципе стирают редко, хотя носят при этом долго. Малыш без подгузника. Спросила маму, есть ли сменные штанишки. Ответила – есть. Поняла меня – сказала, что не смогла снять деньги с книжки.

– Если время позволяет, подожди здесь, – попросила я её.

В привокзальном магазине набрала продуктов, купила подгузники, дешёвую крепкую сумку, в которую мы засунули все её пакеты.

Оставив молодую маму с ребёнком у железнодорожных касс, я отправилась возвращать плюшевого медведя. Но вскоре поняла, что не помню, где именно его нашла. И так мне стало жалко игрушку! Ведь если её отдать в первый попавшийся магазин, а хозяйка или хозяин не найдутся, она проваляется там без толку, запылится. А тут крошечный мальчик, у которого, возможно, таких игрушек никогда не было и не будет.

Я вернулась на вокзал и отдала мишку этой молоденькой маме с ребёнком.

К чему всё это пишу. Надо поддерживать матерей, даже таких вот неприкаянных, как моя сегодняшняя попутчица. Да, на ней нестиранная одежда, она, скорее всего, живёт в плохих условиях, и её сын гуляет явно не по стриженым газонам. Но эта девочка в своё время не сделала аборт и не отказалась от малыша в роддоме, видно, что любит его и заботится как может.

И для того чтобы её сердце не ожесточилось, чтобы однажды она не отчаялась из-за нищеты и одиночества и не закопала своего малыша в сугробе, нужно совсем немного. Поддержать улыбкой, посильной помощью – те же пакеты донести, хоть раз купить продукты, отдать одежду.

Надо помнить, что в России иногда тяжело быть матерью, даже если есть муж и родня. Женщинам очень часто приходится самим думать, чем накормить детей, во что одеть, обуть накануне зимы. А иной муж возьмёт да и скажет: мол, обратись с детьми в соцпомощь, ведь ты ещё и беременная, тебя пожалеют. И это в приличной, на первый взгляд, семье, сама была свидетелем такого.

А что творится с бедолагами, воспитывающими малышей в одиночку? Не надо было рожать? Так ей же, девочке этой, обещали небо в алмазах, и её вина только в том, что поверила.

Иногда тяжело быть матерью, и физически, и морально, и финансово. И тошно порой так, что в голове мутится от безнадёги, а надо-то всего лишь редко-редко матери помочь. Хоть того же плюшевого мишку подарить.