Как я покупал ночнушку |
24.01.2018 15:23 |
Перед Новым годом у нас с супругой состоялся очередной образцово-показательный диалог. Я, как бы слегка рассеянно: – Ну, и что тебе подарить? Жена, как бы обиженно выпятив нижнюю губу: – Так неинтересно! Я хочу сюрприз! – У нас уже полные шкафы никому не нужных новогодних сюрпризов. Неужто нельзя дарить подарки как-нибудь с пользой? – Фу, как неромантично. – А четырнадцать чайных сервизов, и при этом пять одинаковых, – романтично? А эбонитовая чесалка для спины от Печёнкиных в виде Бабы-яги – романтично? А вешалка от Тюриных в виде даже не буду говорить чего – романтично? Жена возвращает губу на место. Глаза приобретают стальное выражение. Ой, не люблю я это выражение. Сейчас будет что-то нехорошее… – Ладно. Так и быть. Без сюрприза так без сюрприза. Мне нужна новая ночнушка. Я совершенно подавлен. Как же я буду покупать ночнушку?.. Это исключено. Нет, только не это… – А может… – Мне… нужна… новая… ночнушка. Размер сорок восемь. Точка. Дело в том, что я ненавижу покупать вещи. А уж если это вещи, так сказать, интимного характера… Я понимаю, что всё это глупости, но ничего не могу с собой поделать. Сами посудите. К примеру, мне нужно купить, пардон, трусы. И что? Значит, я захожу в отдел нижнего белья, да? А там стоит такая молодая симпатичная продавщица. А я должен прямо так вот ей и сказать в лоб: – Мне нужны трусы. То есть мгновенно образуется некий неприличный треугольник: молодая симпатичная продавщица, я, немолодой и не слишком симпатичный дядька, и – мои будущие трусы. Ужас! Стыдно-то как! И тогда она понимающе улыбается и спрашивает, косясь куда-то в область моих штанов: – Вам какой размер? О господи! А какой у меня размер? Я заливаюсь краской, а она, ещё более понимающе улыбаясь и уже прямо глядя мне в штаны: – Вам для себя? – Для себя… О, опять же, господи! А вдруг она подумает, что я вынужден часто менять трусы, потому что у меня, скажем, недержание. Главное, ведь это неправда. Я очень-очень редко покупаю новые трусы, только тогда, когда старые уже совсем, извините, истлели. И не от какого-нибудь там недержания, а просто от естественного хода времени, от нескольких сотен стирок. И всё такое. Я вообще люблю старые вещи. Они хорошие, уютные, так сказать, намоленные. Мне расстаться со старыми трусами – это почти как развестись. Я не очень преувеличиваю. А тем временем моя мука продолжается. – Я думаю, у вас «эль». – Наверное… Я… забыл… Улыбается: – Вам боксики или плавочки? – Боксики – это что? – Боксики – это боксеры, ну, вы понимаете, мужчина, это типа семейных трусов, только чуть поэлегантнее. О господи! Она ещё и семью приплела. Я окончательно раздавлен. – Мне всё равно, – бью я подбородком по ключице. Улыбается. Ей, наверное, даже интересно. Сидит целый день, как сыч, в магазине, скучает. А тут является дебилоид с предполагаемым недержанием. За трусами. «Всё равно какими»… Дайте, говорит, мне всё равно какие трусы, а размер я забыл. Вот экземплярчик, да? – Ну как «всё равно»?.. Всё зависит от привычки, от конституции, наконец… О господи! Она еще и Конституцию приплела. Какое ей дело до нашей Конституции? Я почему-то резко вспоминаю вешалку от Тюриных. Пунцовею, обливаясь потом. С отчаянием: – Мне одни – такие, другие – такие. – То есть одни боксики и одни плавочки? Уточни ещё, уточни… Скорее бы всё это кончилось… – Да, такие и такие. – А цвет какой? О господи, скажешь какой-нибудь яркий и светлый – подумает, что я этот, как его… с ориентацией. Скажешь тёмный – подумает, что засранец. Я, как баран, опять за своё: – Мне всё равно. Улыбается: – Какой вы, мужчина, «всёравношный»… Давайте я вам дам белые боксики и тёмные плавочки. – Хорошо, давайте. – У нас большой выбор фасонов. Давайте я вам покажу. Я шарахаюсь от прилавка. – Не надо. Я не хочу фасоны. Уже не улыбается, а смеётся. – Без фасонов никак нельзя. Надо же выбрать. – На ваш вкус! Давайте те, которые вам больше нравятся. Господи! Что я говорю! Почему ей должны нравиться мужские трусы? Я пытаюсь представить её в мужских трусах и не могу. Это выше моих способностей. Смеётся: – Какой вы забавный… Ну, не мне же их носить… Давайте я вот такие вам предложу… Смотрите. Очень удобные. Гульфик с пуговками. Вам нравится? – Нравится. С гу… – Чистый хлопок. Мягенько, удобненько. Ткань дышит… Очень легко стираются эти трусики. Ага, на случай, если ты, старпёр, в очередной раз обделаешься… – Мне всё нравится. – Или вот ещё есть микрофибра… – Не хочу фибру. Смеётся: – Тогда давайте вот эти хлопковые. Берёте? – Беру. – А может, вам «недельку»? О-о-очень хорошая скидочка получается. Я затравленно смотрю на мою мучительницу и молчу. Мне нечего сказать. Мучительница смеётся. – «Неделька» – это семь штук. Я страдаю, как Вертер. То есть понятно: в понедельник испачкался – во вторник новые надел. И так семь раз. По расписанию. Тогда уж лучше сразу подгузники. Наверное, в моих глазах такой ужас, такое отчаяние, что продавщица сочувственно вздыхает и великодержавно заканчивает свою экзекуцию. – Ладно. Останавливаемся на первом варианте. Белые боксики и тёмные плавочки. Я расплачиваюсь и убегаю, проклиная всё на свете. А какая мука покупать носки! Носки, конечно, не трусы. Но тоже дело интимное. Слава богу, жена купила мне сто штук одинаковых чёрных носков, и я уже больше года спокоен. А дезодоранты? Ведь сам факт покупки дезодоранта предполагает, что ты, извините, потеешь и воняешь. Что такое «дайте мне дезодорант»? Это значит: я, вонючий мужик, хочу хотя бы немного меньше вонять и поэтому вынужден покупать дезодорант. А дальше начинается – «вам какой запах?» и прочее. Начнёшь выбирать запах – это значит, что ты опять же какой-то неправильный мужик. Ну, какой нормальный мужик будет нюхать дезодоранты? Я ж не Сергей Зверев. Скажешь «всё равно» – это переводится примерно так: «Лишь бы не вонять». И в любом случае, как ни крути, покупка дезодоранта – это роспись в собственной потливости. Ужасно! А ещё хуже совсем не купить дезодорант. Помню, уже давно какая-то тётенька у метро торговала дезодорантами. Прохожу мимо. Она: – Молодой человек, купите дезодорант. – Спасибо, не надо. Слышу вслед ворчание: – Вот такие у нас в России мужики. Им лучше вонять, чем дезодорантами пользоваться… Словом, трудно, трудно, очень трудно… Но трусы, носки и дезодоранты – это ещё полбеды. А вот покупать женскую ночнушку… Это другая манвантара (здесь: «эпоха». – Санскр.). Путешествие на Луну. Телепортация. В этот страшный день я принял сто пятьдесят грамм для храбрости и пошёл в торговый центр. Я знал тот роковой отдел, где продавалось женское бельё. Я видел, как жена туда периодически заходила. Сейчас я зайду и скажу: – Мне нужна ночнушка. Что это значит? Во-первых, что я трансвестит. Что делать? Можно сказать так: – Мне нужна ночнушка. Но не для меня, а для жены. Идиотская фраза. Лучше так (беззаботно, с улыбкой): – Жена попросила подарить ей на Новый год ночнушку. Как это переводится? «Знаем мы, какая «жена» попросила купить ей ночнушку. Нормальные жёны себе сами покупают ночнушки. А всякие кобелюги покупают ночнушки своим любовницам…» Вот как это переводится. Но потом начнётся самое страшное: выбор ночнушки. Когда я спросил жену, какая ей нужна ночнушка, она всё с той же сталью во взгляде и голосе сказала: – На твой вкус. Точно так же, как и я – симпатичной молодой продавщице про мои хлопковые трусы с гульфиком. Только стали в моём взгляде и голосе не было. И никогда не будет. И ещё одно кошмарное обстоятельство: я много раз видел девиц, сидящих в отделе женского нижнего белья. Как назло, их было целых три. Все молодые, симпатичные и очень, паразитки, озорные и смешливые. «Сто пятьдесят мало, – подумал я, максимально медленно подходя к отделу нижнего женского белья, – надо было выпить двести и закусить». Но было поздно. Перед входом я сделал глубокий выдох и мысленно три раза перекрестился. – Здравствуйте, – сказал я. – Здравствуйте, – сказали три грации. Назовём их условно Полненькая, Худенькая и Средненькая. – У меня есть жена, – сказал я и тут же ужаснулся сказанному. Я понял, что надо было выпить только сто и обязательно закусить. Впрочем, это бы мне не помогло. Три грации с неподдельным интересом и иронией посмотрели на меня. В голове у меня пронеслось: «Наверное, они подумали: выходят же замуж за таких придурков». – Поздравляем, – сказала Полненькая. Мысли у меня совершенно запутались. Как на вступительных экзаменах в МГУ больше тридцати лет назад. Вернее так: мысли были сами по себе, а язык – сам по себе. Полное раздвоение личности. Я точно знал, что сейчас произнесу нечто идиотское, и произнёс: – Не с чем. Грации посерьёзнели. Я, как в кошмарном сне, вдруг понял, что забыл слово «ночнушка». В голове, как табун, скакали какие-то «нюшки», «подушки», «зачётки»… Мой язык сказал: – Я пришёл к вам сюда… Грации посмотрели на меня почти с испугом. Я торжественно заявил: – Я пришёл к вам сюда, чтобы купить то, в чём чтобы с ней спать… В смысле: в том, что ей чтобы надеть, чтобы в нём спать… или в ней. Со мной… Или не со мной – неважно. Это как бы специальная одежда для сна. Вот зачем я пришёл к вам… Моя голова слегка тряслась. Ноги тоже. Первой очнулась Худенькая: – Вы хотите купить пижаму для жены? – Нет, я для неё её не хочу купить. Я подумал, вспоминая какие-то слова, и добавил: – Это другой аксессуар. Средненькая: – А! Вы хотите купить для жены ночную рубашку? – Да, я её для неё хочу купить, только в одно слово… Полненькая: – Что «в одно слово»? – Её… в одно слово. Средненькая: – Жену «в одно слово»? – Нет, не её, а что купить в одно слово. Грации задумались. Самой сообразительной оказалась опять Худенькая: – Девочки, мужчина, кажется, хочет купить ночную рубашку, только чтобы она была в одно слово. Наверное, вы, мужчина, хотите купить ночнушку? – Да, я её хочу купить. Грации заулыбались. Средненькая: – Ночная рубашка, она же сорочка, – это и есть ночнушка, мужчина. – Точно? – Точно!.. – хором ответили грации. Худенькая: – У нас, мужчина, очень богатый выбор ночных сорочек. Я, тревожно: – А ночнушки есть? Грации помолчали, внимательно изучая моё дрожавшее мелкой дрожью лицо. Полненькая, с терпеливой интонацией, с какой говорят с безнадёжными придурками: – Есть. У нас очень богатый выбор ночнушек. Какой фасон ночнушек предпочитает ваша жена? «Опять они про эти фасоны», – с тоской подумал я, вспоминая свою трагическую историю с покупкой трусов. Полненькая продолжала: – Ваша жена предпочитает нечто традиционно классическое, интимно-вызывающее, эпатирующее-авангардистское?.. Какие у неё вкусы? – У неё сорок восьмой размер. – Понятно, – сказала Средненькая. – Вот, смотрите, у нас несколько десятков моделей сорок восьмого размера. Вот миди, мини… декольтированные… закрытые… разные фасоны лифов… с бретельками… с рюшами… без… расцветки самые разные… Материалы разные... Шёлк… Вискоза… «Боже мой! – подумал я. – Бретельки… вискоза… рюши… мини… Сейчас гульфики в ход пойдут, чтоб им провалиться…» – Потом, – сказала Худенькая, – многое зависит от того, какая у вашей жены фигура. Талия, грудь, бёдра… – Они у неё есть. – Ну, это понятно… Но они бывают разные. – Они у неё сорок восьмого размера. – Ясно. Выбирайте… – Что? – Ночнушку. – Как это? Сам? – Ну, это же ваша жена, а не моя. – Моя. – Вот и выбирайте. Как говорят в такие моменты, я готов был провалиться сквозь землю. И тут сзади прозвучал голос моей жены: – Ну что, вешалка от Тюриных… Выбрал? Это была она. Без стали в глазах и голосе. Даже с лёгкими нежно-сочувствующими модуляциями. – То-то же. Виртуоз шопинга. Ладно, чучело, давай кошелёк. Я сама выберу. И она выбрала. Розовую, с рюшками. Миди. Из вискозы. Без гульфика, как ни странно. Владимир ЕЛИСТРАТОВ Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru Опубликовано в №03, январь 2018 года |