Хозяин, я всегда рядом
27.05.2018 03:23
К вам приближается опасный зверь

Хозяин, я всегда рядомЗдравствуйте, дорогая редакция! По совету родных и знакомых решила попробовать свои силы – поделиться историей с читателями вашего уважаемого издания.

Недавно мы похоронили нашу любимую собачку, ягдтерьера Сарочку. Сын отвёз её туда, где она провела своё последнее лето, и похоронил под деревом над рекой. Она очень любила жить на природе. Даже когда выдавались скучные дни, она ложилась в деревенском доме, свернувшись калачиком и закрыв глаза, причём Сара только делала вид, будто спала: одно ухо у неё всё время было поднято и поворачивалось туда-сюда, улавливая звуки окружающего мира.

Двадцать лет назад сын привёз её домой маленькой, чуть больше рукавички. Живая, весёлая, игривая – она всем понравилась, мы были от неё в восторге. Иван купил её с далеко идущими целями – хотел разводить ягдтерьерчиков на продажу, но Сара за всю жизнь не подпустила к себе ни одного кобеля, так что мечты о дополнительном доходе постепенно растаяли.

Когда Ваня поехал к заводчику, чтобы купить щенка, весь выводок был уже раскуплен. Осталась только Сара – такое имя дал ей продавец. Её никто не захотел взять, поскольку она пугалась и вздрагивала, если к ней пытались приблизиться чужие люди. Позже мы оценили данное качество – Сара была осторожной, и это не однажды спасало ей жизнь. Хозяин продал её сыну по сильно заниженной цене, как брак. Но мы полюбили её и двадцать лет радовались, общаясь с ней.

Решив приучать Сару к охоте, Иван стал брать её на природу. Я заметила, что сын каждый раз возвращается невесёлым. Однажды он сказал, что больше гулять с Сарой не пойдёт: ему тяжело видеть, как она убивает всё живое, что попадается на пути. Сара нападала на ежей, душила ящериц, ужей, мышей, лягушек. Сын изредка приносил фазана или дикую утку, но азарта и радости от охоты не испытывал – сожалел, что погубил созданную Богом красоту и отнял жизнь. Его больше увлекал процесс созерцания тех уголков, где почти не появляется человек. К счастью, ещё есть такие места по берегам рек, поросшим вербами, вязами и бузиной, по балкам с высокими травами и камышом, вдалеке от жилья.

Когда Сара подросла, кто-то из друзей привёз Ивану кобелька ягдтерьера. Как он к ней ни подкатывал – всё напрасно, она его к себе не подпустила. Друзья посоветовали связать Саре ножки и мордочку скотчем, возможно, тогда кобелёк с ней справится, – напрасные старания. После нескольких неудачных попыток вязки Сару оставили в покое навсегда. Так она и прожила жизнь, не испытав материнства.

Раньше мы каждое лето ездили на Дон пожить месячишко у воды, половить рыбу, отдохнуть от однообразных будней, полюбоваться рассветами и закатами, послушать шум листвы, понаблюдать за водой, походить по берегу и порадоваться травам, цветам, птицам.

Обычно мы составляли список необходимых вещей, всё готовили загодя, а потом грузили в машину палатки, тёплую одежду, продукты, книги, чтобы почитать в удовольствие, фотоаппарат… Радуясь предстоявшей встрече с прекрасным, ехали в свои любимые места. Расположившись и наловив рыбы, разжигали костёр и готовили уху.

Сара была в восторге от этих поездок. Видя, как мы грузились в машину, сама прыгала в салон, ложилась под сиденье у наших ног и всю дорогу вела себя тихо. Иногда Сарочка подползала ко мне и, зная точно, что я её не прогоню, забиралась на руки. Усевшись поудобней, смотрела в окно на проплывавшие мимо деревья, дома, машины. Я видела, что это ей очень нравилось.

Не обходилось и без неприятностей. Однажды я гуляла по дороге вдоль берега Дона. Сара бежала чуть впереди. В таких местах я ходила очень осторожно и всегда внимательно смотрела под ноги, боясь наступить на змею. Большинство гадюк, которые там встречаются, – серые, цвета сухой земли, так что нужно быть очень внимательным, чтобы их заметить.

Так вот, Сарочка бежала впереди меня и вдруг взвизгнула и закружилась на одном месте. Подбежав к ней, я увидела посреди дороги небольшую серую змейку с узором по спине. Укус Сара перенесла тяжело. Нижняя челюсть и шея у неё опухли. Мы сидели на берегу Дона – она тихонько выла, а я её успокаивала, хотя не верила, что выживет. Я плакала и мысленно благодарила Сару – если бы не она, эта змейка могла укусить меня. Дней пять она болела, а потом снова стала бегать и весело раскапывать мышиные норки.

Палатка, в которой спал мой сын, была поделена на два отсека: в одном спальное место, а в другом – вещи, припасы и инструменты в картонных ящиках, там же на старой фуфайке спала и Сара. Когда Иван уезжал по делам, она мчалась за ним изо всех сил, пытаясь догнать машину. Заметив в зеркало бежавшую следом Сару, Иван останавливался и брал её с собой. Сколько было любви и преданности в этом маленьком существе, показывавшем своему хозяину, что она рядом и не хочет расставаться с ним даже ненадолго.

В моей памяти она осталась именно такой – с развевающимися на ветру ушами, бегущей за машиной.

Иногда нам с Иваном приходилось уезжать вместе, и мы оставляли Сару с моим мужем. Когда возвращались, он рассказывал, как она себя вела. Обычно вечером, посидев у костра и попив чаю, муж шёл в свою палатку, а Сара – в палатку сына, на свою фуфаечку. Но там ей одной было скучно. Немного полежав, она подходила к палатке мужа и тихонько поскуливала. Муж ворчал, но всё-таки впускал её. Она аккуратно ныряла под одеяло, забиралась к нему под мышку и там, глубоко вздохнув, засыпала. Если ночью к палатке приближались какие-нибудь звери, она не спешила выбегать, а сперва рычала, и только если енот или лисичка не уходили, выскакивала наружу. Тогда её тявканье слышалось всё дальше и дальше в ночной тишине.

Однажды, гуляя в лесу после дождя, мы разглядели у лужи следы дикого кабана с выводком и рядом – следы волка. Это очень опасное соседство, но присутствие Сары придавало нам уверенности, особенно по ночам. Для любителей пожить на природе такая собачка является надёжной защитой.

Ещё мне запомнился случай. Мы с мужем сидели у костра и ждали, когда тот разгорится сильнее, чтобы положить на сковородку куски курицы, находившиеся в миске у меня на коленях.

В это время огромная птица стала кружить в небе над нами, а потом спустилась и села рядом на высокое дерево. Мы принялись гадать, сапсан это или скопа. Когда я наконец опустила взгляд, то изумлению моему не было предела: в нескольких метрах от костра сидела Сара и, хитро поглядывая в нашу сторону, уплетала довольно увесистый кусок курятины.

Я кинулась её ругать за такое наглое поведение, но муж меня остановил и в её защиту прочитал мне целую лекцию об инстинктах животных. Сара внимательно следила за курятиной и, увидев, как два ротозея уставились в небо, просто не смогла упустить счастливый шанс пообедать.

Это единственный раз, когда она показала, что голодна, – обычно, пока мы ели, она сидела тихонько в стороне и ждала своего часа, а дождавшись, не накидывалась на еду, но начинала есть спокойно и аккуратно – по характеру и манерам она была аристократкой. Я написала с неё портрет: на фоне палаток, деревьев и уходящей вдаль речки на зелёной траве, усеянной жёлтыми одуванчиками, сидит вполоборота Сара, смотрит своими умными глазками и улыбается. Одно ухо, как всегда, настороже.

Приятно вспомнить время, когда мы все, сильные, здоровые, счастливые, были вместе, радовались жизни, и с нами – наша любимая красавица Сара.

Из письма Людмилы Судневой,
Ростовская область

Опубликовано в №21, май 2018 года