– Сергей, расскажите, пожалуйста, чем занимаются ваши родители.
– Мои мама и папа – физики-математики. У меня ещё есть брат, в прошлом он спортсмен.

– Родители не противились вашему выбору профессии?
– Нет. Мама и сама в школе занималась в театральном кружке. Вообще родители любят ходить в театр и смотрят спектакли не только с моим участием. Они в курсе всех столичных премьер. Это – тот пласт шестидесятников, которых приучили к культуре, Театру на Таганке, Высоцкому, бардовской песне. Они воспитаны на этом. Ну и за моим творчеством следят, радуются успехам. Бывают на всех моих премьерах.

– Но как же вы пришли к мысли об актёрском ремесле?
– В те счастливые годы я ещё даже не думал, кем хочу стать. Просто смотрел кино и мультфильмы, и мне это очень нравилось. Кстати, много профессий нравилось: и пожарный, и милиционер, и военный, и врач. А спустя время понял, что хорошо бы стать артистом. В этой профессии можно быть и поваром, и продавцом автомобилей, да кем угодно. Решил так всех обхитрить! (Смеётся.)

– Значит, характер Сени из сериала «Кухня» в вас уже формировался?
– (Смеётся.) Нет, бог миловал. В обычной жизни у меня не вошло в привычку копировать Сеню из сериала. Просто я занимаюсь актёрским «воровством»: подсматриваю у людей походки, манеру речи, мимику, жесты, словечки. Это я люблю. Если дать полную характеристику Сени Чуганина, то он – воришка безобидный. Он из породы кошачьих: стягивает со стола всё, что плохо лежит. Но скорее из интереса, а не ради наживы. Для него важно не что украсть, а как это сделать, сам процесс, своеобразный вид спорта. Он соревнуется сам с собой. Им движет азарт.

– Сложно было поступить в театральный вуз, не имея «руки»? Ведь «Щепка», которую вы окончили, – одно из старейших театральных учебных заведений, со сложившимися традициями.
– Я только и слышал, что в театральный не попасть без связей, там огромный конкурс, нужно быть красивым и высоким, с идеальной речью. Поэтому изначально шёл на вступительные с ощущением того, что уже провалился. Поступать было ужасно страшно, на прослушивании у меня тряслись ноги. Но каким-то образом удалось преодолеть всё это.

– Стало быть, поступили с первого раза?
– Честно говоря, не сразу всё получалось. На зачислении в ректорате собрали всех студентов, зачитали фамилии, а меня не назвали. Однако профессор «Щепки» меня обнадёжил, сказав, что берут в качестве  вольнослушателя. Я вообще впервые это слово услышал, даже не знал, что это такое. Возникло ощущение, будто я какой-то неполноценный, что ли… У всех студенческий, а у меня нет, только справка. А ещё в «Щепке» всем студентам давали каждый месяц талоны в буфет, на которые можно было пообедать. Я их не получал. И очень этого стеснялся. Когда меня звали обедать – отказывался. Но в конце первого курса это закончилось, и я получил студенческий. А потом четыре года обучения в театральном настолько изменили мою жизнь, что другого пути я уже не видел, меня это очень увлекало.

– Чем ещё запомнились студенческие годы?
– Устраивали розыгрыши. Как-то раз с однокурсниками ходили с унитазом по району Большого театра с табличкой «Платный туалет М/Ж». Ну и зашли в ЦУМ. Закончилось всё тем, что нас повязали служители правопорядка. (Смеётся.) А однажды несколько ребят с нашего курса ходили всё по тому же ЦУМу, вставив в ухо наушник и делая вид, будто переговаривались. Их тоже повязали. В основном от наших розыгрышей страдали именно ЦУМ и Театральная площадь, потому что они расположены рядом со «Щепкой».

– Теперь вы служите в Театре юного зрителя. Первую роль помните?
– Конечно. Роль собачки по кличке Шарик. В ТЮЗ я ведь тоже не с первого раза попал. Четыре раза показывался. Хотя уже взяли на работу в другой театр, я стремился именно в ТЮЗ.

– Судя по ролям в кино, предпочитаете юмор?
– Если говорить о сериале «Кухня», то без юмора его перестанут смотреть, потому что он превратится в обычную кулинарную передачу. Мне сложнее играть в драме, потому что я невольно начинаю искать смешное даже в серьёзных сценах. Вообще я прочитал, что юмор – это «интеллектуальная способность подмечать в явлениях их комические стороны». Такое определение мне нравится. (Улыбается.) Но не буду зарекаться, ведь с возрастом, возможно, что-нибудь изменится и захочется играть более серьёзные роли.

– Как по-вашему, почему «Кухня» так популярна?
– Универсальный сюжет, прекрасный сценарий, компания хороших людей и немножко удачи. И актёрам очень нравилось играть. Например, мне было весело и приятно в роли Арсения Чуганина. Раньше никогда бы не подумал, что стану играть повара.

– Во время съёмок приобрели ценный опыт?
– Научился пользоваться большим поварским ножом, который до съёмок казался мне жутко неудобным. Сейчас без него как без рук. Но не могу похвастать, что я научился готовить, ведь для этого нужны годы и непреодолимое желание. Зато стоять у плиты по двенадцать часов я действительно научился. Когда мы снимали первый сезон, на улице стояла жара, а у нас в павильоне были включены все плиты, так что под крышей мы ощущали все 60 градусов. Это испытание. И я научился выдерживать жару у плиты. А ещё по-новому взглянул на профессию повара. До «Кухни» в моей жизни вообще ничего не было такого кулинарного, зато теперь я кое-что понимаю в буйабесах, галантинах и фламбировании. Однако менять профессию не собираюсь. После съёмок мы не стали поварами. Но и наши повара, которые реально готовили во время съёмочного процесса, тоже не стали артистами. (Улыбается.)

– Популярность «Кухни» отражается на отношении зрителей к вам?
– Периодически благодаря сериалу получаю скидки в ресторанах или комплимент от шеф-повара. К тому же было приятно узнать, что сериал популярен далеко за пределами нашей страны. В египетском аэропорту восторженный канадец делал селфи со мной, как будто с Сеней. В Праге чешский повар взахлёб рассказывал любимые моменты нашего сериала. А самые юные поклонники сериала допытывались, как мне, Сене, пришили палец обратно, при этом просили показать шрам. Ведь всё, что видят на экране, дети принимают за чистую монету.

– Кстати, насчёт детей: как на вас повлияло рождение сына?
– С рождением Феди я стал сентиментальным. Не перестаю удивляться тому, как он растёт и меняется. До полугода только ел, спал и гулял. А ровно в шесть месяцев начал общаться. Прямо человеком стал! (Смеётся.) У него с каждым днём появляется что-нибудь новое: жесты, мимика…

– Многие родители сразу задумываются о том, какую профессию выберет их ребёнок.
– Главное, чтобы наш сын нашёл свою дорогу и самостоятельно шёл по ней, чтобы это было его решение. А я поддержу любой выбор. Если захочет стать артистом – пусть дерзает. Захочет быть врачом – вперёд! Мои родители меня так же во всём поддерживали.

– В некоторых интервью вы порой употребляете медицинскую терминологию. Интересуетесь этой профессией?
– В каком-то смысле это моё хобби. Зная об этом, на двадцатипятилетие друзья подарили мне медицинскую энциклопедию. Даже Аня говорит, что я по симптомам всегда точно определяю, что беспокоит человека. И когда она собирается к врачу, я её останавливаю и объясняю, как и что лечить. (Смеётся.)



– Значит, всё-таки хотели стать врачом?
– Были такие мысли, но всё-таки победило другое. Ведь на самом деле я хотел стать артистом и только артистом. Но и с интересом к медицине ничего не могу поделать. (Смущённо смеётся.)

– Для многих побывать в Париже – это мечта. Вы снялись в фильме «Кухня в Париже». Это были первые съёмки за границей?
– Первые, но, надеюсь, не последние. Съёмки в Париже – мечта, которая стала реальностью. А сниматься можно где угодно, лишь бы была хорошая компания. С Парижем так и случилось.

– Есть ли в вашей творческой биографии роль, которая далась сложнее всего?
– Роль человека, у которого берут интервью, а он очень легко, лаконично, умно и с юмором обо всём рассказывает. (Смеётся.)

– Вы участвовали в нескольких сериалах, связанных с едой. Неужели после этого вам не предложили вести кулинарное телешоу?
– Недавно я вёл презентацию нового меню русской кухни. Было очень любопытно. И вкусно. Благодаря этому копнул целый пласт истории нашей традиционной кухни, узнал много нового.

– А как относитесь к спорту, учитывая, что родной брат спортсмен?
– Отношусь хорошо, но мне кажется двенадцатичасовое стояние у плиты – это отчасти спорт. По крайней мере, потеешь так же. (Заливается смехом.)

– Сергей, я спросила о спорте, поскольку сегодня вы снимаетесь в новом сериале «Я – тренер!». Расскажите, пожалуйста, об этом проекте.
– Это, пожалуй, первый комедийный сериал о футболе. Здесь я играю героя по имени Гена. Он – старший лейтенант, замначальника штаба воинской части, лучший друг и правая рука тренера-любителя. По ходу сюжета кажется, что без Гены главному герою пришлось бы совсем туго. И Гена помогает, но помогает так, что становится только хуже. (Усмехается.) Он – добрый чудак и большой шутник. Таких персонажей я называю «борцами со скукой». Гена – чистой воды авантюрист, и в этих авантюрах чувствует себя как рыба в воде, не думая о последствиях. Тем не менее он действительно настоящий друг и преданный человек. Мне нравятся такие персонажи.

– У вас есть знакомые, на образ которых можно было опереться?
– Конкретного человека нет. Это собирательный образ. И он может быть не только военным, а кем угодно. Но в нашем случае, конечно, без армейского юмора не обойдётся.

– А вы лично являетесь футбольным болельщиком? За какую команду болеете?
– Да, я с детства болею за московский «Спартак» – это мне от папы передалось по наследству. Мы смотрели матчи по телевизору, и я помню, что это было время, когда «Спартак» каждый год становился чемпионом. Сейчас я не часто, но всё-таки бываю на стадионе и, конечно, жду чемпионата мира. В свете этих событий, я думаю, мы найдём своего зрителя, потому что у нас очень актуальная тема для 2018 года. Тема интересна ещё и вот почему. Ну кто из нас, сидя на диване, не советовал сборной, как играть, не давал громкие наставления тренеру, не ругал футболистов? А вот поставь такого человека у руля сборной – что будет? Конечно, это не реальная ситуация, но она определяет жанр сериала, позволяя нам посмотреть на эти события с точки зрения комедии «Я – тренер!».



– И кто для вас идеальный тренер в реальной жизни?
– Тот, кто выигрывает чемпионаты.

– То есть в России таких нет.
– Ну как же, мы стали бронзовыми призёрами с Гусом Хиддинком – на чемпионате Европы в 2008 году. Это, к сожалению, наше последнее громкое достижение. У меня, кстати, есть коллекционный журнал с фотографиями того чемпионата. Вообще нам повезло жить в ту прекрасную пору и видеть бронзовые медали сборной России. Но время идёт, команда меняется, тренер меняется. Нельзя стать бронзовыми призёрами и почивать на лаврах – пора добиваться новых побед.

– Что вам больше всего нравится в вашей профессии?
– Что она очень похожа на игру! Я очень люблю импровизировать, придумывать, искать новые стороны характера героя.

– Можете назвать свои любимые фильмы?
– Я предпочитаю кино на все времена – это легендарные фильмы Георгия Данелии и народные хиты Эльдара Рязанова. Одно время очень интересовался творчеством Чарли Чаплина. После того как посмотрел фильм «Золотая лихорадка», где он изобразил танец с вилками, приобрёл пару дисков, где были все его фильмы. Сегодня его манера работы уже не нова, но всё равно творчество Чаплина – хорошая актёрская школа.

– Сергей, судя по количеству смеха, который звучал во время интервью, вы счастливый человек.
– И счастливый, и везучий. С партнёрами мне одинаково везёт. На съёмках «Кухни» мы со временем стали настоящей семьей. А после съёмок сериала «Мамочки» так подружились, что по сей день общаемся. В институт меня взяли, потом в театр… И такие хорошие роли мне предлагают, и коллектив везде дружный… Это же всё – везение! Меня могли вообще не взять, не позвать, и не было бы у меня ни «Кухни», ни «Мамочек», ни фильма «Горько!». Видимо, и вольнослушание, и роль собачки Шарика в ТЮЗе – это путь, который надо было пройти. Поэтому хочу, чтобы всё, что сейчас у меня есть, никогда не кончалось!