Суровое мужское воспитание
29.10.2018 15:29
Здесь учатся шесть тысяч юных гоблинов

Суровое мужскоеВ этом году мой младший сын Василий пошёл в первый класс. Событие, естественно, эпохальное. С одной стороны, слёзы умиления, цветы, «девчонка Наташка (мальчишка Васяшка) – теперь первоклашка» и всё такое. Но с другой – небольшой финансовый коллапс.

Говорят, средневековый рыцарь, если перевести тогдашние тугрики на нынешние деньги, стоил примерно как современный танк. Латы, оружие, лошадь, продовольствие и так далее. Звание рыцаря в Европе было очень дорогим удовольствием.

Современный российский первоклассник на стоимость танка Т-80 или Т-90, конечно, не тянет, но на автомат Калашникова – легко. С полным боекомплектом.

Костюм – 5 тысяч рублей, ранец столько же, а то и больше. Дальше следует список покупок, длинный, как обвинительный приговор вора в законе. Если всё посчитать, начинаешь во сне нервно дёргать пяткой.

У меня финансами, к счастью, заведует жена. Ещё летом она попыталась мне всё это подробно рассказать, насчёт снаряжения первоклассника, но я выдержал только до пункта седьмого («пожертвования родительскому комитету, 4 тысячи»). Как мельница, замахал на неё ладошками, вынул трясущейся рукой из кошелька зарплатную карту «Мир», отдал супруге и заткнул уши. Страусиная мужская тактика, башку в песок – и свободен. Что с нас взять? Слабый пол.

И вот мой автомат пошёл в первый класс. Как рыцарь на войну. В первый класс «К». В наше время были редкостью даже «В», не говоря уже о «Г». А сейчас, как известно, школы объединяются и укрупняются по типу холдингов и корпораций. Зачем? Не постигаю.

Стоим мы с женой 1 Сентября на линейке, народу – тысячи и тысячи. Страшно всё напоминает массово-панорамные съёмки в фильме Сергея Бондарчука «Война и мир». Или в «Освобождении». Смешались в кучу мамы, папы. И так далее.

Сначала, как велит традиция, выступила директор школы. Интонации – как у тётки в загсе, поздравляющей брачующихся. Какой-то школьник ломаным подростковым голосом проникновенно прочитал стихотворение о пользе знаний. Девчонки в кокошниках трогательно станцевали что-то неясное под «Когда уйдём со школьного двора». Запустили, как полагается, на «раз-два-три-и-и!» в небо бело-сине-красные шарики. Одновременно, ясное дело, не получилось. Мой «калашников» долго стоял, глядя на небо с открытым ртом, и запустил шар последним. И то с помощью учительницы.

Зазвенел первый звонок, похожий на победный клич хищного динозавра велоцираптора. И вот стали расходиться по классам. Какая-то женщина с комсомольским задором начала в микрофон объявлять:
– Четвёртый «Ж»! Седьмой «М»! Третий «О»!

Интересно, что же будет дальше? При следующем укрупнении? Десятый «Ь»? Третий «Ъ»? А потом? Восьмой «Х-8»? И, наконец, одиннадцатый «А-666»? Впечатляет.

Тем временем перекличка продолжалась:
– Первый «К»!

Мы с женой многозначительно-задушевно-гордо переглянулись.

Тут же какая-то мама рядом без всякой задушевности, многозначительности и гордости произнесла:
– Этих точно будут «какашками» звать.

И трое крупных пап рядом радостно засмеялись.

Теперь я частенько отвожу ребёнка в школу или забираю оттуда. И снова, по старой привычке, всё это вызывает у меня некие кинематографические аллюзии.

Если отвожу – очень похоже на сцены проводов на фронт. Вокзал. Огромный поезд, переполненный новобранцами, бесконечная толпа провожающих, плачущие мамы со сбившимися на сторону платочками. Давка, крики:
– Коленька, шоколадка в пенале!
– Анжелочка, не забудь носочки переодеть!
– Ахмадик, если зубик выпадет, смотри, не проглоти!

Я своему тоже изо всех сил ору:
– Василюнчик, если опять прописи в школе оставишь – выпорю!

Ничего я его, конечно, не выпорю. Просто это – суровое мужское воспитание, так положено. Вася кричит мне в ответ сквозь оглушительный гул толпы:
– Я тебя сам, папка, выпорю!

Смахиваю скупую слезу: настоящий мужик растёт.

Если сына забираю, опять же сцена, но теперь уже – возвращение с фронта. Вокзал. Поезд, переполненный солдатами. Толпа встречающих, слёзы радости. Давка, крики:
– Я здесь, Глебушка!
– Ну как ты, Алиночка?
– А где же твоя сменка, Арташесик?

Вступаю в общий хор:
– Прописи не забыл?

Хитрая морда:
– Забыл.
– Врёшь?
– Не вру.
– Выпорю!
– Сам я тебя выпорю.
– Да я!..
– Ладно, не забыл я, не забыл. Шучу, пап. Купи мне сок. Только грушевый.

И мы гордо шагаем домой, крепко-крепко держа друг друга за руки. Мальчик Вася из первого класса «К», из школы, где учатся около шести тысяч юных гоблинов, и его папа Вова из МГУ, где 43 факультета, 15 институтов и 300 кафедр, не считая разных там филиалов. А студентов и преподавателей в этом самом МГУ столько, что и не пересчитаешь. Как в Бразилии Педров.

И вот они, папа и сын, гордо шагают по Москве, самому большому и красивому городу Европы, по столице огромной и самой прекрасной в мире страны. Мальчик Вася с аппетитом пьёт грушевый сок. А папа Вова ничего не пьёт, потому что ему завтра надо идти на первую пару. Читать лекцию «Об актуальных проблемах реформы российского образования».

Владимир ЕЛИСТРАТОВ
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №43, октябрь 2018 года