Дело было в Узбекистане. Отец получил квартиру на четвёртом этаже новостройки в областном центре, и мы всей семьёй переехали туда. Здесь с братом и школу окончили, и поступили учиться дальше. В 18 лет брата призвали в армию, служить довелось в Подмосковье.

Через полтора года службы в Войсках противовоздушной обороны бойца перевели на склад, чему он очень обрадовался. До дембеля – всего полгода, и работёнка не пыльная: хлеб нарезать да продукты на кухню выдать.

Однако склад ему достался не только с продуктами, но и с новым коллегой – толстым мордатым Василием Петровичем. Служил Петрович в части не первый год, поэтому с полным правом относил себя к армейской элите. Фамильярности не терпел, предпочитал, чтобы обращались к нему сугубо по имени-отчеству и никак иначе.

Да, забыла добавить. Василий Петрович был котом. Когда-то новобранцы, ещё не отвыкшие от дома и своих четвероногих любимцев, подобрали у забора части маленького котёнка-заморыша. Определили его поближе к кухне, откормили молоком и другими излишками с солдатского стола. Неизвестно, кому пришла в голову мысль назвать его Василием Петровичем, но малолетнему коту это имя неожиданно очень понравилось. С тех пор на «Ваську» или «кис-кис» он не отзывался. Вот ещё, что за вольности в армии? Впрочем, солдатам и самим нравилось его величать «по-взрослому». Так и пошло.

Надо ли говорить, что брат привязался к коту не на шутку. Дома, ещё до переезда в областной центр, у нас всегда были питомцы – благо имелся собственный двор с огородом, для котов с собаками – самое раздолье.

Когда срок службы подошёл к концу, брат твёрдо решил уехать домой вместе с Петровичем. Сослуживцы скрепя сердце дали добро, понимая, что любому коту, пусть даже и военному, всё равно нужны дом и любящая семья.

В самолёте Василия Петровича потребовали сдать в багажное отделение, но этот бравый вояка закатил такие вопли, что стюардесса махнула рукой: везите как хотите. Место между братом и другим пассажиром, мужчиной лет пятидесяти, оказалось свободно, поэтому Василий Петрович, с недовольным видом вылезший из переноски, тут же заснул, развалившись во весь свой богатырский рост и периодически пихая соседа в бок задними лапами. Несколько часов полёта он безмятежно храпел, поэтому проснулся уже в аэропорту нашего города, благополучно пролетев почти три тысячи километров.

Родители – я в то время была на сессии в Ташкенте – встретили брата на своей машине и очень удивились, когда тот заявил, что приехал не один. Думали, невесту из армии привёз, а оказалось – кота! Василий Петрович открыл заспанные глаза, повёл головой из стороны в сторону и снова завалился спать. Проснулся он уже дома и первым делом направился на кухню – требовать свой привычный паёк.

Акклиматизация кота прошла превосходно, но вот никаких нежностей он не терпел. Поэтому когда я, вернувшись с сессии, тут же начала его тискать, Василий Петрович коротким рыком поставил меня на место.

– Не лапай его, – предупредил брат, – Петрович – мужик серьёзный, к сюсюканью не привык. И никаких «Васечек»! Исключительно по имени-отчеству.

Я была озадачена: кот в доме есть – а получается, что его и нет вовсе? Как это так, кота даже погладить нельзя? Поэтому иногда я всё же пыталась его обнять, но в ответ получала новую порцию кошачьего негодования.

Очевидно, устав от моего чрезмерного внимания, кот временами стал исчезать. Уму непостижимо, куда он мог деваться из квартиры на четвёртом этаже, если к входной двери никогда даже близко не подходил. Поиски, как правило, ни к чему не приводили, а ведь в трёх комнатах большого толстого кота трудно не заметить. Вся семья решила, что Петрович обладает паранормальными способностями: материализуется, когда захочет, и пропадает – тоже когда в голову взбредёт.

Однако ларчик открывался довольно просто. На нашем четвёртом этаже, только в другом подъезде, жила семья коммерсанта Хамзы. Квартиру он получил сравнительно недавно, поэтому вещи перевезти пока не успел. Поскольку лето в тот год выдалось особенно жарким, а наш четвёртый этаж был последним, крыша раскалялась так, что дышать становилось трудно. Вот сосед и отправил своих домочадцев к родителям в кишлак, где хотя бы тень от деревьев могла спасти, да и сам на время тоже туда перебрался.

Однажды Хамза решил заглянуть в свою квартиру. Но не успел пробыть там и нескольких минут, как стал стучать к нам в стену, прося, чтобы вышли на смежный балкон.

– Что случилось, Хамза? – спросили родители.
– Шайтан, в моём доме появился шайтан! – было видно, что сосед не на шутку перепуган.
– Да с чего ты это взял?
– А как вы объясните вот это? – Хамза показал нам совок, на котором лежала большая кучка непонятной субстанции. – Кто мог это оставить, если дверь в квартиру закрыта? Не иначе шайтан повадился в моё отсутствие по дому шастать.

Взглянув поближе на непонятную кучку, отец вдруг во весь голос рассмеялся.

– Сейчас я покажу тебе твоего шайтана, сосед! – с этими словами он вынес на балкон недовольного Василия Петровича.
– Кто это? – в шоке уставился Хамза на кота. – И как он мог попасть в квартиру без ключа?
– Да зачем ему твой ключ? – улыбнулся родитель. – Похоже, что он мастерски перемещается с одного балкона на другой, ведь они не застеклены. Мы и сами не понимали, где он часами пропадает, а оказывается, у тебя в тишине отсыпается. Ты уж прости его за мелкое свинство, если хочешь – мы сами за ним всё уберём.
– Да ладно уж, чего там, – миролюбиво ответил Хамза. – Хвала Всевышнему, что это всего лишь кот, – при этих словах Василий Петрович недовольно прищурился, – а никакой не шайтан. Пусть и дальше приходит, мышей да тараканов ловит, – тут наш Петрович вообще чуть не поперхнулся от возмущения. – А я ему за это колбасы куплю и молока в миску налью. Только по имени-отчеству называть не буду, а то жена подумает, что я совсем спятил. Пусть будет Вася-ака, идёт? (Брат Вася. – узб.)

Вася-ака снисходительно кивнул – на том и порешили. Правда, когда Хамза ближе к осени перевёз семью в квартиру, Петрович ходить туда перестал совсем – малолетние дети соседа не давали ему покоя. Да и нам меньше волнений – любимый кот всегда на виду.

Но на этом страсть моего брата к животным не иссякла, и он привозил со степной буровой, где работал вахтовым методом, питомцев самых неожиданных для домашнего содержания видов, вызывая очень серьёзное недовольство Петровича, привыкшего к армейскому порядку. Но это, как говорится, уже совсем другая история.