Мы поедем в лес
09.07.2019 19:58
Мы поедемВещи были давно собраны и уложены в багажник, но я всё сомневался. Небо на западе было иссиня-чёрным, и набухшие тёмные тучи то и дело змеились сверкающими нитками серебряных молний. Стояла тишина, и никакого грома, гроза шла где-то далеко-далеко отсюда, но воздух был тяжёлый и пропитанный душной влагой.

Я сильно колебался, но Данька и Локи бегали за мной по пятам, канючили, заглядывали в глаза, наступали на задники шлёпок и не давали никакого покоя.

– Когда мы поедем в лес?

Я отмахивался, нервничал и всё никак не мог решиться. Самому хотелось невероятно, но боялся, что пройдёт сильный дождь, развезёт дороги и мы застрянем там надолго. Но как это объяснить десятилетнему мальчишке и собаке, которые ждали обещанной поездки уже дней десять?

Данька в очередной раз выбежал на крыльцо и поглядел на мрачные тёмно-бархатные тучи.

– Папа! Они же на западе! Ты сам говорил, что оттуда ничего путёвого никогда не приходило.

Да. Говорил. Есть у нас такое поверье. С запада дождя не жди. Река Берёзовка не пропустит. И с востока ничего не будет. Битюг охраняет. Поэтому я докурил сигарету, закрыл дом на ключ и скомандовал:
– По машинам! Едем!

С радостными воплями и восторженным лаем эта банда устремилась к «Ниве». Только я открыл дверь, как Локи одним прыжком махнул на заднее сиденье и устроился поудобнее, внимательно глядя в окно. Данька на правах штурмана уселся спереди и пристегнулся ремнём, опасаясь одного – как бы не передумали.

Машина завелась с пол-оборота, и мы двинулись навстречу новым приключениям.

По закону максимальной подлости дождь начался сразу, как только проехали первые сто метров. Крупные капли забарабанили по лобовому стеклу, сливаясь в струйки, загрохотали по крыше, полетели брызгами из-под колёс, и в скором времени всё было покрыто сплошной пеленой дождя. Мои бандиты тут же приуныли, но я почему-то не повернул назад, а лениво продолжил движение к соседнему селу Шишовке, откуда начиналась дорога в лес и к реке. Наверное, просто по инерции катил дальше, не желая сдаваться и возвращаться домой.

И когда мы въехали в Шишовку, дождь неожиданно прекратился. А точнее сказать, его тут и не было. Шуршал под колёсами сухой асфальт, на обочинах копались в пыли куры, на травке паслись прибитые тёлки и козы, вот только что не было солнца. На заднем сиденье и рядом начались ликования, подпрыгивания и проявления бурного восторга.

И всё же я остановил машину перед началом спуска с горы и вышел осмотреться. Солнце не появилось, но тучи над головой были уже не тёмные, а просто серые, обложные, которые вряд ли могли пролиться на землю сильным дождём. Настораживала лишь сплошная серая пелена, висевшая над лесом, примерно километрах в трёх от нас. Это было похоже на плотный туман, укрывший лес, реку и деревья, но если приглядеться, то можно было заметить какие-то курчавые завихрения, смахивающие на льющиеся с неба неудержимые потоки воды.

Немного понаблюдав, я приметил, что пелена с места не движется, и решил рискнуть. Сел за руль, и «Нива» покатилась по длинному спуску под гору. Я видел, что глинистая дорога была сухой, но знал, что стоит пройти хорошему, сильному дождю, как она мгновенно превратится в липкое скользкое месиво, по которому уже не поднимешься.

Вскоре спуск закончился, и дорога извилисто закружила под влажным, тяжёлым лесным пологом. Я опустил стекло. Откуда-то тянуло распаренной мокрой корой, сырой моросью, остро пахло речной мятой. По обеим сторонам дороги стояли кряжистые, морщинистые дубы с длинными мощными сучьями, густо рос подлесок, то и дело встречались ямы с чёрной водой, полные вонючей липкой пены, иногда между деревьями проблёскивала река, стремительно несущая свои прозрачные воды.

Некоторое время дорога вообще шла по обрывистому, крутому берегу, всего в полуметре над рекой, а потом окончательно нырнула в густой мрачноватый сумрак леса, поколесила по полянам с жёсткими зелёными стеблями осоки, покружилась среди осин и орешника и неожиданно выскочила на длинный просторный берег с изумрудной густой травой и раскидистыми дубами да ивами. Именно сюда мы и добирались, чтобы пожить пару-тройку дней вдали от цивилизации.

Данька с Локи кинулись к воде, вереща от восторга. Я же тревожно смотрел по сторонам. Небо по-прежнему было затянуто зловещими свинцово-серыми тучами, а где-то за лесом иногда раскатисто погромыхивал гром. Данька закричал с песчаной отмели:
– Папа! Вода тёплая-тёплая! Можно купаться?

Я согласно махнул рукой, хотя Локи давно уже бросился в воду и, поднимая волны, плавал вдоль берега, сопя и отфыркиваясь. Вскоре и сын запрыгал и заплескался рядом, там, где река круто поворачивала направо и нанесла целые отмели золотистого песка и мелких, с ноготь, белёсых ракушек. Неожиданно из-за поворота выскочил рыбацкий баркас, выгребавший против течения. На корме сидел небритый деревенский мужичок в засаленном пиджаке и натянутой до ушей кепке. Он изо всех сил орудовал одним веслом, стремясь преодолеть речную силу. Не вынимая изо рта потухшую цигарку, бросил на ходу сиплым голосом:
– Здорово были!
– Здорово!
– Тикайте отсюда! Сейчас дождь хлобыстнёт превеликай!
– Думаешь?
– А тут и думать нех… Смотри, как всё вокруг, чисто вымерло!

Мужик рывком повернул баркас и скрылся за поворотом. Я прислушался. Действительно, в лесу стояла гнетущая, мёртвая тишина. Не пели птицы, не квакали лягушки, даже не звенели назойливые комары. Я подошёл к воде. Накупавшийся Данька вылез на берег, завернулся в полотенце и стоял, стуча зубами словно кастаньетами. Локи вдоволь наплавался, наловился в осоке лягушек, но, не в силах расстаться с рекой, улёгся в воде, прямо у самого берега. Мокрый, он утратил свой породистый вид и до обидного был похож на обычного деревенского Бобика.

– Накупались? – спросил я у них. – Замёрзли? Может, в машину, погреться?
– Нет! – негодующе закрутил головой Данька, и от волос его полетели капли воды: – Ни за что! Купаться!

И в это время в лесу что-то зловеще и тяжело вздохнуло, после чего неожиданно налетел сильный порыв ветра. И небеса разверзлись.

Как-то мгновенно начался настоящий потоп. Локи тут же выскочил из воды и, поджав хвост, рванул в машину. За ним бежал, стуча пятками, перепуганный Данька. Я попытался укрыться под большим развесистым дубом на берегу. С неба били тугие струи дождя толщиной в палец. Они барабанили по сухой земле, поднимая фонтанчики пыли, прибивали траву, гнули метёлки тростника, густо и часто хлестали по воде, взрываясь всплесками и мириадами брызг и осколков. Земля очень быстро напиталась влагой, и излишки воды потекли мелкими ручейками, они сливались в большие и несли в реку всю муть и грязь, накопившуюся на берегах.

Сама река быстро потемнела, понесла потоки бурой гущи и забурлила, зашипела, выплёскивая пену вперемешку с тиной на отмели.

Вскоре я понял, что дуб уже не спасает от обрушившегося на него ливня. До машины было метров пять, и я рванул к ней, разбрызгивая ногами лужи. В салоне было тепло и относительно уютно. Данька устроился на переднем сиденье и хомячил из пакета огурцы с помидорами. Он уже закутался в мою куртку и успел согреться. Локи сидел сзади и, прикусив губу, смотрел в окно. От него остро пахло речной осокой и псиной. А дождь всё хлестал по машине, сплошные потоки воды заливали лобовое стекло, видимость была нулевая. Сын с набитым ртом набросился на меня:
– Вот это дождь! И что мы теперь будем делать? Домой поедем?
– Выбора у нас нет. Дороги развезло, мы даже до горы не доберёмся. Будем сидеть здесь.
– И долго?
– Пока не просохнет. Может, дня три-четыре. А может, и неделю.
– Ух ты! Здорово! Мы отрезаны от всего мира! Можно играть в индейцев! Я буду Белый Ягуар, вождь араваков! А ты, пап, старый охотник Хэнк. А Локи будет нашей собакой. Мы будем выживать, а когда у нас закончатся продукты, станем варить ремни и обувь. А можно съесть кого-нибудь из нас. Самого толстого, это тебя!
– До этого, я надеюсь, не дойдёт. Сходим в Шишовку, в магазин, за продуктами.
– А спать будем в машине?
– Нет. Дождь кончится, разобьём палатку под дубом. Там не так землю промочило. Ты не переживай. Мы тебе раскладушку и спальник взяли.
– А вы с Локушкой?
– А мы рядом, на полу. Мы матрас захватили и ватное одеяло.
– А как еду приготовим?
– Ветром с деревьев много сухих веток должно посбивать. Соберём, спички есть, жидкость для розжига тоже. Приготовим что-нибудь. В крайнем случае поедим консервы. А у Локи сухой корм есть.
– Я тоже могу сухим кормом поужинать.
– Ты будешь есть свою еду, а не Локину.
– Ладно, только дай мне немного «Чаппи».
– Зачем?
– После дождя рыба должна хорошо ловиться. А на него окунь здорово клюёт.
– Ладно. Тем более дождь, кажется, закончился.

Мы открыли двери и вылезли наружу. Разбушевавшаяся стихия как-то резко успокоилась. Остатки серых туч лохмотьями тянулись на восток, а над нашими головами синело умытое небо. Появившееся солнце пригрело мокрую землю, и от вздувшейся реки поднимался туман. Всюду по воде расходились быстрые, жадные круги, проголодавшаяся рыба хватала всё мало-мальски съестное. Осторожно, робко запели птички, заквакали вылезшие из своих убежищ лягушки; взмахивая крыльями, в затон опустилась цапля. Серая от многочисленных капель воды трава засверкала хрусталиками пронизанных солнцем брызг, и только с деревьев продолжал идти дождь, капая и капая на землю избытками влаги.

Данька схватил удочку и побежал к реке.

– Локи! Пошли скорее на рыбалку!

Но Локи был очень занят. Он бегал по берегу, шакалил по кустам, разыскивая что-то в траве, брошенное или забытое стоявшими здесь до нас туристами. Ругать его было бесполезно, он только делал вид, что послушался, а стоило мне отвернуться, тут же принимался за старое. Я начал разбивать палатку, сходил за дровами, а с реки доносилось:
– Ух ты, краснопёрка!
– Плотвичка, круглая, от жиру так и лопается!
– Задолбали эти селявки…
– Эх, сорвалась…

А вечером, когда солнце скрылось за лохматой лесной гривой и ночь накрыла тёмным пологом землю, мы сидели у жаркого костра, ели зажаренную на решётке рыбу и вели неспешные разговоры ни о чём. А река журчала где-то рядом, под обрывистым берегом, в ней плескались ночные хищники, над водой стремительно и бесшумно порхали летучие мыши, где-то ухали совы, а под пологом леса пели свои бесконечные песни ночные птицы. А костёр горел. Сырые дрова слегка дымили, отгоняя комаров, стреляли огненными искрами в чёрное бархатное небо, на котором словно кто-то густо рассыпал пригоршни живого серебра, и эти самые звёзды тихо звенели маленькими хрустальными колокольчиками.

Андрей САЖЕНИН,
г. Бобров, Воронежская область
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №27, июль 2019 года