Тяжело дыша, бреду по крутой горной тропе. Солёный пот ручьями заливает глаза и спину. Ноги ноют от усталости, а увесистый рюкзак будто утроил вес и тянет вниз. «Боже, как же я вымотался, может, лучше повернуть назад?» До вершины ведь ещё несколько часов подъёма в моём черепашьем темпе. А я в свои почти 44 года ещё ни разу не забирался так высоко, да ещё и в гордом одиночестве.

Опершись на трекинговые палки, остановился перевести дух. Глянул на величественные горы с подёрнутыми полуденной дымкой вершинами, на блещущие охрой и багрянцем склоны с вкраплениями зелёных рододендронов. И на чистейшее ярко-голубое небо, какое можно увидеть только высоко в горах или в иллюминатор самолёта. «Какая красота! – вздохнул я. – Уже ради этого стоит жить».

Пришло второе дыхание. Я решительно продолжил восхождение в более бодром темпе.

Впервые я увидел горы шестилетним пацаном, и родилась любовь с первого взгляда. Случилось это в грузинском городе Боржоми. Из окна санатория, где я отдыхал с родителями, открывался бередящий душу пейзаж с тремя лесистыми вершинами. Особенно хороша была центральная гора с огромной скалистой лысиной. Мне так хотелось залезть на её макушку! Но родители на мои уговоры не поддавались и уверяли, что это невозможно.

Меня возили на экскурсии и даже прокатили на канатной дороге. С её верхней точки по бесконечному серпантину мы шли до какой-то вершины. Пока все брели по пологому подъёму, я улизнул и полез круто вверх. Но на очередном витке тропы меня догнали взрослые, поймали и заставили долго и нудно идти вместе со всеми.

Красоты Кавказа запомнились на всю жизнь. Вернувшись, я много месяцев рисовал горы и только горы. С «моей» так и не покорённой лысой вершиной. О горах я мечтал много лет, но они были слишком далеко! И родители, как назло, больше не возили меня в горные местности, предпочитая отдыхать на скучных равнинах.

Посмотрев фильм «Вертикаль» с любимым Владимиром Высоцким, я решил, что когда вырасту – стану альпинистом. И успешно забыл об этом.

Новой встречи я ждал 16 лет! Правда, это были всего лишь небольшие лесистые горы в Сочинском районе, куда я приехал вместе с юной женой отмечать медовый месяц. Мне было 22 года, душа жаждала приключений и открытий. Большую часть времени мы проводили не на морских пляжах, как «нормальные люди», а в горных ущельях. Лазили по каньонам, купались в водопадах и водных чашах. Видели гроты, пещеры и древние дольмены. И, конечно, залезали на окрестные вершины. С тех пор я ездил на море почти каждый год, выбирая только горные районы.

С годами семейный быт затянул в ленивую трясину. Я набрал лишний вес, стал тяжёл на подъём. Выезды на море ограничивались экскурсиями и лёгкими прогулками. Лазить по горам хотелось всё реже. Бывало, приедешь с семьёй в какое-нибудь дикое местечко, поставишь палатку и целыми днями расслабляешься в гамаке, потягивая местное вино. Ощущал себя конченым лентяем.

В тридцать пять лет я отважился подняться на невысокую прибрежную Лысую гору. Пролив полведра пота и дико устав, решил: пожалуй, с меня хватит.

И вот мне уже 42 года. На этом рубеже ушли в мир иной Владимир Высоцкий, Элвис Пресли и мой друг, походник и фотохудожник Андрюха. А я, несмотря на ощущение, что всё хорошее уже миновало и жизнь идёт к закату, решил возродиться. Самое время дать пинка кризису среднего возраста и начать новую жизнь!

И тут мне попалась в руки повесть Владимира Солоухина «Прекрасная Адыгене», в которой он рассказывает, как вместе с дочкой покорил гору в северном Тянь-Шане. Запоем прочитав эту замечательную книгу, грустно вздохнул: «А ведь я так и упустил свою мечту. Ни на одну настоящую гору так и не взошёл. Теперь уже, наверное, поздно об этом мечтать».

Впрочем, почему поздно? Ведь Солоухин свою единственную вершину покорил в 48 лет, наплевав на запреты врачей, считавших, что ему смертельно опасно идти на подобные авантюры. Хорошей физической формой он не отличался, имел лишний вес. Но когда друг-альпинист увлёк Владимира Алексеевича идеей подняться на Адыгене – он взял себя в руки, сосредоточился на цели и смог её достичь. Эта победа стала одной из самых важных и ярких в его жизни. Так почему бы и мне не попробовать? Жаль только, альпинистов у меня в друзьях нет.

Затем был фильм «Эверест». Тогда я подумал: и зачем люди себя так мучают? Добровольно отправляются в вечную зиму, царящую на больших высотах, страдают от ледяного ветра, лютого мороза и недостатка кислорода, рискуют погибнуть в любой момент… И всё же я был покорён красотой гор и всё больше ощущал непреодолимую тягу к ним. Скачал в интернете множество фильмов и книг о покорителях вершин и с головой погрузился в эту увлекательную тему.

Позапрошлой осенью, в начале октября, я отправился в поход по морскому побережью. Погода на Юге стояла отличная и напоминала наше подмосковное лето. Днём было плюс 20–25, и лишь после захода солнца из ущелий тянуло холодком. Несколько дней я прожил в природном раю в ущелье за Джанхотом, где отрешился от мирских забот и ощущал себя по-настоящему счастливым. И лишь только красивая гора с обрывистым склоном не давала мне покоя и словно шептала: «А слабо тебе забраться?»

Очередным утром, дочитав книгу, я вскочил с гамака и решил: иду! Взял с собой бутылку воды, шоколадку и флиску и стал карабкаться вверх по крутому склону, помогая себе заострённым на конце посохом, заменившим мне ледоруб.

Добравшись до места, которое считал высшей точкой, я понял, что никакая это не верхушка горы, а всего лишь выходящая к морю скала. До настоящей вершины мне предстоит ещё долгий подъём. Восхождение заняло полтора часа. Чем выше поднимался, тем прохладнее становилось, несмотря на солнечный тёплый день. Но мне было всё жарче. Именно тут я понял, насколько ослабел за годы ленивой жизни. И всё же поднялся на вершину собственным маршрутом, испытав целую гамму ярких эмоций и увидев лучшие пейзажи за свою поездку.

Вернулся очень довольный маленькой победой. Позже узнал, что поднимался на гору Святой Нины, высота которой всего-то 400 метров над уровнем моря. Но теперь я понял, что отныне хочу каждый год покорять новые горы! А физическую форму обязательно приведу в норму.

Идущая то вверх, то вниз тропа вилась по горным склонам, и казалось, ей нет конца. Сделав очередной шаг, чуть не угодил ногой в черневшую свежую кучку отходов жизнедеятельности. «Уж не медведь ли бродит?» – мелькнула тревожная мысль, и я нащупал в кармане сигнальный револьвер-пугач, взятый на всякий случай.

В горных лесах водится много зверей, в том числе волки, шакалы и медведи. Но опасны лишь местные мишки, устраивающие набеги на стоянки и отнимающие у людей еду. Из-за мохнатых разбойников, рвущих палатки и пугающих туристов, горные маршруты нередко закрывают для посещения. По статистике, за сто лет в Кавказском заповеднике медведи убили всего-то дюжину человек. И всё же на душе тревожно – а вдруг попадётся зверь, который пополнит мной эту статистику?

И точно: метров через двести я увидел в густых кустах на склоне бурую тушу средних размеров. По спине прошёл холодок, и я, не вынимая револьвер из кармана, взвёл курок. Но шуметь не пришлось – медведь был чем-то увлечён и особого внимания на меня не обратил. Я прошёл мимо и продолжил путь, унимая внутреннюю дрожь и переключаясь мыслями в недалёкое прошлое.
…Вернувшись после того осеннего похода, я объявил войну собственной лени. Продал любимый скутер, из-за которого стал меньше ходить и редко крутить педали велосипеда. Будущему покорителю гор надо больше двигаться.

Обожаю уходить с палаткой в лес и ночевать на природе. Но с приходом зимы я обычно прекращал это делать и с нетерпением ждал весны, проклиная снег и холода. Но ведь именно с зимой в будущем мне предстоит встретиться и сразиться! Ведь даже летом в горах выше двух километров может пойти снег и ударить мороз. Каждый километр вертикально вверх можно приравнять к перемещению на тысячу километров в сторону севера. Залез, скажем, на трёхкилометровую гору – и считай, что ты уже не в Сочи, а на берегу Белого моря. А если поднялся на Эльбрус – то ты почти на Северном полюсе. Значит, придётся полюбить зиму!

В январе я впервые в жизни отважился уйти зимой с палаткой на два дня. Тёплый спальник не позволил замёрзнуть, а зимний поход мне даже понравился. И вскоре я снова его повторил. Ура, теперь круглый год могу спать в лесу.

Весной пришёл черёд бега, заняться которым я мечтал уже много лет. Наконец-то я взял себя в руки и втянулся в этот процесс. Довольно скоро ощутил, что бег приносит огромное удовольствие и стал моей новой страстью и любовью. Сгорел и ушёл лишний жир, а сам я стал строен как спортсмен, помолодев и внешне, и внутренне. Ощутил себя бодрым 25-летним юношей, у которого всё ещё впереди. И понял, что мои мечты о покорении гор – осуществимы.

Увесистый камушек слетел со скалы и упал на дорожку в метре впереди меня. Вверху на горке гарцевал, цокая копытами, рогатый хулиган.

– Ну ты и козёл! – крикнул я ему, и он поскакал куда-то только ему ведомыми маршрутами.

А ведь мне повезло – камень мог и по макушке шарахнуть! И не факт, что каска его выдержала бы.

Слава богу, мне по жизни везёт. За двенадцать дней до этого я попал в куда худшую ситуацию. Я путешествовал вдоль моря в компании друга, вырвавшегося на недельку из городской суеты. Ошалев от местных красот и попадания из подмосковной осени в южное лето, в первый день мы перебрали коньяка. Последние годы я почти не употребляю алкоголь, но, приехав на Юг, не удержался – сработали, видимо, старые привычки. И чёрт меня дёрнул пойти прогуляться и устроить в таком состоянии тренировку по скалолазанию! Да ещё и в наихудшей для такого случая экипировке – в шортах, футболке и резиновых тапках.

Благодаря шаткому камню и потере равновесия я на собственной шкуре узнал, что такое «катиться кубарем». Перед глазами несколько раз промелькнули сменявшие друг друга пятна света и тени. Покувыркавшись по ущелью метров пятнадцать, я приземлился правой почкой на плоский камень и наконец остановился.

Смеркалось… Осознав, что, похоже, я всё-таки живой, потерял сознание на целых пять часов. Очнулся уже ночью и кое-как доковылял до своей стоянки, к великой радости потерявшего меня друга.

Отделался я лёгкими ушибами и кровоподтёками. Несколько дней побаливала почка, но потом успокоилась, поняв, что нянчиться с ней я не собираюсь. Раны быстро зажили, но вот боль в рёбрах донимала меня ещё несколько месяцев.

Когда на следующий день я пришёл в то злополучное ущелье, то при виде места, где кувыркался, меня словно током прошибло: здесь же сплошные камни, как я вообще уцелел? Видимо, в критический момент сработало генетически доставшееся от далёких предков умение выживать в экстремальных ситуациях. Оно не раз уже меня по жизни выручало – при падениях с велосипеда и небольших высот, когда я, можно сказать, выходил сухим из воды. Спасибо Богу и далёким предкам, ловким и живучим!

Готовиться к восхождению на первую в моей жизни настоящую вершину я начал ещё летом. Из множества гор в районе Красной Поляны выбирал оптимальную – такую, чтобы была высокая, красивая и доступная для новичка. Отмёл варианты, проходящие через пограничные зоны и ближайшие вершины, к которым проложены канатные дороги. Популярные у туристов горы Фишт и Оштен отложил на будущее – когда будет больше времени и опыта. И, наконец, я понял, что лучшего варианта, чем Ачишхо, для меня не существует. До неё от Красной Поляны можно пройти хорошо протоптанными маршрутами, потратив на весь поход всего два-три дня.

Ачишхо по-абхазски означает «Лошадиная» (по другой версии – «Козлиная») гора. По пути к ней есть дольмены, сооружённые горцами в доисторические времена. На подходах к вершинам – небольшие озёра и каскад Ачипсинских водопадов. Из четырёх маршрутов я выбрал 15-километровую «классику» – со стартом от реки Бешенка, через территорию метеостанции, которой, кстати, давно уже нет, и лишь название места сохраняет память о её былом существовании.

Идти на вершину предстояло в одиночку. Из всех друзей лишь Олег смог найти время и желание поехать со мной, сумев на недельку вырваться из рабоче-семейной трясины. Но он боится высоты и предпочёл путешествовать по наименее экстремальному маршруту вдоль моря.

В октябре погода установилась просто великолепная – ясная, жаркая и без намёка на дожди. Вот только отбитые рёбра болели, но это уже не могло меня остановить.

До Красной Поляны добрался на электричках с пересадкой в Сочи. От станции Эсто-Садок махнул на такси до Вольерного комплекса, где купил билет в заповедник. Можно и не покупать, но если попадутся лесники – придётся раскошелиться на крупный штраф. Доехал до верха посёлка и двинул в горы.

Вид ближайших вершин вызвал волнение в груди и сомнения: осилю ли я? По равнинам могу странствовать хоть целый день, но подъёмы вверх даются нелегко. Подняться на два километра по вертикали с увесистым рюкзаком на спине, который с каждым часом кажется всё тяжелее и ненавистнее, – весьма непросто.

Поначалу подъём сравнительно пологий. Дорожка вьётся в лесу вдоль реки. Затем горная тропа пошла на крутые и нудные подъёмы, вызывающие реки пота и заставляющие сердце биться в форсированном режиме. В горах всего один пройденный километр можно сравнить с пятью, а то и с десятью километрами на равнине. Здесь лишь дивные красоты греют душу и дают надежду.

Возле развилки дорог у Большого Камня на почти полуторакилометровой высоте я нагнал компанию студентов из Сочи. Александр, Ваня и Лена тоже хотели постоять на вершине Ачишхо, но их подготовка и снаряжение оставляли желать лучшего. На троих у них был всего один рюкзак, а остальные вещи они тащили в руках.

Отдохнув у камня, обогнал студентов и рванул вперёд. Петляющая среди деревьев, стремящаяся круто вверх дорожка вывела на открытую поляну, с которой видны нависающие вершины. На моих глазах их затягивало пеленой облаков. Я продолжил путь по горному склону среди величественных старых буков. Под ногами шелестел ковёр из сухих листьев, а всё вокруг блистало золотом, охрой и багрянцем – здесь, на высоте, золотая осень была в самом разгаре.

Ближе к вечеру я добрался до озера Зеркального на высоте 1900 метров, где много лет назад была метеостанция. В обитой железом бытовке беспробудно дрых какой-то бродяга. На поляне вокруг озера стояли туристические палатки. До сумерек оставалось около часа, и я решил, что пора ставить лагерь, а уже завтра спозаранку отправлюсь на вершину.

Вскипятив на газовой горелке озёрную воду, я наконец-то пообедал и попил чаю. Долго любовался дивными видами окрестных гор и фотографировал на память. Особенно красиво смотрелась на фоне озера соседняя 3237-метровая гора Чугуш. Которую я тоже обязательно когда-нибудь покорю.

Присмотревшись к местным обитателям, ощутил лёгкую тревогу. Как минимум половина из них – явно любители галлюциногенных грибов. Косматые загорелые мужички ползали на коленках по траве, сосредоточенно собирая мелкие псилоцибиновые поганки. Но идти дальше в тот вечер уже не имело смысла – солнце спускалось за горные пики, а с северных ущелий подул пронизывающий до костей леденящий ветер, и стало холодно, почти как зимой.

Как выяснилось позже, люди тут тихие и мирные, не склонные к беззаконию. Живут они у метеостанции и возле водопадов каждый год, с лета и до середины осени. Собирают грибы, путешествуют в мир грёз и иллюзий. Часть урожая продают туристам или выменивают на еду.

А вот и студенты наконец-то дошли, изнурённые тяжёлой дорогой. Вместе с ними мы поставили лагерь в верхней части поляны, рядом с зарослями рододендронов. Жарили на углях набранные по пути каштаны, общались и любовались яркими звёздами, какие не увидишь внизу, на земле. У костра под звёздным шатром сами собой приходят мысли о вечном и прекрасном, а душу переполняют романтические чувства.

Предложил ребятам встать спозаранку и вместе идти на вершину, но они только руками развели: нет, уж как-нибудь в другой раз! Слишком утомил их сегодняшний путь, и желание покорять Ачишхо улетучилось.

Выползать в половине пятого утра из тёплого спальника было нелегко. Трава оказалась подёрнута инеем, в чайнике плавал ледок. Чтобы согреться, пришлось сделать утреннюю зарядку. Потягивая горячий мате, собрал вещи и палатку. Легко позавтракал, встретил рассвет и в 6.30 вышел на маршрут, подбадриваемый утренней прохладой и желанием достичь цели.

Долгий спуск к монотонно шумящим Ачипсинским водопадам «Братья» сменился новым затяжным подъёмом. А вот и горный цирк перед вершинами, от которого круто вверх вьётся каменистая тропа.

Спрятав рюкзак в завале среди огромных каменных глыб, я отправился вверх налегке. Но, пройдя почти полкилометра и оглянувшись назад, увидел внизу две тёмные фигурки, передвигавшиеся на четвереньках. «Медведи! – от этой мысли похолодело в груди. – Могут учуять мой рюкзак и разорвать его». Пришлось спускаться обратно, надеясь, что сумею как-нибудь прогнать наглых мишек.

«Медведи» оказались вышедшими на тихую охоту «грибниками» Димой и Колей, добродушными мужичками лет сорока. «Все медведи вниз ушли, к подножию гор, – они каштаны собирают», – успокоил меня Дима. А Коля, увидев, как я на радостях глотнул из фляжки травяного бальзама, на полном серьёзе прочёл мне антиалкогольную проповедь, почерпнутую из лекций борца за трезвость «профессора» Жданова. Вот поганочки – это совсем другое дело, они сознание расширяют, выводя на новые уровни общения с космосом!

С трудом сдерживая улыбку, я закинул на спину рюкзак и пошёл вверх. Идти с грузом получалось втрое медленнее. На подходе к траверсу вершин я понял, что если не избавлюсь от ноши, то буду тащиться как черепаха почти до вечера. Решил рискнуть и спрятал рюкзак в камнях выше тропы, засыпав сухой травой, – сюда медведи и наркоманы уж точно не долезут.

Хребет Ачишхо состоит из нескольких удалённых друг от друга вершин, дальняя из которых – основная и самая высокая. Идя по гребню, я то поднимался вверх, то снова спускался. Каждая новая макушка казалась той самой, вожделенной Главной Вершиной, но за ней продолжалась тропа, ведущая к ещё большим высотам.

И вот наконец в 12.44 я стою на вершине! Оглядываю плоскую вытянутую каменистую площадку с пирамидкой из камней, сложенной туристами, с поломанной не то ветрами, не то вандалами металлической треногой. Ура, я взошёл!

Душу охватывает короткая, но очень яркая вспышка счастья, сменяющаяся удовлетворением. И я запеваю любимую песню:
Весь мир на ладони,
Ты счастлив и нем,
Но только немного завидуешь тем,
Другим – у которых вершина ещё впереди.

Ярко светит солнце, бесконечные цепи гор вокруг подёрнуты лёгкой сединой, и на эти пейзажи хочется смотреть бесконечно. Вдалеке, на севере, в прозрачной дымке видны вершины Фишта, Оштена и Пшеха-Су. К востоку от них красуется кажущийся таким близким Чугуш. На юго-западе в облачном мареве проступает полоска Чёрного моря. А в юго-восточной стороне в облачной вуали видны хребты абхазских гор.

На вершине удивительно тепло – около плюс 20 градусов. Сушу мокрую насквозь флиску и загораю. Звоню жене и друзьям (здесь отлично ловит связь!), сообщаю им радостную новость и принимаю поздравления. Пришло время съёмки пейзажей, селфи и видео на память. И как бы ни хотелось мне остаться подольше,  скоро придётся идти обратно, напевая любимые песни.

Отныне и навсегда я очарован горами и надеюсь, что впереди меня ждёт ещё множество замечательных вершин. Ради которых я готов учиться в горной школе и совершенствовать свои физические возможности. И свою детскую мечту – ту самую гору в Боржоми – я тоже когда-нибудь покорю. Не говоря уже о более серьёзных горных пиках. Мечты должны сбываться и превращаться в бесконечный праздник, который всегда с тобой.