Лучший в мире холодец
27.12.2019 00:00
Под рукой болтается швед, которого хотят отравить

Лучший в миреКаждый Новый год я готовлю неизменные оливье, селёдку под шубой и холодец. К холодцу обязательно подаю горчицу – причём всегда нашу, местную, такую, от которой изо рта разве что языки пламени не вырываются.

И каждый год, когда мы видим эту горчицу, вспоминаем историю нашей подруги Таньки Сидоровой, жизнь которой на «до» и «после» разделила горчичная розочка, элегантно пристроившаяся на краю холодца.

Танька Сидорова хотела выйти замуж, но не просто, а так чтобы удачно. Сюжет разворачивался в начале двухтысячных, тогда «удачно» означало – за иностранца или за бандита. Бандиты Таньке не нравились, потому что лысые и жили недолго. А с иностранцами было туго: Танек много, а иностранцев нет.

Но однажды сокурсница из богатеньких, Юлька, подогнала Таньке дефицитного приезжего. Не просто подогнала, а прямо ко дню рождения, который у моей подружки как раз 31 декабря.

Так вот пришла такая вся прикинутая Юлька в обычную Танькину хрущобу на улице Ленина, а под рукой у неё швед болтается, Юханом звать. Тук-тук, мол, здрасьте, вам сюрприз!

Танька чуть не легла на пороге. Иностранец-то живой, его удивлять надо, поражать и впечатлять одновременно. А поражать иностранца в тот вечер она никак не планировала. Разве что Алёной Апиной из магнитолы, певшей о тяжёлой бабьей доле. А больше нечем. И на столе никаких деликатесов – винегрет, оливье, зажаренная курица и холодец. Горчица огненная ещё была, лучшая в Ростове.

Сели, значит. Швед этот на Таньку таращится, она красивая, что есть, то есть. Волосы – ядерный блонд, красная водолазка в обтяжку, а под ней всё так, как нужно, – третий размер груди, на которой болтается кулон с огненным сердцем, будто намекающий на продолжение.

Выпили первую, вторую, третью. Швед сыр жуёт и больше ничем, кроме Таньки, не интересуется. Улыбается и молчит.
– Давайте медленный потанцуем, – говорит всем богатая Юлька. И иностранцу отдельно по-английски: пригласи, мол, виновницу торжества.

Юхан Таньку поднял, руку на талию положил, в глаза смотрит и качается. Танька про себя думает о дальнейшей жизни, план на следующий год составляет: «Так… Телик старый бабушке оставлю. А картину с тремя медведями заберу, будет у меня в Швеции над кроватью висеть. Надо, кстати, спросить: он в городе живёт или в деревне? И есть ли у них там многоэтажные магазины, как в Америке? Хорошо если есть. Но первым делом шубу у него попрошу, а маме пылесос».

Швед про себя тоже что-то думал, и руки его медленно, но верно спускались ниже Танькиной талии.

Потом опять пили: за именинницу и за уходящий год. Танька то ли переволновалась, то ли перепила – начала выяснять заранее, ещё до женитьбы со шведом, и насчёт шубы, и насчёт мамы, и «микроволновку тоже бы хорошо». Юхан пожимал плечами: мол, не понимаю, Татьяна, о чём речь.

– Глупенький ты какой-то. Голодный к тому же, – говорила Танька, а про себя думала: с нашими мужиками, если голодные, каши не сваришь. А тут ещё и швед. Надо исправлять ситуацию.
– Иди сюда, Юхан, – говорит. – Сейчас я тебе лучший в мире холодец положу, ты у себя такого не поешь. А если с горчицей, так вообще отрыв башки.

Отрезала кусок холодного желеобразного – а в нём вилка стоит в вертикальном положении как индикатор успешности будущего замужества.

– Теперь нашей русской горчицы чуть-чуть, – добавляет Танька.

Берёт с центра стола горчицу, нажимает на стенки коробочки, и на холодец опускается элегантная такая розочка. Размазать её Танька не успела, потому что позвонили в дверь. Отставила горчицу и пошла.

А розочки Юхану понравились. Он решил, что ими надо всё «русское желе» украсить. И давай стараться: четыре розы на кусок холодца размером со спичечный коробок посадил и в рот это своё произведение искусства положил.

Не вышла Танька за шведа. Потому что через секунду после отправки нарядного куска в ротовую полость Юхан закричал нечто короткое и, видимо, ругательное. Потом ещё и ещё – кричал он на своём языке, но догадаться было несложно: проклинал он и горчицу, и Таньку, и идею приехать на Новый год к нам, в Россию.

В итоге со словами, что его хотят здесь отравить и обобрать, сел на такси и уехал. Состоятельная Юлька побежала за ним – утешать и отпаивать нарзаном.

А Танька осталась в Ростове, влюбилась в Вовку из соседнего дома, с ним и завела семью. Вовка ей потом магазинчик продуктовый купил. И там тоже теперь продаётся ядрёная горчица. Таньке предлагали расширить ассортимент, поставить на полки импортную, мягкую горчицу, но она отказалась. Потому что от настоящей горчицы должно челюсти сводить и судьба переворачиваться. А иначе никакого смысла.

Светлана ЛОМАКИНА,
г. Ростов-на-Дону
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №51, декабрь 2019 года