СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Так не бывает Анна Николаевна не считается ни с кем
Анна Николаевна не считается ни с кем
21.01.2020 19:31
У неё на всех есть компромат

АннаЗдравствуйте, уважаемая редакция! У меня зазвонил телефон. Кто говорит? Нет, не слон. Иринка, моя боевая подруга – сто лет друг друга знаем, вместе учились, вместе начинали трудовую биографию.

– Наташка, если стоишь – сядь! – выдохнула она в трубку. – Анна Николаевна уволилась, представляешь? Что молчишь, говорить не можешь?
– Не могу. Потом тебе перезвоню, – выдавила я через силу и отключилась.

Говорить я действительно не могла, в горле стоял ком, на глазах выступили слёзы. Так было всегда, когда я слышала об Анне Николаевне – человеке, который сломал мне жизнь.

С работой мне с самого начала повезло – наш курс был последним, получившим распределение. И после недолгой работы на известном, но уже умиравшем промышленном гиганте мы с подругой попали в новую структуру, которая теперь является одним из столпов финансовой системы государства.

Мы были ещё достаточно молоды и бесстрашны, работу свою любили и легко поднимались по карьерной лестнице. Коллектив подобрался отличный, просто одна семья – дружная и доброжелательная. Менялось название организации, уходили и приходили начальники, подразделение наше то объединяли с другим, то разъединяли, но в целом всё оставалось так же спокойно и надёжно.

Но вот спустя годы над нами нависли тучи. Оказалось, согласно плану нашего руководства, все подразделения скоро объединятся на базе областного управления. И ещё не ясно, найдётся ли нам, убогим, там местечко, ведь мы, деревня, «не привыкли к работе в условиях жёсткой дисциплины и централизации» – так нам объяснили доброжелатели.

Народ занервничал – хорошая работа нынче на дороге не валяется. И тут выяснилось, что в одном из отделов управления есть неплохая вакансия, скоро состоится конкурс.

До сих пор не пойму, что меня заставило принять в нём участие, ведь знала же, что начальник этого отдела – человек, мягко говоря, эксцентричный. Но я, дура набитая, думала – работать иду, а не подсиживать, какие ко мне могут быть претензии? Специалистом я была неплохим, честно. Просто засиделась на одном месте, заскучала. К тому же и мой бывший начальник, и заместитель большого областного руководителя, с которым уже состоялось собеседование, в один голос обещали мне всяческую помощь и поддержку, если уж не сработаюсь с дамой, известной своей неординарностью, – моей будущей начальницей.

Новизны и веселья мне хватило, смешно сказать, всего на два месяца. Нет, я читала, как травят и выживают неугодных сотрудников, но думала, такое происходит в мелких частных фирмах, где начальник – собственник, а по совместительству царь и бог, но уж никак не в государственных структурах.

Анна Николаевна – так звали мою начальницу – не считалась ни с кем. Могла встать и выйти посреди важного совещания у руководства или вцепиться в волосы неугодному сотруднику – честное слово, не вру! А уж эпитеты, которыми она клеймила провинившихся подчинённых, у культурного человека язык не повернётся повторить. Почему все это терпели? Поговаривали, будто Анна Николаевна страшный человек, у неё на всех есть компромат, и в случае чего она ни перед чем не остановится.

Она уже давно была на пенсии, но её не увольняли. Думаю, просто никто не хотел связываться, прямо скажем, с неадекватным персонажем. Начальство закрывало глаза на все эти безобразия, подчинённые, кто посильнее, терпели, кто послабее – молча увольнялись. Я оказалась из вторых. Никто ещё за мою 20-летнюю трудовую жизнь меня так не унижал и не оскорблял. Ежедневные планёрки начинались с разбора моих недостатков и заканчивались сомнениями в моих умственных способностях. Я узнала о себе много нового и открыла для себя, что такое гипертонический криз и кто такой психотерапевт.

Доктор предложил мне бороться, пообещал помощь в выборе методов противостояния злому начальству, но по его глазам было видно – в успех не верил. Сотрудники сочувствовали мне всей душой, но молчали. Каждый в своё время испытал такую же травлю на собственной шкуре и повторения не хотел. В итоге я ушла.

Никто из тех, кто обещал помощь и поддержку, мне не помог – ни областной начальник, ни даже Ирина, начальник нашего районного звена и моя подруга. Наверное, не захотела связываться – известно, своя рубашка ближе к телу.

В конце концов всё сложилось не так плохо. Я нашла приличную работу, освоила новую для себя востребованную профессию, попала в очень хороший коллектив. Вот только никогда уже не стать мне таким специалистом, каким была в своей родной структуре, – шутка ли, двадцать лет стажа!

И ещё очень-очень долго каждое упоминание о моей прежней работе будет сопровождаться душевной болью, слезами, бессонными ночами и этим бесконечным безответным русским вопросом «Кто виноват?».

Для нас, людей предпенсионного возраста, тех, кто вырос с верой в то, что главное в человеке порядочность, а не успешность, кто привык безоглядно доверять друзьям и умеет холодно и жёстко просчитывать последствия каждого своего поступка, этот вопрос, наверное, так и останется без ответа.

Из письма Натальи Ефременковой,
г. Волгоград
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №2, январь 2020 года