Я приду и тебе обойму
30.01.2020 21:29
ЗолотухинСорок лет назад на телевидении состоялась премьера фильма «Бумбараш» – трагикомедии, своего рода мюзикла о гражданской войне, весёлой и ироничной ленты, одной из лучших в советском кино семидесятых годов. В стиле народного лубка авторы фильма рассказали нам историю нового Иванушки-дурачка, бродящего по фронтам гражданской войны и толком не понимающего, кто здесь прав, кто виноват. Бумбарашу доверено быть героем, но за собой он не ведёт и примера не подаёт. Просто живёт в перевёрнутом мире, не желая знать, что будет завтра.

«Хотите попасть в вечность – снимайте меня»

Особую привлекательность фильму принесли песни Владимира Дашкевича на стихи Юлия Кима в блестящем исполнении Валерия Золотухина: «А вот я на фронте был», «Наплевать, наплевать, надоело воевать», «Ходят кони». Эти шлягеры прочно вошли в народ, ассоциируясь именно с образом Бумбараша, который стал визитной карточкой актёра. Не меньше запомнились и песни, исполненные Александром Хочинским, сыгравшим Лёвку Демченко, – «Как за меня матушка всё просила Бога», «Марш четвёртой роты».

Сценарий фильма написал Евгений Митько на основе нескольких произведений Аркадия Гайдара – незаконченной повести «Бумбараш» («Талисман»), напечатанных в газетах рассказов о Лёвке Демченко и очерковой повести «В дни поражений и побед».

Валерию Золотухину роль Бумбараша досталась во многом благодаря его замечательному певческому дару. Актёр очень хотел сниматься и пригласил режиссёра Николая Рашеева… в церковь. Как раз перед Пасхой на всенощную Рашеев зашёл в храм, на клиросе пел Золотухин. И было в его исполнении что-то пронзительное. В советские времена общение с церковью, мягко говоря, не поощрялось. Рашеев вспоминал, как один из руководителей Киевской киностудии часто любил повторять фразу: «Снимайте что хотите! Только без релуги!» Правильно произнести слово «религия» у этого чиновника не получалось.

Потом Николай Рашеев увидел Золотухина в театре на Таганке с гармошкой в руках. Попросил что-нибудь спеть. Валера затянул частушки под гармошку и скорчил при этом гримасу. Режиссёра как осенило: вот оно!

Вообще-то на главную роль к тому времени успешно пробовался Михаил Кононов. В его манере игры и в типаже легко угадывался простой крестьянский парень, он, безусловно, справился бы с ролью Бумбараша. Но в Золотухине режиссёр увидел какое-то отклонение, странность, что идеально соответствовало характеру героя.

К сожалению, первая кинопроба Золотухина оказалась неудачной. Рашеев почти уже смирился с мыслью, что Бумбараша сыграет Кононов.

«Дело в том, что тогда я ждал утверждения на роль в фильм Абрама Роома (не путать с Михаилом Роммом. – Авт.) «Преждевременный человек» по пьесе Горького, – вспоминал Валерий Золотухин. – Поэтому к пробам в «Бумбараше» отнёсся несерьёзно. Но когда узнал, что на роль к Роому меня не утвердили, снова пришёл к Рашееву и сказал: «Если хотите получить хороший фильм, снимайте Кононова. А если хотите попасть в вечность – берите меня!» Тогда решили провести ещё одну пробу, и она получилась удачной».

Выступаем на рассвете

Театр на Таганке, где работал Золотухин, в те годы был настоящим островком свободы, нонконформизма. «Бумбараша» снимали в 1971 году, а это пик гонений на диссидентов: аресты, высылки, «психушки», история с Солженицыным. И на Украине, где делалась картина, шла борьба с инакомыслящими.

Характерно, что в картину пригласили ещё двух хороших актёров с Таганки. Юрий Смирнов сыграл Гаврилу, а Александр Филиппенко, которому в театре тогда доставались только эпизоды, интересно сыграл белогвардейского солдата по прозвищу Феномен.

Долго искали композитора. Рашеев безуспешно уговаривал Геннадия Гладкова, но тот, ссылаясь на большую занятость, посоветовал пригласить Владимира Дашкевича. Режиссёр послушал кассеты с музыкой Дашкевича и понял, что стиль работы композитора его устраивает. Музыка Дашкевича на стихи Кима сразу же определила стилистику фильма. Взять хотя бы «Марш четвёртой роты»: «Дрожи, буржуй, настал последний бой, против тибе весь бедный класс поднялси». Эти песни и задали иронический настрой работе всей съёмочной группы.

В атаманше Соньке Рашеев видел только Екатерину Васильеву, которую знал ещё со времён учёбы на режиссёрских курсах. Но директор творческого объединения Владимир Сосюра стал настойчиво предлагать на эту роль свою жену Людмилу, которая не слишком подходила по типажу.

Васильева приехала в съёмочную группу, как часто бывало, в плохом утреннем настроении. Пробежала глазами текст, спросила: «Она что, с приветом?» Рашеев ответил: «В общем-то, да». И тогда актриса очень выразительно, в похмельно-истеричном стиле прочитала монолог «Выступаем на рассвете!». Жаль, что эти пробы нельзя было поставить в картину – они снимались без декораций.

А с директором объединения режиссёр поступил честно: дал его жене на пробе прочесть тот же текст, что и Васильевой. Потом склеил оба куска и показал ему. Сосюра признался, что у Людмилы нет никаких шансов быть утверждённой худсоветом.

Хлопоты бубновые, пиковый интерес

После утверждения актёров начали поиск места съёмок. В произведениях Гайдара, положенных в основу сценария, действие происходит где-то на южных российских просторах: в Воронежской и Курской губерниях. Но чтобы не уезжать далеко от киностудии, авторы решили, что снимать нужно на Украине.

Съёмки проходили в Каневском районе Черкасской области. Канев был выбран прежде всего потому, что перед заполнением водохранилища Каневской ГЭС на будущем дне остались полуразрушенные дома, необозримо голые просторы, что позволяло не «загрязнять» кадр деталями, не имевшими отношения к картине. Это потом уже выяснилось, что писатель Аркадий Гайдар похоронен в Каневе, а в том месте, где по заброшенной одноколейке мчался паровозик-«кукушка» и где Золотухин пел свой шлягер «Наплевать, наплевать, надоело воевать», в октябре 1941-го писатель был убит.

«В Каневском котловане, который собирались затопить, – вспоминал Николай Рашеев, – мы выстроили целую деревушку. Помню, было очень жарко, пыль, угар. Но зато нам никто не мешал. Мы нашли в тех местах заброшенную железную дорогу. По ней-то и ехал наш Бумбараш. Кстати, для съёмок этого эпизода мы пригнали современный тепловоз, который задекорировали под паровоз времён гражданской войны».

И после смерти писатель как бы оберегал съёмочную группу. Гайдара очень чтят в Каневе, кинематографистам во всём помогал местный самодеятельный театр, да и вообще жители города.

Сначала предполагалось, что в фильме будет всего четыре песни. Но в процессе работы, когда каждый герой просил для себя отдельную песню, их получилось целых девять. «Ходят кони над рекою» была написана по просьбе Юрия Смирнова для его героя – Гаврилы. Но потом её услышал Валерий Золотухин и сказал: «Эта песня – моя!» Так она и осталась у него. Одна песня, которую должна была петь исполнительница роли Варьки Наталья Дмитриева, актрисе не понравилась, и её в картину не включили.

Правда, в титрах фильма Юлию Киму пришлось скрыться под псевдонимом Юлий Михайлов. Бард был тогда в немилости у властей как человек, причастный к правозащитному движению. Дашкевич тоже был на заметке у «компетентных органов». За его квартирой было установлено постоянное наблюдение. У дома дежурили чёрные «Волги», сменяясь каждые четыре часа.

Здоровье ваше, горло наше

Сцену полёта на воздушном шаре делали с помощью комбинированных съёмок. Снимали крупные планы корзины и шара, подвешенного к подъёмному крану, а потом отдельно – небо. Съёмки были опасными. Крановщик всё время должен был точно соблюдать равновесие. Но однажды он явился на работу пьяным, и в какой-то момент кран рухнул. Золотухин в последнюю секунду успел выпрыгнуть из корзины.

Многие эпизоды, в том числе и этот, снимали поздней осенью, в холода. А действие картины происходит летом. Да и лето в 1971 году было прохладным. Золотухину же пришлось щеголять в лёгкой рубашке. А в поднятом наверх воздушном шаре было ещё холоднее. К тому же на шаре актёр снимался босиком – его голые ноги хорошо видны в кадре. Чтобы Золотухин не простудился, ему под галифе надевали тёплые женские колготки, у которых обрезали носки.

В одной из сцен Бумбараш прячется на сеновале, зарывшись в сено. Золотохину пришлось долго там просидеть, а потом вдруг обнаружилось, что в сене свили гнездо змеи.

А Екатерина Васильева рассказывала: «Во время съёмок был один эпизод, когда я чуть не сварилась в кипятке. Помните сцену, когда моя героиня купается в ванне, а под ней горит костёр? Так вот, пока делали несколько дублей, вода в ванне аж вскипела. В один прекрасный момент я не выдержала и выпрыгнула из воды. Потом ждали, пока ванна остынет».

В сценах, когда в селе то и дело меняется власть, режиссёру пришлось пойти на хитрость. Сначала приходят красные, затем белые, потом – бандиты. А удалось собрать всего человек тридцать массовки и с десяток лошадей, хотя нужно было намного больше. Поэтому снимали эпизод с красными, затем, не меняя расположения камеры, переодевали людей и продолжали их снимать уже в роли белых, а после этого снова переодевали – в бандитов.

Для съёмок нужно было много лошадей. Чтобы их раздобыть, в ближайшие колхозы отправляли Романа Ткачука – на тот момент самого популярного в съёмочной группе актёра, которого хорошо знали благодаря роли пана Владека в телевизионном кабачке «13 стульев».

После двух месяцев съёмок материал был отправлен на студию, на проявку. Оттуда пришла телеграмма, шокировавшая всю группу. Часть сцен оказалась безнадёжно испорченной – многие помнят, какого качества цветная плёнка выпускалась нашими кинокопировальными фабриками. Материал удалось восстановить только чудом, плёнку обрабатывали почти вручную.

Как же коням быть? Кони хочут пить

Когда фильм был практически весь отснят, его просмотрел худсовет Киевской киностудии и выдал разгромное заключение из пяти пунктов. Пятый пункт гласил: «Глумление над идеалами революции». Чиновникам от кино не понравился даже выбор места съёмок. Говорили, что пейзажи картины напоминают кладбище и намекают на разрушительную силу революционных событий.

Тогда было принято действовать в соответствии с канонами. Если гражданская война, то фильм должен быть «как Чапаев», в противном случае это глумление. Ведь герой картины не хочет ни за кого воевать, в том числе и за красных. Причём претензии вызывал не столько сюжет, сколько пародийная подача материала. Тут уместно процитировать Назыма Хикмета, турецкого писателя, много лет прожившего в Советском Союзе: «Если в Москве просят подстричь ногти, то на Украине на всякий случай рубят пальцы».

Рашеева отстранили от работы над картиной и назначили постановщиком старейшего режиссёра студии Абрама Народицкого. На счёту последнего была всего одна приличная картина («Юность поэта»), работал он исключительно в манере социалистического реализма и, конечно, не имел никакого отношения к стилистике, в которой делался «Бумбараш». Но Народицкий хотя бы не слишком вмешивался в процесс съёмок и в итоге картину не испортил.

От полного разгрома фильм спас сын писателя Тимур Гайдар, сказав, что это «первый по-настоящему отцовский фильм». Тимур Гайдар, человек в то время очень авторитетный (контр-адмирал, завотделом газеты «Правда», имевший самые непосредственные контакты с властями предержащими), неоднократно во время съёмок приглашал Рашеева и Юлия Кима в гости. Как водится, выпивали, Ким пел песни из фильма. А Тимур говорил, что отец тоже любил сочинять дурашливые песенки. У него, конечно, получалось не так складно, но бумбарашевские зонги ему бы определённо понравились. В комнату заглядывал сын Тимура Гайдара Егор (будущий политик), аккуратный школьник в костюме с галстучком. Отец звал его присоединиться, но тот отказывался. Вероятно, был застенчивым.

А Рашеева сумела вернуть на фильм съёмочная группа. Валерий Золотухин написал протестное письмо, под которым собрал подписи всех участников съёмок. И не только творческих работников, но и администраторов, рабочих, шофёров.

Фильм могли положить на полку, если бы не поддержка заказчиков из объединения «Экран» Центрального телевидения – главного редактора Стеллы Ждановой и директора Тамары Огородниковой. Одним из первых в Москве был показ в Доме композиторов. Маститые приверженцы соцреализма заявили, что «Бумбараш» – настоящий антисоветский фильм. Совсем по-другому восприняли картину простые зрители. После премьеры в телестудию приходили мешки восторженных писем. Зрители требовали повторного показа. Но повтора не было. Картину вновь показали только через несколько лет.

Мой папа – Бумбараш

В «Бумбараше» сценаристу и режиссёрам удалось очень верно уловить иронический тон гайдаровской прозы и в комедийной, а местами даже водевильной форме изобразить на экране трагедию «маленького человека», вернувшегося с войны и вновь на войну попавшего. Воплотить замысел создателям удалось с помощью великолепного актёрского состава.

Кстати, Бумбарашка далеко не дурачок, как может показаться, если смотреть на него поверхностно. На самом деле он больше напоминает героя русской народной сказки – Емелю или Иванушку-дурачка.

Одной из главных удач фильма является переплетение смешных и трагических ситуаций. Создаётся необычная, даже не совсем понятная атмосфера, этакий смех сквозь слёзы. Но разве жизнь в России не такова? Бумбараш – это сказка для взрослых. А в каждой сказке есть частица реальной жизни.

Бумбараш фактически превратился в фольклорного героя и, как всякий народный герой, воспринимается людьми как реально существовавший. В честь героя фильма даже назвали молодёжную коммунистическую газету – «Бумбараш», первый номер которой вышел ещё в СССР. Потом она стала газетой Российского коммунистического союза молодёжи.

«Я никогда не страдал от того, что ассоциируюсь у зрителя преимущественно с ролью Бумбараша, – сказал как-то Валерий Золотухин. – Нет, я не чувствую себя обделённым. Есть огромное количество артистов, которые играли больше моего, а вот Бумбараша после себя не оставили. Тот, кто хочет разглядеть за моими актёрскими работами что-то большее, чем образ этого солдата, сумеет это сделать. Невольно вспоминается случай, когда соседский ребёнок спросил моего сына: «А это правда, что твой папа – Бумбараш?» Сын ответил, что да, вот так с тех пор и живу».

По независимым опросам, проведённым в интернете, фильм «Бумбараш» вошёл в список ста лучших российских картин.

Геннадий ФРОЛОВ
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №29, июль 2012 года