СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Так не бывает Особое постановление совнаркома
Особое постановление совнаркома
17.03.2020 00:00
Оно не сыграло заметной роли в истории страны

ОсобоеДобрый день, уважаемая редакция! Как-то недавно вдруг вспомнилось. Вроде и не трагедия, но в душе остался след. Может, моя история подойдёт для вашего конкурса.

Шёл 1973 год, мы толь-ко что окончили 9-й класс. На улице яркое майское солнце, цветут ранетки. Мы в костюмах сандружинниц: сегодня межрайонные соревнования санитарных дружин всей нашей немаленькой области. Мальчишки-одноклассники переживают за нас, они перетащили с третьего этажа школы большущую коробку с противогазами. Ждём автобус, который повезёт на соревнования. Преподаватель начальной военной подготовки нервничает: если автобус опоздает, мы автоматически считаемся проигравшей командой.

Одноклассницы-сандружинницы разгуливают по школьному двору, ещё раз проверяют знания по медицинским справочникам. Наконец подъезжает автобус, руководитель даёт команду разобрать противогазы, каждый подогнан по размеру владелицы, на нём написана фамилия. Все быстро их разбирают, и – вот ужас! – нет двух противогазов, моего и подруги. Руководитель даёт нам команду бежать за противогазами в школу, времени в обрез, а ехать к месту соревнования больше 20 километров.

Мы с подругой срываемся с места и бежим. Школа у нас большая, трёхэтажная. Входная дверь двустворчатая, распахнута настежь, в проём свободно могут пройти три-четыре взрослых человека, не мешая друг другу. Поскольку я немного проворнее подруги, то бегу первой, она – за мной.

В это время через дверь в здание входит жена нашего директора – преподаватель истории. Надо сказать, директор у нас был жёсткий человек, его боялись не только ученики, но и учителя. Его жена, З.А., находилась в привилегированном положении: её тоже побаивались, старались не портить отношения.

И вот я быстрым шагом иду через широко открытую дверь в вестибюль, здороваюсь с З.А. И вдруг она резко хватает меня за руку, я останавливаюсь, а сзади на меня налетает одноклассница.

З.А.:
– Как ты смеешь пройти вперёд меня?

Я торопливо извиняюсь, объясняю, что нас ждёт автобус, мы очень торопимся, поскольку уже опаздываем на соревнования. Она спрашивает мою фамилию, класс, кто преподаёт у нас историю, а потом говорит, что ещё посмотрит, как я в следующем году сдам выпускной экзамен по этому предмету.

На соревнования мы успели, завоевали областной кубок. В автобусе праздновали победу, настроение было хорошее, всю обратную дорогу пели песни. А дома я вспомнила о произошедшем инциденте – осадочек-то в душе остался.

Та одноклассница мне потом с удивлением говорила: чего, мол, З.А. взъелась? Или надо было подождать, когда она вплывёт – а ходила она медленно и важно – в вестибюль, а потом уже пройти?

Прошёл год. Начало июня, мы сдавали выпускные, их тогда было восемь. И вот мы с подружкой спустились на первый этаж, где висело расписание экзаменов, – я отвлеклась, а она побежала его списывать. Потом рассказала мне, что вдруг появилась З.А., пальцем отчеркнула дату сдачи экзамена нашим классом и ушла. Подруга ещё удивилась, зачем ей наш класс, ведь она не преподаёт у выпускников.

Наступил день сдачи экзамена по истории. Мы стояли всем классом на первом этаже, волновались и ждали, когда можно будет подняться в кабинет. Тут в холл вошла З.А. Увидев её, наша преподавательница удивилась:
– Что же вы, З.А., пришли, вы же на больничном?

Та что-то буркнула в ответ.

И вот начался экзамен. З.А. прошла в кабинет, уселась вместе с членами комиссии. Экзамен сдавали по пять человек, очередь мы устанавливали сами. Я вошла, взяла билет, села готовиться.

Надо сказать, мне очень повезло с учителями истории. В младших классах у нас была преподавательница, которая сумела привить большую любовь к своему предмету. У нас даже был исторический кружок, который она и вела, мы с удовольствием ходили туда, а я вообще мечтала стать археологом. Перечитала все книги, какие только были в школьной и совхозной библиотеках. Вот только в 13 лет тяжело переболела, врачи вернули с того света, и об археологии пришлось забыть – мне запретили физические нагрузки.

В старших классах у нас тоже был замечательный преподаватель. Так что историю я любила всегда. За все годы у меня не то что за четверть никогда не было четвёрок – только пятёрки, но даже и текущих четвёрок не получала.

И вот отвечаю по билету, комиссия слушает – там три обширных вопроса. Когда закончила, преподаватели истории старших классов задали ещё немало дополнительных, на которые я ответила.

И тут ко мне обращается З.А.:
– А скажи-ка, пожалуйста, что за постановление Совнаркома было от такого-то числа такого-то года.

Наш преподаватель шепчет ей:
– З.А., это совсем не по школьной программе.

На что та громко отвечает:
– А они должны читать дополнительную литературу!

Конечно, я тогда не смогла ответить. Когда я закончила, З.А. сразу ушла и не стала слушать остальных экзаменующихся, вернулась, только когда сдали все. Мы всем классом ждали в коридоре результатов, причём необычно долго.

Наконец нас запустили и объявили оценки, мне поставили четвёрку. Членом комиссии была наша классная руководительница. И она рассказала, как очень долго и яростно обсуждали мою оценку, вся комиссия было за то, чтобы поставить пять, поскольку я отлично ответила по билету и на все дополнительные вопросы, кроме одного, не входившего в школьную программу. Наш преподаватель истории сказал, что в течение двух лет, когда он учил нас, у меня не было оценок ниже пятёрки, но З.А. упёрлась и настояла на своём: только четвёрка.

Наверное, учителя не захотели идти против жены директора и в итоге уступили. Мне, конечно, было очень обидно, причём даже не потому, что средний балл аттестата получится ниже, а потому, что как бы обесценили мои знания по любимому предмету.

Я после школы поступала в университет, все экзамены сдала хорошо, но конкурс был очень большой, и мне не хватило какой-то десятой балла. Как позже подсчитала – если бы у меня была в аттестате та самая пятёрка, прошла бы. Я потом всё-таки поступила в университет, но год был потерян.

Возникает вопрос: что же у человека в душе, если она из-за какой-то ученицы, посмевшей обогнать её в дверях, мстительно ждала целый год, чтобы подпортить ей аттестат, прийти на экзамен, находясь на больничном, надавить на комиссию и добиться своего?

Теперь я уже пенсионерка, не знаю, жива ли З.А. Жизнь моя сложилась непросто, было много трагедий и тяжёлых событий. Наверное, и характер у меня не подарок, хотя есть подруги, с которыми мы близки полвека. Но что точно могу о себе сказать: я никогда никому ни за что не мстила и не была злопамятной.

Кстати, из любопытства после того экзамена сходила в библиотеку, нашла этот документ, о котором меня спрашивала З.А. Это оказалось обычное текущее хозяйственное постановление, не сыгравшее никакой заметной роли в истории страны. В школьном учебнике о нём, разумеется, ни слова.

Из письма О.Д.
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №10, март 2020 года