– Всё началось десять лет назад, когда мы с подругой начали ухаживать за малышами-отказниками в детской областной больнице в Пензе. Я тогда была молодой девушкой и мамой двоих детей. Мне просто хотелось чем-нибудь заниматься и приносить пользу. А люди называли нас с подругой «две сумасшедшие бабы» – мы регулярно рожали и ходили беременные, причём носились по палатам отказников с переносками, в которых лежали наши собственные дети. В больнице о нас говорили, что мы, бросая своих детей, занимаемся чужими. Но я не согласна с этим абсолютно.

Мы просто занимались волонтёрством. Ходили к деткам, играли с ними, проводили развивающие занятия, возили на экскурсии. А потом эти дети стали уходить в приёмные семьи и детские дома. Но ведь когда привязываешься к малышам – расставаться не хочется. Мы продолжали отслеживать их судьбы в домах малютки и детских домах. Сопровождали, организовывали для них адаптационные лагеря. Ведь хорошо понимали, что счастливое будущее у ребёнка возможно только в семье.
Вот тогда у меня и появилось четверо приёмных детей.

Со временем нам стали помогать друзья и знакомые. Некоторые приходили как волонтёры, а кто-то давал деньги. И вот однажды один из моих спонсоров заметил, что у него растут свои дети, и поскольку денег в семье много, они избалованы, а жизни не видели. Попросил отвезти их в какое-нибудь учреждение и показать, что жизнь может быть совсем другой.

Мы с мужем нашли им интернат для детей с нарушениями опорно-двигательного аппарата. Там ребята живут в основном в колясках. И когда все вместе туда приехали, мир перевернулся! Но не для бизнесмена, а для нас. Меня увиденное просто потрясло: дети физически немощны – нет рук, ног, просто половинка человека, – но как они при этом любят жизнь!

С нами тогда приехала девушка-волонтёр, она ради этого сбежала с работы в обед на пару часов. И вот ей уже звонит начальник, угрожает увольнением, если сейчас же не окажется на рабочем месте. А детский дом за городом, в лучшем случае она приехала бы через два часа. Девушка в панике, понимает, что потеряет работу. К ней подъезжают три девушки-колясочницы и говорят: миленькая, как же нам тебя жалко!..

Вот мы думали – у нас проблемы. А оказалось – да какие у нас проблемы… И в этот момент я понимаю, что мы тут и останемся. Наш благотворитель больше не появлялся, а вот мы стали постоянными гостями.

Там-то и состоялась моя первая встреча с Даниилом Анастасиным, мальчиком без ног, брейк-дансером, будущим победителем «Минуты славы». Ему Владимир Владимирович даже руку жал.

Я тогда кормила своего третьего ребёнка. Встреча с Даниилом сыграла огромную роль во всех моих проектах. В тот момент он не хотел ни с кем общаться, просто сидел в коридоре в коляске, совсем один. Когда подошла к нему, испытала шок: нет ног вообще. Но справилась с собой, познакомилась с ним, попросила показать детский дом.

Он оказался очень светлым мальчиком. Ещё когда был совсем маленьким, группа старших ребят из детского дома часто издевалась над ним и его ровесниками. Тогда все малыши дали клятву – никогда не обижать младших. И когда они стали взрослыми, дедовщина в детском доме прекратилась.

Мы подружились с Даниилом. Однажды он попросил разрешения называть меня мамой. Я сказала: когда называешь человека мамой, это значит, что вы живёте в одном доме, а ведь это не так. Но сейчас половина подопечных называет меня мамой, и я понимаю – для них это очень важно. Мы, жившие в семьях, воспитывавшиеся кровными родителями, вкладываем в это понятие нечто большее. А этим детям важно просто, чтобы рядом был взрослый.

Как-то раз Данилка напросился к нам в гости, сказал – хочу поесть домашней еды. Мы с мужем взяли его раз, второй, третий, на каникулы взяли. И вскоре он стал нашим постоянным гостем. Тогда мы увидели, что инвалидность не приговор. При минимальном обустройстве помещения и правильном контакте ребята с инвалидностью способны жить полноценно.

Бессонными ночами мы с ним много плакали, переживая его прошлое и думая о будущем. А будущее казалось призрачным. По достижении 18 лет ребята с инвалидностью обычно переходят в дома престарелых. И тогда я даже не знала, можно ли с этим что-нибудь поделать.

Некоторое время спустя мы провели благотворительный концерт. Записали выступление Даниила и Виктора, которые исполняли нижний брейк-данс. Ребята отправили запись на Первый канал, в программу «Минута славы». И слава на них обрушилась!

Их стали приглашать в разные коллективы. Сейчас они зарабатывают хорошие деньги, гастролируя по всему миру. Как-то раз, вернувшись с очередных гастролей, Данила познакомил меня с прекрасной девушкой. Её тоже зовут Маша, она родилась в один день со мной. Пригласил меня в ресторан. Признался, что много думал, почему у него всё так сложилось. И сделал вывод: «Ты в меня тогда поверила, и теперь я всё время пытаюсь доказать, что ты не ошиблась».

Для меня это оказалось сигналом. Если получилось у него, значит, может получиться у остальных. И всерьёз задумалась: как сделать, чтобы ребята из детских домов, достигнув совершеннолетия, не попали в дома престарелых? Как создать им другое будущее?

Шёл 2013 год. Мои первые ребята, которых мы вели с раннего детства и очень любили, начали выпускаться из интерната. Невозможно было представить, что они уедут в дом престарелых на окраине Пензенской области! Там 360 стариков, и вот среди них окажется тридцать молодых ребят! Я решила: их нужно срочно забирать. В дом престарелых они всегда успеют попасть.

И тут обстоятельства складываются в нашу пользу: мои родители переезжают в Краснодар, их дом освобождается. Значит, мы с мужем переезжаем в родительский дом, а свой оставляем ребятам. Создаём для них «Квартал Луи» – так мы назвали реабилитационный центр, где дети, оставшиеся без родителей, могут жить среди сверстников, продолжать образование, учиться заботиться о себе. Мы искали спонсоров и действовали маленькими шагами – перестраивали дом под нужды людей с инвалидностью. А впоследствии вообще выкупили его с помощью благотворителей.

И вот когда почти всё было готово – ребята отказались ехать. Позже я часто сталкивалась с этим чувством – страх неизвестности. Я их понимаю. Ну, не всякий человек готов поселиться в каком-то непонятном домике, который построила некая Маша, лепечущая о новой жизни. Вдобавок персонал интерната нам очень «помогал»: ребят пугали, что я продам их на органы, а уцелевшие будут по ночам мне платья бисером расшивать.

Тогда мы отправились в тот самый дом престарелых, куда уже перевели нескольких ребят. Я собрала их в комнате, всё рассказала и предложила поменять свою жизнь. Несколько человек подняли руки – и я не глядя увезла их.

Одна из них – Лена. У неё ДЦП, а мама умерла, и Лена осталась одна. Став совершеннолетней, решила никого не обременять и сама себя определила в дом престарелых. Она оказалась самой тяжёлой. Мы хотели взять более-менее самостоятельных ребят, которые способны одеться, поесть, принять душ. Ведь у нас нет обслуживающего персонала. А Лена не могла даже сесть на коляску. Но она была такая классная, что её оказалось невозможно не взять. Решили взять, следуя нашему главному лозунгу «сначала ввяжемся – потом разберёмся».

И вот накануне переезда она мне звонит, а я в этот момент за рулём, с очередным большим животом, на оживлённом перекрёстке. Лена кричит в трубку, что никуда не поедет, ей все рассказывают, как у нас ужасно. «Зачем тебе это нужно?» – в слезах спрашивала Лена.

Я понимаю, что если сейчас посреди дороги не остановлюсь, то она к нам не поедет и тогда всё зря. Торможу под звуки мата из соседних машин. Объясняю Лене, что сама не знаю, зачем забираю ребят на колясках под свою ответственность. Но чувствую – этим путём нужно идти, ведь именно мы с ней сейчас можем начать менять мир. Она успокоилась и переехала к нам.

Теперь Леночка встаёт на ноги, сама ежедневно ездит на реабилитацию, учится в шестом классе дистанционно. Живёт в собственной квартире.

Название нашей организации – «Квартал Луи», в честь джазового музыканта Луи Армстронга. Я по образованию дирижёр биг-бенда, поэтому джаз мне близок. Музыка – это пространство без границ, и неважно, что ты с инвалидностью. Существует 150 джазовых стандартов. Ты можешь приехать в любую страну мира и сказать коллегам-музыкантам: «Девушка из Ипанемы». (Известная мелодия бразильского композитора Антониу Жобина. – Ред.) И вы заиграете одну и ту же мелодию, но при этом у каждого своя особенная импровизация.

Наши ребята импровизируют тем, что дала им судьба, и создают свою неповторимую мелодию жизни. Такова наша философия. У нас нет чётких шаблонов и сценариев, но у нас есть тема, которой мы придерживаемся, и на эту тему у каждого своя импровизация. Кстати, Луи Армстронг был сиротой и темнокожим, но при этом стал легендарной личностью. Я уверена, что и наши ребята многое способны сделать.

У нас отзывчивый народ. В Пензе нашим ребятам иногда подавали милостыню, когда они просто стояли у торгового центра. Ваня говорит по айфону, ждёт друга, а ему в руку уже мелочи накидали. Или вот недавно: выезжают из ресторана два друга, а перед ними на колени женщина упала: «Бедненькие, как же вы живёте».

Недавно мне таксист сказал: «Знаю я ваших ребят, возил из ночных клубов. Куда это годится, инвалид, на коляске, а в ночной клуб пошёл». Не все понимают, что колясочник – такой же молодой человек, который хочет танцевать, любить и просто быть молодым. Сейчас такси уже в курсе, они знают наш адрес и, если приезжают на вызов, заранее понимают, что им придётся складывать коляску. А раньше подъезжали, разворачивались и уезжали.

Когда мы открывали «Квартал Луи», я, как всегда, была в очередной, четвёртый раз беременна. Поставили срок 1 ноября. Как раз в этот день мы должны были открыться. Я глажу живот и говорю: «Варя, потерпи, нам открыться нужно». Мы открылись, и тут звонит Первый канал. Сказали, что приедут четвёртого. Я прошу Вареньку потерпеть. Дотерпели. Но тут звонят из Пензенской епархии, архиерей узнал о нашем проекте, захотел помочь, заодно и освятить дом. Но приехать может только 11 ноября. Мы дотерпели. Но потом мне нужно было всех ребят прописать в «Квартале Луи», чтобы они получали медицинскую помощь. Бригада паспортного стола согласилась приехать к нам, но не раньше 19 ноября…

В процессе подписания документов у меня начались схватки. Подписала и поехала рожать. Варя у меня очень терпеливым человеком родилась. Если ей что-нибудь нужно, она дотерпит, дожмёт. Пробивная, одним словом.

«Квартал Луи» стоит на трёх столпах: обучение, проживание, труд. Молодой человек живёт в адаптированном для колясочника пространстве при минимальных затратах. Делает простые вещи, которым в детском доме не учат, – ездит в магазин, ориентируется в городе, готовит, ведёт бюджет. Наши ребята продолжают обучение: оканчивают 10–11 класс, учатся в институтах, на курсах, занимаются творчеством. И, конечно, ребята работают.

Мы долго думали, куда их устроить. Когда спрашивали благотворителей и бизнесменов, они предлагали нам деньги, а вот на работу не брали. В результате мы сами её организовали. Сначала типография, потом инклюзивное кафе, потом гостиница. Работа имеет магическую особенность – она структурирует твою жизнь. У тебя есть график, есть обязательства, есть своя копеечка…

Ваня Пчельников, мальчик из детского дома, который согласился поехать со мной, когда все отказались, – один из лучших выпускников «Квартала Луи». Первое время ему морально приходилось очень тяжело: не складывались отношения с другими ребятами. Но сейчас его не узнать. Он первый студент-колясочник на очном отделении нашего университета.

Университет был к такому не готов, и первое время декан сам возил Ваню в туалет. Переживал, что ничего не приспособлено. Мы наняли человека, который с ним сидел на лекциях и поднимал, если нужно было на другой этаж. А через год студенты адаптировались и теперь сами его возят и носят. Университет оборудовал туалеты, все лекции перенёс на первый этаж. После него туда поступила ещё одна наша подопечная, а затем появились другие студенты-колясочники из обычных семей, которые тоже решили учиться.

За четыре года в «Квартале Луи» ребята учатся жить, работать, дружить и верить в себя. Главный результат – они выходят в самостоятельную жизнь, в которой могут делать всё, что захотят. В прошлом году состоялся наш первый выпускной, и сегодня в «Квартале Луи» уже новые студенты.

Кроме «Квартала Луи», инклюзивных типографии, кафе, гостиницы, у нас есть активный пансион «Дом Вероники», где живут ребята с тяжёлой инвалидностью. Они с помощью специалистов тоже включаются в процесс социализации. Недавно мы сдали первую очередь квартир в инклюзивном арт-поместье «Новые Берега». Это резиденция для ребят с инвалидностью и семей, в которых есть детки с ограниченными возможностями.

Основное условие проживания в «Новых Берегах» – это реализация на нашей базе авторского проекта, направленного на решение общественно значимых проблем и посвящённого творчеству, образованию, просветительской деятельности, социальному предпринимательству, изобретательству и другим сферам.

В специальных квартирах всё продумано: широкие проёмы, низкие столы для колясочников, безбарьерные входные группы для незрячих, ванные со сливными трапами в полу. В скором времени в этом посёлке мы создадим и рабочие места, построим часовню и откроем образовательный центр.

Меня часто спрашивают: откуда деньги на новый проект? Я всегда говорю – не знаю, но они точно будут. Обо мне в Пензе ходят легенды среди меценатов – если звонит Львова-Белова, нужно либо брать трубку и давать деньги, либо вообще не отвечать.

Конечно, ничего этого не случилось бы, если бы не мой муж. 80 процентов результата – его заслуга. Я вышла замуж очень рано, в 18 лет. Познакомились в церкви, где я пела на клиросе. Он не был православным человеком, но приходил на Пасху и Рождество. А там девушка, как у Блока, поёт в церковном хоре. Стал ходить чаще, чтобы видеть меня. Подойти решился не сразу, ведь нужно о чём-нибудь разговаривать. Он очень думающий человек. Погрузился в православие, понял, что оно отвечает на его вопросы. Ровно через год подошёл ко мне.

Сначала говорил со мной только о православии, и я подумала: какой нудный. Но спустя месяц знакомства принёс мне розы в память о нашей встрече. Я решила присмотреться.

Мы в браке 17 лет. Без него я бы не смогла всем этим заниматься. Он даёт возможность делать то, что я люблю, поддерживает меня и предостерегает. Несколько месяцев назад он стал священником. Заботится о тяжелобольных людях в онкологическом центре и областной больнице, навещает их, утешает, разговаривает с родными. Так что помощь людям – это наш совместный труд.