Научный атеизм читал профессор Г. Справедливости ради отмечу, что на его лекции мы ходили с удовольствием, было интересно. А вот про сдачу экзаменов у Г. ходили легенды. Особенно тяжко приходилось, если студенту попадался вопрос, связанный с иудаизмом. По слухам, профессор Г. был еврейского происхождения, и сдать экзамен по данной теме оказывалось ох как нелегко. Хотя это ещё мягко сказано – практически невозможно.

На экзамен мы пришли втроём – я, Тамара и Марина. Первой вошла в аудиторию Тома, затем я, а последней Марина. Она взяла билет, и по её побелевшему лицу, трясущимся рукам и неясному бормотанию стало понятно, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Прислушавшись к Маришкиному причитанию, мы поняли, что ей достался билет с вопросами об иудаизме.

Маринка впала в ступор. Она стояла и лишь шептала: «Евреи! Мне достались евреи!» Не выдержав, я тихонько рявкнула на подружку, чтобы та пришла в себя. Марина села впереди и начала готовиться. Кое-как усевшись, она уставилась в стену, продолжая вспоминать особенности религиозной практики иудеев. В воспитательных целях мне пришлось ещё пару раз ткнуть её в спину и дать чёткую установку готовиться, а не впадать в панику.

Первой сдала экзамен Тамара, затем я. Мы ждали Маришку, как нам показалось, очень долго. Наконец свершилось: открылась дверь и, прижав зачётку к груди, появилась наша подружка.

Что тут началось! Хочу отметить, ритуальные танцы какого-нибудь племени из Новой Гвинеи не шли ни в какое сравнение с Маринкиными па. Пританцовывая, повизгивая и подвывая от радости, она носилась по длинному коридору, затем резко останавливалась и начинала осыпать поцелуями зачётку. И так несколько раз подряд. Со стороны могло показаться, что от счастья студентке снесло крышу.

Первая мысль, которая пришла мне в голову, – Маринка сдала экзамен на пять баллов. Это означало, что отныне и во веки веков она вошла в историю не только нашего факультета, но и всего вуза по одной лишь причине: сдать тему «Иудаизм» у профессора Г. на пятёрку не удавалось практически никому, такое равняется подвигу.

Всё оказалось проще – за ответ Маринка получила тройку. Но, с учётом полуобморочного состояния подруги на экзамене, эта оценка тоже тянула на подвиг.

Предмет «Дошкольная педагогика» мы сдавали уже в летнюю сессию. Лекции читал преподаватель преклонных лет, монотонно и скучно. Семинарские занятия вёл другой препод, но экзамены принимал пожилой лектор. И всё бы прошло тихо-мирно, без потрясений, если бы не одно «но».

У того преподавателя был один пунктик – почему-то он благосклонно относился к скромным студенткам. Узнав об этом, мы подготовились как могли. На экзамен пошли без грамма косметики, в скромных платьицах и обуви на низком каблуке. Причёски тоже соответствующие: хвостики, ракушечки, заколочки.

Так перед преподавательскими очами предстали во всей красе двадцать скромниц-студенток. В последний момент появилась наша главная модница, всегда носившая только фирменную одёжку. Увидев её, мы просто онемели.

И было отчего потерять дар речи: белоснежная блузка с короткими рукавами, тёмно-синяя юбка в складку ниже колена (оказывается, есть и такая длина) и белые босоножки из серии «прощай, молодость!». Осветлённые волосы заплетены в две косички, скреплённые резинками с божьими коровками. Разумеется, никакой косметики.

Увидев такую красоту, староста произнесла: «Мда-а-а, только пионерского галстука не хватает!» Мы дружно заржали. Но экзамен все сдали хорошо.

Вспоминая эту историю, я искренне сожалею о том, что в те времена не было мобильных телефонов, чтобы запечатлеть нас, скромниц, для потомков.