– Договорились. Какие воспоминания остались у вас о школе? Наверняка с детства над учителями подшучивали?
– О школе, об институте воспоминания самые хорошие. Не умирал я там, не пыхтел, не учил огромные доклады – всё как-то само в голове укладывалось, учёба давалась легко. У нас была компания битломанов, у всех длинные волосы, мы играли в школьной группе, пользовались большим успехом у девчонок. При этом занимались спортом. С некоторыми друзьями я до сих пор общаюсь, уже двадцать лет вместе. Благодаря хорошей учёбе учителя нам всё прощали, хотя много раз хотели выгнать из-за плохого поведения. Когда была пионерская организация, мы галстуков не носили, она перестала существовать – мы стали эти галстуки носить. Что-то не то смешивали на уроках химии, что-то там взрывали. Слава богу, без жертв. Это всё вызывало негодование. Да ещё наш город, Кривой Рог, был в девяностые не самым спокойным в криминальном отношении, но, к счастью, нас это как-то обошло стороной. Хотя многие ребята со двора стали бандитами, некоторых нет в живых. Ещё был Английский клуб, который мы очень любили, пели там по-английски, вообще любили этот язык.

– Вы четыре года жили в Монголии.
– Да, и даже в школе там успел поучиться, в первом классе. Мой папа большой учёный.

– В какой сфере?
– Информатика, кибернетика. Очень сложная сфера, отец всё пытался заставить меня пойти по его стопам. Был такой спор с родителями – кем мне стать. Я окончил школу здесь, в Украине, и нужно было обязательно поступить в институт, железно, иначе сразу забрали бы в армию. Родители уговорили меня пойти на юрфак, а я так не хотел…

– Вы, кажется, о МГИМО мечтали?
– Да, хотел быть дипломатом, очень мне это нравилось. Всё предвещало успешное поступление в МГИМО – всё-таки у меня был очень хороший английский и я знал теорию государства и права. Но мы всей семьёй решили не рисковать, и меня отправили на юрфак, я быстро поступил. А по поводу информатики – просто я понял, что никогда не стану лучше, чем папа, а для меня это болезненный момент. Такой воинственный характер: если кто-то идёт впереди меня, его обязательно нужно обойти.



– Юристом ни дня не проработали?
– Нет, поработал пару месяцев, у меня была практика. Помню, в какой-то момент решил, что мне это нравится и что всё получится – любил смотреть американские фильмы, где адвокаты в судах защищали своих клиентов. Но меня сразу отправили работать архивариусом, и я несколько месяцев просто перекладывал папки с делами. До сих пор помню это маленькое окошко в подвальном помещении, было ужасно скучно, крысой себя чувствовал. Но потом мне сказали: «Ну вот, уже растёшь! Всё сложил, теперь иди в суд, на практику». Я пошёл, и первое же дело произвело на меня такое тягостное впечатление, что я навсегда похоронил в себе юриста.

– Помните, когда вас накрыла первая любовь? Всё было так же, как в романтических американских фильмах?
– Первая любовь, я даже не знаю… А вот самая большая любовь моей жизни и сейчас со мной. Я очень привязываюсь к людям, вещам – ко всему. В этом смысле я достаточно консервативный человек, потому и коллектив наш такой крепкий – это люди, которые очень много лет работают вместе. Помню, в последнем классе стоял с товарищем на линейке, мы обсуждали, с кем из девчонок должны на выпускном вечере потанцевать. Напротив стояла девушка из параллельного класса, которая мне нравилась. Однако получилось так, что я общался с девчонками из её класса, но с ней самой – нет. Она как-то сама по себе гуляла. Теперь это моя жена.

– А почему сразу не женились, ждали семь лет?
– Да не было никакого первого взгляда, я ведь и раньше её видел – девочка как девочка, самая обычная. И на выпускном у нас с девчонками так ничего и не получилось. А потом, уже поступив в университет, как-то гуляли с товарищем и встретили двух девочек из нашей школы, в том числе её. Ну, слово за слово, познакомились, стали встречаться.

– Она тоже из КВН?
– Я привёл её туда. В общем, как-то мы увлеклись на первом курсе этой темой. Абсолютно случайно, никто ни на что не претендовал. Я тогда учился на юрфаке, у нас проходил какой-то фестиваль. Проводила его известная команда «Запорожье – Кривой Рог – Транзит», большие звёзды, в КВН у Маслякова участвовали! Они увидели нашу постановку, в которой я танцевал, – ну, вроде интересно. А в то время в КВН стали больше двигаться, танцевать. Меня спросили, поеду ли я в Москву, – конечно, поеду!

– До этого не были в столице?
– Был в глубоком детстве и пролётом. Помню, в ЦУМе потерялся. В общем, я очень хотел в Москву и, конечно, поехал ставить им танцы. А ещё у меня была такая задача – надо было в определённый момент выступления вынести на сцену стул и сказать три слова, чтобы оправдать это вход. А я всегда всё путал, это кошмар просто! Ну и перепутал слова, но так, что это вызвало смех в зале. Ребята мне потом сказали: «Давай, приезжай, будешь участвовать в полуфинале».

– А у вас и своя команда была на Украине?
– Да, я параллельно участвовал в СТЭМе – это студенческий театр эстрадных миниатюр. Мы, пятеро ребят, играли там сценки, Зощенко ставили. Все очень модно выглядели. У нас были длинные волосы, под битлов, серьги в ушах, ходили только в костюмах: клетчатый пиджак, галстук в горох, чёрные штаны, штиблеты. Ребята из КВН увидели это и сказали: «Давайте мы вас попробуем». Мы пришли к ним в «Транзит» – и понеслось… Стали чемпионами. Но я оказался настолько юным чемпионом, что было непонятно – а дальше-то что? Возрастная разница с ребятами была лет восемь-десять. Институт подходил к концу, через год я должен был стать специалистом…

– Тогда решили создать «95-й квартал»?
– Да, это было в 1998 году. Кривой Рог – город узкий, но длинный, разбит на кварталы. Девяносто пятый оказался очень удобен для наших встреч, потому что на этом пятачке пересекаются четыре улицы. Так мы и назвали команду.

– Знаю, что вы никогда не гнались за деньгами, выступали за копейки.
– Мы работали вообще бесплатно. Я, честно говоря, в какой-то момент остался один после «Транзита», потому как все остальные ребята были старше и где-то работали. Наша Ленка была менеджером «Макдональдса», один парень работал на горно-обогатительном комбинате, второй – электрик, четвёртый – в «Кока-Коле» топ-менеджером. В общем, девяностые годы. А про деньги я вообще не думал, жил с родителями, они, слава богу, кормили. Преподавал английский язык в детском доме творчества, параллельно мы разгружали вагоны, группой играли в метро, в подземных переходах. Когда я пришёл к ребятам собирать «95-й квартал», было очень сложно объяснить, зачем нам это нужно. Я не мог найти ни одного довода, при этом понимал, что если они продолжат сидеть на своих рабочих местах, то мы ничего не склеим. Ситуация была такая: команда в КВН представляет какой-то большой регион или целую страну, а Кривой Рог – это довольно странное явление для высшей лиги. Откуда у небольшого украинского города возьмутся деньги на наёмных авторов, режиссёров, музыкантов? Всё делали своими силами: сами лепили, сами писали, сами играли, сами находили деньги. Я понимал, что всем нужно отключиться от своей основной работы, иначе не справиться. А так хотелось – я просто мечтал об этом. Каким-то образом убедил.

– Но вы недолго пробыли в КВН.
– Мы ушли в 2003 году. Понятно, что с КВН была прожита часть жизни, мы стали немножко популярными. Этого хватало, чтобы обеспечивать себя финансово и работать только на идею. И вот случился финал КВН, после чего команда выбывала из игры. Мне предложили редакторскую должность на телевидении, но я знал, что без меня в команде всё развалится. Ну и ребята всё понимали, даже начали подыскивать для себя места работы. Но от редакторства я отказался, и мы решили заняться своим собственным телевидением. И все переехали из Москвы в Киев. Я туда попал на следующий день после свадьбы.

– А свадьбу не в Москве отмечали?
– Нет, свадьбу праздновали дома с родителями в Кривом Роге. Нашли самое большое заведение в городе – боулинг-клуб, – застелили дорожки. Получилось здорово. Весело! А на следующий день я уехал в Киев на первую съёмку. Мы придумали программу «Вечерний квартал» (лучшая юмористическая передача на украинском телевидении; по тому же принципу сейчас построена программа «Уральские пельмени» на канале СТС. – Ред.). Причём смешно получилось. Параллельно меня пригласили сниматься в кулинарной программе, телеканал снял для меня номер в отеле. А я поселил в этом номере несколько человек – как раз всех тех, с кем приехали из Москвы. До сих пор не могу простить себе одной гадости. Мы подключили к гостиничному телефону свой факс и стали с него делать рассылку – искали спонсора, хотели снять первую программу. Даже страшно представить, сколько потом отелю пришлось за нас заплатить. В общем, за счёт моих параллельных съёмок мы все жили в одном номере, и это был такой ужас! Потом мы переехали на съёмные квартиры, взяли в банке кредит и первый «Квартал» сняли на кредитные деньги. Было очень страшно: вдруг не удастся их вернуть. Но канал купил у нас программу, мы взяли неплохой рейтинг, а после четырёх выпусков всё стало совсем хорошо.

– Вы порой очень жёстко пародируете политиков – и украинских, и российских. Не боитесь наказания?
– Нет, я ничего не боюсь. Есть темы, которые никогда не затрону, – мы никогда не были жёлтой программой и не станем копаться в грязном белье. А пародия, шутка – самое то. Мы же смеёмся не над личностью, а над событиями вокруг человека или над его поступками.

– Неужели вас никто никогда даже не пугал?
– Вы знаете, в жизни всякое было. Например, неприятные анонимные звонки с разными вопросами, просьбами и пожеланиями.

– Как вы реагируете на такие звонки?
– Я всегда реагирую на грубость грубостью. Не умею быть спокойным. И когда мне звонили и говорили неприятные вещи, всегда очень жёстко разговаривал.

– Вы снялись в новой версии «Служебного романа», а недавно вышел фильм «Наполеон против поручика Ржевского» с вашим участием. Случались какие-нибудь курьёзы на съёмочной площадке?
– Курьёзы происходят на съёмках всё время, там атмосфера уникальная. Мы всё время ржём, поэтому возникает ощущение, что всё делается легко, но на самом деле в этой мнимой расслабленности заложена главная цель: актёр не должен долго и напряжённо готовиться к съёмкам очередной сцены. В этом вообще суть комедии – неважно, кого ты играешь, надо просто жить и пытаться быть человеком, таким же, как те, кто на тебя смотрит. А курьёзы со мной происходят постоянно. Это невозможно! Всё забываю, теряю документы… Не потому что рассеянный, а потому что всегда о чём-то думаю. Умудрился приехать в Германию без визы. В Украине меня все узнают, просят сфотографироваться. А в Германии прихожу на таможню – я даже не знал, что лечу не с тем паспортом, – там меня забирают в тюрьму, потому что нет визы. Ну, я с ними чуть-чуть посидел, футбол посмотрели, кофе попили, познакомились, и мне другую визу дали.

– Вас признали самым красивым мужчиной на Украине.
– Да, было дело.



– Жена не ревнует?
– Ревнует. Но если бы она меня не ревновала, я бы переживал. Лучше ревность, чем безразличие. А так – иногда она, наверное, привыкает, иногда напоминает мне, кто я, откуда и как меня зовут. Так и живём, по-разному.

– Ну а всё-таки, когда вас признали самым красивым мужчиной, вы внутренне с этим согласились?
– Я очень удивился и своё удивление выразил прямо в эфире. Все это видели. Не знаю, почему меня назвали самым красивым.

– Почему?
– Я понимаю, что не урод, но ведь у какого-нибудь голубоглазого двухметрового красавца наверняка больше шансов. Тем не менее, людям нравится какая-то душевность, а я всегда старался быть самим собой. Наверное, в этом что-то нашли.

– Сейчас лето. Куда отдыхать поедете?
– Во Францию или Грузию.

– Почему именно такие варианты?
– Ну, в Грузии я никогда не был. А Франция… В том году мы туда ездили, очень понравилось. Это безумно вкусно! А я, честно говоря, так люблю пожрать.

– По вас не скажешь.
– Ну, это потому, что иногда себя сдерживаю. Просто могу не есть, когда у меня съёмка, а вообще я максималист. Есть такая фраза у Розенбаума: «Любить так любить, гулять так гулять, стрелять так стрелять». Так и живу. Полностью отдаюсь всему – отдыху, еде, работе, любви, даже ответному удару. Как говорится, не жалея живота своего.