За столом в санаторной столовой нас было четверо, я и ещё три дамы. О, это были именно дамы. Они меняли туалеты к каждому обеду и ужину – я утомилась прикидывать и гадать, сколько чемоданов привезла с собой эта троица и стоил ли того простенький двухзвёздочный санаторий. Увидев, что я третий день подряд хожу в одном и том же сарафане, дамы решили окатить меня презрением и в свои высокие беседы не приглашать. Ну, объяснять, что сарафан из натурального шёлка, не липнет к телу и в нём прохладно в любую жару, он свободного покроя и в нём легко переодеть купальник, что он, наконец, красивый и мне идёт, – я не стала.

Тем более эти беседы меня и не интересовали. В них дамы непрерывно делились своими страданиями. Санаторий ужасен! Там не было розария, ботанического сада и мраморных статуй под журчащими струями фонтанов. Отсутствовали мраморные полы, вышитые скатерти ручной работы, атласное постельное бельё и севрский фарфор на столах. Туда не приезжали на гастроли Басков и Киркоров. Короче говоря, форменный ужас для дам с утончённым вкусом.

Они перечисляли кучу санаториев, где им довелось побывать, и хором сходились на том, что это совершенно неприемлемое место для проживания. От меня они всё-таки ожидали какой-то реакции, а её не было. Две звезды – они и в Африке две звезды. Было чисто, еда вполне съедобная, санаторий находится в прекрасном сосновом бору, в полной тишине и в десяти минутах ходьбы от чистой тёплой речки. Чего мне ещё надо? Я мило улыбалась, съедала всё, не ковыряясь в тарелках, подобно им, желала всего доброго и уходила.

Однако к концу декады бомба всё-таки взорвалась.

Я почти всегда заказывала то, что не готовлю дома, – рыбу и тушёные овощи. В тот достопамятный день к рыбе в кляре подали кабачки в сметане, которые я и ела с удовольствием. Дамы смотрели на мои кабачки, как Новодворская на коммунистов, наконец одна не выдержала.

– Как-то ваши кабачки не слишком аппетитно выглядят.
– Молодые тушёные кабачки трудно красиво приготовить, – миролюбиво отозвалась я. – На семью ещё можно постараться, а тут ведь всё в промышленных масштабах. Они вкусные, не беспокойтесь.

Но дамы желали именно беспокоиться.
– Вообще-то рыбу едят с картофелем, – наконец выдала одна. – Видимо, вы по ошибке заказали кабачки, так не положено.

Ну всё, дамы. Извините, но вы сами нарвались.

– Видите ли, в Европе рыбу с картофелем едят в основном в Англии, – спокойно сообщила я, не переставая поедать кабачки. – У них это фастфуд и, собственно говоря, единственное, что можно есть в этой стране. По мне, всё остальное безвкусно и очень жирно. А вот если вы вспомните Францию, Италию, Португалию, то в этих странах рыба часто подаётся на овощной подушке. И как раз картофеля там почти никогда не бывает, а бывают кабачки, баклажаны, помидоры, стручковая фасоль, паприка и так далее. На юге Испании рыбу подают с фруктовым салатом, а вот на юге США я её ела с молодой печёной кукурузой. Со спаржей ещё подают рыбу, в Нью-Йорке ели с артишоками. Так что картофельные гарниры совершенно необязательны.

Повисла мёртвая тишина. Бегемотовская фраза «Если б вы видели, какая у него вилла в Ницце! Да будущим летом, как поедете за границу, нарочно заезжайте посмотреть – ахнете!» – столь настойчиво вертелась у меня в голове, что не обыграть её я просто не смогла. Выходя из-за стола, самым своим любезным тоном произнесла:
– Будете в США, заезжайте в северные штаты – там в Миннесоте местного судака подают с томлёными ягодами, брусникой, голубикой и морошкой. Изумительно вкусно, рекомендую.

Оставшиеся дни за столом обсуждали вакцинацию и Путина. На меня дамы не смотрели, впрочем, я на них тоже.