У меня всегда было чёткое представление о том, какой должна быть женщина в семье. Далёкий образ из детства: солнечное утро, запах какао, свежеиспечённый хлеб, цветущая роза на подоконнике, и мама сидит за швейной машинкой, что-то напевая. Казалось, она была создана для всяческого рукоделия. Зимой пела за прялкой, вязанием, самодельным ткацким станком.

Нам с сестрой тоже хотелось овладеть этими искусствами. В детстве под руководством мамы я даже пыталась связать носки кукле. У мамы на тумбочке всегда лежало что-нибудь недовязанное или недошитое. В деревенской школе только я и сестра носили в холодное время яркие вязаные шапочки и чувствовали себя особенными. Наши одноклассницы повязывали платки.

Летом мы с сестрой казались самыми нарядными – одевались в яркие платья, сшитые мамой. На голове всегда соломенные шляпки с цветами, это для деревенских детей невиданное чудо. Отцу мама шила новые рубашки. Из поездок в районный центр она возвращалась с огромными отрезами ткани, заранее планируя обновки для нас.

В стране были трудности с мануфактурой, поэтому иногда покупки делались без выбора – просто ткань. Но любой отрез ситца мама превращала в произведение искусства с помощью кружева, тесьмы и интересного фасона. Даже носовые платки в нашем доме были самодельные: кусочки белой ткани обвязывались крючком, а в уголках вышивались цветы и инициалы.

Соседи часто обращались к маме с просьбой что-нибудь пошить.

Мы переехали в областной центр, где к моей великой радости в школе преподавали интересный предмет – домоводство. Девочек учили готовить блюда и, главное, шить. Я сразу полюбила такие необходимые в жизни уроки.

В городе открывались курсы кройки и шитья. Попасть на них было очень трудно – набор ограничивали. Мне посчастливилось оказаться там только в студенческие годы. Нравилось абсолютно всё – уроки, преподаватель, группа. Я принялась за дело с огромным удовольствием. Теперь шила себе обновки к каждому празднику, хотелось иметь вещи в единственном экземпляре.

Но вот наступила джинсовая эпоха, молодёжь буквально заболела новым направлением. Иметь джинсы или юбку из джинсовой ткани стало престижным. Я тоже поддалась азарту, однако смутно представляла, где достать такие вещи. Их везли из-за границы или по сумасшедшим ценам приобретали у перекупщиков. Я с завистью смотрела на соседку по общежитию, щеголявшую в джинсовой юбке. Её очень обеспеченные родители каким-то образом первыми доставали дочери редкие и модные вещи. Она всегда выглядела красиво и элегантно.

Меня это зацепило, и появилась мечта – я захотела такую же юбку, всю отстроченную, с карманами. И тут на меня просто свалилось везенье. Я сшила для одной знакомой нарядное вечернее платье, и она, зная мою мечту, оплатила заказ джинсовой тканью. Оказалось, её муж занимался пошивом джинсов на дому, и для неё эта ткань не такая уж ценность. Уж как я радовалась!

Мой супруг отправился в командировку, и ничто не отвлекало меня от задуманного. С наслаждением, строго по конспектам, я делала выкройку для будущего шедевра. Фасон уже знала – перед глазами маячила ненавистная соседка в своей необыкновенной юбке.

Теперь предстояло решить, как сотворить уникальную вещь. Единственно верным решением для меня было переключить внимание на карманы юбки – придумать интересную отстрочку. Задние элементы я украсила мягким округлым росчерком, выполнив его яркими красными нитками. Большой передний карман юбки был на крупной металлической молнии, что уже выглядело нарядно. Дальше ничего не приходило в голову. Фирменных кожаных элементов с названиями хоть какой-нибудь марки у меня не было, и тогда захотелось сыграть «под фирму». На карман просилось благозвучное слово, но где его найти?

Юбка лежала и дальше «не шилась». А потом вдруг, словно ниоткуда, в голове возникло мягкое красивое слово «Котлас». Оно меня заворожило. Почему-то я была уверена, что, написав его латинскими буквами, не вызову никаких подозрений.

Под красной вышивкой из букв я выстрочила изогнутую дорожку со стрелкой на конце. И хотя она напоминала дорожный знак «скользкая дорога», я ликовала – моё творение единственное в мире. Оставалась одна проблема: купить металлическую пуговицу на пояс юбки. О кнопках, которые являются неотъемлемым атрибутом фирменных джинсовых вещей, я даже не мечтала, их просто не было в свободной продаже. Но я увидела на прилавке магазина пуговицу из металла, на тёмном фоне которой выделялись светлые буквы со словом «Беларусь». Это меня не смутило, а очень даже обрадовало.

В новой юбке я не шла, а, казалось, парила над землёй всю дорогу до работы. Женская половина отдела сразу оценила обновку. Я ходила королевой и под слегка завистливыми взглядами чувствовала себя, словно на подиуме. Новая вещь теперь была самой любимой в моём гардеробе. Но всему в жизни наступает предел.

Однажды в обеденный перерыв мой коллега Николай равнодушно посматривал на нас с подругой, мы над чем-то смеялись. Вдруг его блуждающий взгляд остановился на самой интересной детали моей новой юбки – кармане с замысловатой отстрочкой. Николай слегка призадумался. Его полусонное состояние стало проходить, лицо приняло задумчивое выражение. Глаза удивлённо поползли вверх.

Я с удовольствием наблюдала за коллегой. Какое-то время он будто размышлял над увиденным, а потом уже с сильным изумлением в голосе медленно произнёс:
– А что это за надпись на кармане такая странная?

Вопросом он перебил рассказ Лены, поэтому сразу получил от неё возмущённый ответ:
– Не понимаешь, что ли? Название фирмы.

Коля задумался ещё больше, а потом медленно произнёс:
– Вообще-то Котлас – это город в Архангельской области. Мой отец там служил, и я там родился.

Рассмеявшись, я подтвердила его догадку. От удивления он не нашёлся, что сказать.

Я отвернулась и продолжала болтать с Еленой. И вдруг Николай снова встрепенулся и с ещё большим удивлением медленно прочёл слово на пуговице пояса: «Беларусь». Пришёл его черёд смеяться. Он уже просто хохотал. Потом, успокоившись, сказал:
– Юбка называется «Все флаги в гости будут к нам».

А я не огорчилась: моё изделие всё равно было уникальным и сидело на мне великолепно.

Я носила юбку ещё долго. И, когда поправилась, не захотела с ней расставаться, просто сшила из неё рюкзак для дочери. В тот период дефицита он так же стал предметом зависти её одноклассников.