Оживление пространства
08.12.2021 18:07
ОживлениеЗапрос прозвучал лаконично – оживить пространство. Чувствовалось, что заказчик доверяет исполнителю. Потому Эдик как исполнитель сначала обрадовался предстоящей свободе действий, но как опытный дизайнер он знал: чем меньше конкретики, тем больше подводных камней, и на любой стадии в проект могут ворваться необузданный вкус заказчика или, не дай бог, необузданная жена заказчика, или тёща, или внучатая племянница, окончившая двухнедельные онлайн-курсы дизайнеров.

Эдик был смелым, выносливым человеком и подводных камней не боялся. С детства сплавлялся с отцом по бурным рекам, умел разжечь костёр последней спичкой, не промокнуть под проливным дождём и не обгореть на солнце. Отменно владел топором и смог бы построить избу без единого металлического гвоздя, если бы представилась такая возможность. Дважды Эдик сталкивался с медведем и во второй раз даже не испугался, потому что знал, как действовать, знал, что опыт и точный расчёт помогают человеку выжить. Этому его отец научил, а природа научила его красоте, у неё он брал первые уроки живописи, рисунка и композиции.

Эдик вообще природу считал главной, под неё ведь человек всегда подстраивался, а не она под него. Хотя некоторые защитники природы Эдика бесили некомпетентностью и упрямством, как и заказчики.

Иногда, чтобы не прибить заказчика, он делал глубокий вдох-выдох и звал на помощь Люсю с Нюсей. Вот и сейчас, размышляя над оживлением пространства офиса, он подумал, что девчонки могут пригодиться, не хотелось ему рисковать перед Новым годом.

Люся с Нюсей умели напустить на заказчика тумана, то есть притупить бдительность любого зануды, запудрить мозги или, как они сами выражались, расслабить клиента. Ведь расслабленный клиент даже в «Чёрном квадрате» Малевича способен разглядеть неповторимую красоту и почувствовать силу искусства.

Вот, например, недавняя история с красными креслами в холлах офиса. Всё уже закупили, завезли, разместили, а генеральный директор ни в какую – убрать, поставить бежевые. А бежевые кресла, между прочим, на двадцать процентов дороже красных – спросом пользуются. Все так и норовят себе в офис бежевые кресла заполучить. А всё потому, что они Люсю с Нюсей не видели сидящими в красных креслах. Люсю – брюнетку в белом брючном костюме, а Нюсю – блондинку в чёрном.
Генеральный, как их увидел, говорит – пусть тут всегда сидят. Просидели они так три рабочих дня, пока деньги дизайнеру на счёт не поступили за выполненную работу. Когда уходили, договорились с девочками из бухгалтерии, те обещали посидеть за них, чтобы генерального не травмировать. Люся с Нюсей посоветовали им постепенно подсаживать на кресла вместо себя игрушечных далматинцев, чтобы глаз привык.

Привыкший глаз уже и не видит то, к чему привык. Вот Люся с Нюсей как-то раз наголо побрились, по работе требовалось. Клиенту надо было доказать, что шарообразные светильники лучше смотрятся, чем кубические. Так все сначала пялились на Люсю с Нюсей, а потом ничего, привыкли. У Люси даже бабушка наголо побрилась. Хотя – там такая бабушка, и в розовый красилась, и в зелёный. Люська в неё, наверное. Вообще-то она не Люся, а Эльвира, а Нюся на самом деле – Ангелина.

Они и Эдика называют Дуся, но только когда клиенты не слышат, чтобы авторитет не уронить. Дуся ведь у них главный, и проекты все его, хотя внешне он скорей деловой человек, чем творческий, – короткая стрижка, костюм, минимум эмоций. Это хорошо действует на стадии подписания договора, тут Эдик справляется обычно самостоятельно, но на этот раз прихватил с собой девчонок, чтобы сразу внедрились в проект.

И правильно сделал, потому как заказчик в первый же день внёс некоторое уточнение в «оживление пространства». Оживить его следовало, ничего не меняя. Ни новой мебели, ни новой цветовой гаммы, ни флоры, ни фауны, ничего этого не требовалось. А когда Эдик тактично заметил, что через три недели намечается Новый год, Сергей Сергеевич сказал: этого тоже не надо.

– Ему ничего не надо, потому что у него и так всё есть, – прокомментировала Нюся, когда они уединились в выделенном им для работы кабинете с табличкой «Переговорная». Точнее, не в кабинете, а именно в пространстве, отделённом стеклянными стенами, местами тонированными. И видовые окна несли функцию стен, не предусматривая проветривания. Воздух поступал централизованно во всё здание, температуру можно было регулировать.

Люся сразу поставила двадцать пять, а Нюся исправила на восемнадцать. Эдик сделал двадцать два, Люся – двадцать шесть, Нюся – шестнадцать. Ещё минуты три они препирались, понимая, что заняться больше-то и нечем.

– Предлагаю прислушаться к ощущениям, – сказал Эдик. – Деньги на проект выделены, аванс за работу внесён, и мы должны хоть что-нибудь изменить до Нового года, хотя нам это запретили.

В огромном окне виднелся ещё бесснежный декабрь, двор-колодец был выложен плиткой и симметрично утыкан деревьями юного возраста.

– Не густо, – сказала Люся, глядя в окно, и она была права.
– Может, пиццу закажем, – предложила Нюся, – деньги-то надо на что-то тратить.
– Точно! – Эдик аж подпрыгнул. – Нюська – гений! Закажем на весь офис! Пусть только попробуют не оживиться.

До конца дня было чем заняться – изучали добытый Люсей в отделе кадров списочный состав. В штатном расписании, где указываются должности и оклады, ей любезно отказали, но и списочный состав впечатлил – и Брежнев, и Горбачёв, и Зеленский, а в конце – Хрущёв с Януковичем объявились. Пугачёва вообще Аллой Борисовной оказалась, и Гиппиус почти совпала – Анна Николаевна.

– Не пойму, как они уживаются в одном коллективе, – прокомментировал Эдик.
– Не в коллективе, а в пространстве, – заметила Нюся. – Да что им уживаться, они же все одинаковые, у них только фамилии разные. У женщин даже причёски одинаковые. Я, конечно, понимаю, пучки сейчас в моде, но не до такой же степени. Плюс все оттенки серого, включая кожу лица.
– Я к соседям заглядывала через прозрачную полоску, – Люся указала на пространство слева, – там мужчины синенькие все. Они же здесь по интересам собрались, в одном тоне.
– Только пиццу давайте разную закажем, умоляю, – взмолилась Нюся.
– Как мы узнаем, кто какую любит, – забеспокоилась Люся.
– Вот завтра и узнаем, – решительно сказал Эдик, – но заказ сделаем сегодня, чтоб завтра к одиннадцати принесли, а то по бизнес-ланчам разбегутся.

И Эдик оказался прав, и время выбрано правильное, и курьер проинструктирован, и охранники, подкупленные двойными порциями пиццы, действовали быстро и решительно. Пробежавшись по отделам, обеспечили всех работников бесплатным питанием.

– Теперь будем наблюдать за движением, – сказал Эдик.

И действительно, по коридору началось движение.

– Не пойму, куда это они все пиццу несут, на помойку, что ли, – удивилась Нюся.
– Скорей всего, им запрещено есть на рабочем месте, в кофе-поинт потянулись, – предположил Эдик.
– Точно, – Люсю осенило, – а я-то думаю, что у них не так, а ведь на столах ни чашек, ни конфетки, ни орешков, ни семечек.
– У них тут за семечки расстрел на месте, ещё скажи сухарики, – вступила Нюся. – Ты как будто в офисе нормальном первый раз.
– В нормальном и яблоки жуют, и бутерброды – сама видела, – ответила Люся. – Чем же они тогда тут нервы успокаивают?
– Какие нервы – тишь-гладь, как в потустороннем мире, – вздохнула Нюся.

Но какая бы ни стояла тишь-гладь, пицца выполнила свою миссию, внеся заметное оживление в пространство. Народ общался-менялся, хвалился-дразнился, самые беспечные ели пиццу на брудершафт. Минут через сорок Лена-секретарша попросила Эдика зайти к генеральному.

– Надеюсь, у вас всё в порядке, – сухо сказал Сергей Сергеевич, глядя в окно. – Если что, обращайтесь.

На столе у него лежал кусок «Маргариты» и кусок «Пепперони». Больше Сергей Сергеевич ничего не сказал.
– Он просто скромный, – предположила Нюся.
– Хочет, но боится, – уточнила Люся.
– Зато мы ничего не боимся и таперича откроем здесь дамский магазин, – потёр ладони Эдик.
– Что? – в один голос удивились девчонки.
– Цитата, – сказал Эдик. – С женщинами что-то делать надо, а то они из дымчато-серых к Новому году превратятся в маренго. Думайте, как к ним королевского розового подмешать.
– Пурпурного, что ли? – уточнила Люся и зевнула во весь рот.
– Замри! – приказал Эдик.

Люся так и замерла с открытым ртом, ещё и глаза выпучила.

– Люська, ты – гений, – Эдик заглянул ей в рот. – Что главное для женщины утром? Отвечай.
– Кохе, – ответила Люся, не закрывая рта.
– Это для тебя кохе, а для нормальной женщины – время, которого не хватает, – объяснил Эдик. – Так подарим же ей пару утренних часов, хотя бы до Нового года, а там видно будет.
– Я бы предпочла вечерние часы, – сказала Нюся.
– Давайте на выбор подарим, – предложила Люся.
– Нам мебель запретили менять, а время менять не запретили, – уверенно произнёс Эдик. – Сергей Сергеевич сам же сказал – обращайтесь, если что.

Когда Эдик обратился, Сергей Сергеевич угрюмо посмотрел в окно, как в прошлый раз, и сказал, что всё возможно, если провести через приказ.

Пурпурный цвет ворвался вместе с приказом. Первой побагровела менеджер по персоналу, сочиняя приказ о переносе начала рабочего дня на одиннадцать утра для желающих, и окончания – на четыре часа дня. А дальше краска расплескалась по отделам, приобретая всевозможные оттенки розового.

– Кажется, началось Восьмое марта! – доложила Люся, пробежавшись по отделам.
– Действует! – подтвердила Нюся. – Очередь в туалет образовалась. Стоят все розовые.
– Может, я с цветом переборщил, – засомневался Эдик.

На следующий день сомнения его развеялись.

– Не заметила ни одного пучка, зато почти у всех дневной макияж, – отчиталась Люся, дежурившая при входе.
– В бухгалтерии домашнее печенье, вот – и меня угостили, – Нюся предъявила печенье. – Жуют, не отходя от кассы, главбух напекла.
– Женщины как глина, воды добавил, размял и лепи что угодно, – взялся рассуждать Эдик. – С мужчинами сложней, у них расчёт превалирует. Из-за пиджака в клетку можно и премии лишиться, все на шефа равняются. Это не дома в трусах шастать.
– Ты на себя посмотри, – сказала Люся.
– У меня брюки и пиджак – разного цвета, – оправдался Эдик.
– А я своему Бусе разрешаю дома в трусах шастать, только когда родители на даче, – призналась Нюся.
– Нюська – гений! – взорвался Эдик. – Разрешить! Надо просто раз-ре-шить!

Сергей Сергеевич опять смотрел в окно, но пообещал завтра прийти на работу в любимом свитере. На следующей неделе синяя униформа ушла в прошлое. Красные, песочные, салатовые захватили офис. Лена-секретарша сказала по секрету Нюсе, что у Сергея Сергеевича в шкафу висит костюм на случай деловой встречи на чужой территории. А ещё она сказала, что Сергей Сергеевич постоянно смотрит в окно и говорит, что здесь когда-то был нормальный двор, а сейчас даже воробья не увидишь, а раньше зимой снегири прилетали и в подъездах пахло едой и кошками.

– Кошки – это, конечно, на любителя, – сказал Эдик, – а вот снегирями с пирогами мы его обеспечим.
– Говорят, что синички сало любят, но я в этом сомневаюсь, – поделилась сомнениями Люся.
– Вот мы и проверим в выходные, – сказал Эдик. – Берёшь на себя доставку птиц. В выходные для нас самая работа будет. Следующая неделя предновогодняя, на неё и придётся пик оживления пространства. Закажем снега, ёлок, прожорливых птиц, добродушных домашних животных, поработаем с ароматами – система вентиляции здания позволяет. Пойду Лену-секретаршу обниму, скажу, что она – гений.

К понедельнику всё было готово, работали ночью, а утром снег настоящий пошёл, присыпал искусственные сугробы и горку, украсил ёлочки. Птиц выпустили к началу рабочего дня. Эдик немного занервничал, когда увидел вместо снегирей стаю попугаев.

– Зато они кушают хорошо, – успокоила его Люся, – только успевай подсыпать. А снегири – капризные птицы, к морозам прилетают.

Через пару часов появились добродушные домашние животные – семейство вельш-корги от Люсиной знакомой заводчицы, зенненхунд в сопровождении тигра, внутри которого находился Нюсин Буся. Пару празднично украшенных пони вела одноклассница Эдика, посвятившая свою жизнь маленьким лошадкам. На специально подготовленную скамейку уселась Люсина бабушка, изображавшая гуляющую во дворе старушку. Ближе к обеду в систему вентиляции запустили аэрозоли – шоколад-вишня, груша-ваниль, яблоко в тесте.

– Сергей Сергеевич в окно уже четвёртый час смотрит и улыбается, – сообщила шёпотом Лена-секетарша Эдику, столкнувшись с ним в коридоре. – И за сердце держится. Я его спрашиваю, что это вы за сердце держитесь, а он говорит – держу, а то выскочит с непривычки, живое всё-таки. А ещё попросил всем валенки заказать в подарок – корпоратив во дворе проведём. Бегу вот размеры узнавать. Валенки сейчас знаете какие стильные делают, с вышивкой и аппликацией.

Лена побежала за размерами, а Эдик вспомнил, как отец сказал ему однажды в детстве, что украшать пространство изнутри надо, там, где сердце бьётся.

Светлана ЕГОРОВА
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №47, декабрь 2021 года