Мой маленький сынок всегда был очень упорным и, если чего-нибудь хотел, добивался этого сам, не ноя, – такой характер.

Ходить Серёжа начал очень рано, ловко залезал в те самые ящики, куда мы от него всё убирали. Предварительно усыплял бдительность, увлечённо занимаясь игрушками на ковре. Я спокойно оставляла его в комнате и шла на кухню. Конечно, заглядывала часто, но однажды всё равно не уследила.

Он открыл верхний ящик комода, дотянулся до моих обожаемых французских духов «Магнолия» и вытряхнул всё до последней капли. Комната потом благоухала пару месяцев. Мой первый порыв был как следует отшлёпать сына, но он так искренне расстроился, что я обвинила во всём себя: надо было повыше убирать.

Задумалась, чем занять малыша, – всё-таки надо приготовить обед. Серёжка подсказал мне выход, попросил мясорубку, ещё ту, старую, которую привинчивали к столу. Она ему очень нравилась. Я прикрутила её к журнальному столику, а сама снова убежала на кухню. Через некоторое время он показал мне жестом – ручка больше не крутится.

Пришла в комнату, увидела какой-то непонятный комок проволоки и разноцветные крошки на столе. Оказалось, сын снова залез в комод и достал мою шкатулку с золотом и бижутерией. И ведь какая силища была в этом младенце: камни из бижутерии он смолол в пыль, а всё золото погнул.

Я поплакала над своей несчастной долей: в один день лишилась и духов, и украшений. После этой истории начала убирать свои ценности на самый верх.

В два года Серёжа был очень самостоятельным. Оставляла сына на детской площадке во дворе и совершенно спокойно ненадолго шла в магазин, наказав ему не выходить за забор. Конечно, предупреждала гулявших там мамочек, чтобы присматривали одним глазком. Но это оказывалось лишним, он всегда спокойно играл, пока я ходила за хлебом и молоком.

Уже тогда Серёжа очень любил залезать куда-нибудь повыше. Как-то раз забрался на вертикальную металлическую лестницу и сверзился с неё. Хорошо, успел зацепиться ногами за предпоследнюю перекладину, повис головой вниз в сантиметре от земли. Висел и только покряхтывал, пока я, смеясь, не отцепила его.

Однажды испытала настоящий ужас: выпустила сына на лестничную площадку, пока одевалась в прихожей, а когда вышла из квартиры, Серёжки не было в подъезде. Рванула на улицу, увидела, что он уже далеко, идёт к остановке, откуда мы с ним часто ездили к бабушке.

Бегу на шпильках с горки и понимаю, что скоро он выйдет на дорогу, не успею догнать. Навстречу сыну шёл молодой офицер. Я издалека заорала ему:
– Задержите ребёнка!

Тот успел схватить его за капюшон и потихоньку повёл мне навстречу.

Видно, у меня было такое зверское лицо, что офицерик стал просить:
– Только не бейте, только не бейте!

Отмахнулась от него на бегу:
–  Да нужны вы мне.

Взяла Серёжу за руку, принялась выговаривать ему за непослушание, и только тогда до меня дошло. Остановилась и начала хохотать – это ведь он просил, чтобы я сына не била. Обернулась и громко, на всю улицу, крикнула офицеру вслед:
– Спасибо!

Кстати, мама всегда осуждала моё воспитание. А я всё равно давала сыну столько свободы, сколько он мог вынести.

Когда Серёжке исполнилось три с половиной года, мама с мужем купили дом в деревне и уехали туда, забрав и моего сыночка. Взрослые целыми днями возились по хозяйству, а мальчик был предоставлен сам себе. Мама варила огромную кастрюлю компота, пекла таз пирожков и была спокойна: ребёнок сыт. Сам прибегал, хватал пирожки невозможно грязными руками и снова нёсся играть.

Когда через три месяца я приехала к ним, мой маленький сын водил меня по всему лесу, словно заправский лесник. В четыре года он уже умел ездить на лошади, помогал деду чинить велосипеды и машину, забивал гвозди. Да, утащил из сарая десяток огромных гвоздей и старательно вбил их в землю перед воротами. А дед всё не мог понять, где он постоянно пробивает колёса.

С новыми друзьями, которые почти все были старше него, Серёжка мотался по полям и лесам, ходил купаться на небольшой пруд и выглядел как Маугли, чёрный от загара и грязи, в одних трусах почти до октября. И никогда не простужался.
До самого первого класса сын жил с бабушкой и дедушкой – такого счастливого детства даже у меня не было. Целыми днями на улице, еда только та, которую любит, куча друзей, а главное – свобода.

Когда Серёжка пошёл в школу, он никак не мог научиться подчиняться, постоянно бунтовал. Естественно, многие учителя быстренько навесили на него ярлыки хулигана и неуча, зато те, кто понимал моего сына, навсегда завоевали его расположение.

Уже отслужив в армии, он пришёл в школу с букетом и произвёл фурор. Представьте: закончилось торжественное собрание в честь 8 Марта, и тут красивый статный десантник в парадной форме вручил цветы своей любимой учительнице Лидии Ивановне Субботиной.

Всё это я узнала уже через несколько лет, случайно встретив её на улице. Мы остановились поболтать, рассказала ей, что Серёжка поступил в вуз, работает спортивным инструктором, и увидела на её глазах слёзы. Обнялись и уже обе, не стесняясь, всплакнули от счастья. Лидия Ивановна всегда верила в моего сына и просто любила его.

И профессию мой мальчик выбрал очень свободную – парашютист. Он имеет кучу сертификатов, участвует в российских и международных соревнованиях, обучает молодых спортсменов, объездил полмира.

Кстати, после службы в армии командир уговаривал его подписать контракт и остаться в части, ведь на тот момент у сына было порядка ста прыжков. Когда Серёжа не поддался на уговоры, командир просто запер его на ночь в своём кабинете и ушёл, оставив наедине с листом бумаги – мол, пока не подпишешь, не выйдешь.

Серёжа позвонил мне и дрожащим голосом рассказал всё это; он паниковал и уже готов был согласиться, видно, совсем его допекли. Я спокойно спросила:
– А диван в кабинете есть? Ложись и спи, ничего не подписывай.

Утром командир был очень удивлён, застав именно такую картину: сын дрых. Больше Серёжу никто не трогал, он отслужил и вернулся на гражданку. Кстати, сохранил хорошие отношения и с командиром, и с ротным. Общаются в соцсетях.

К чему я это? К тому, что правильно с младенчества приучала Серёжку к самостоятельности. В 18 лет он уже буквально вылетел из гнезда, да так и летает. Никогда не лезу в его жизнь. Если спросит совета, подскажу. Но сейчас он уже взрослый и сам старается оберегать меня от ненужной информации, чтобы не волновалась.