Эффект Кулешова

Когда в начале прошлого века в нашей стране зарождалось кино, монтаж был самым примитивным – прямые склейки кадров. Но в 1920-х молодой режиссёр Лев Кулешов внезапно сделал открытие. Оказывается, с помощью монтажа можно влиять на подсознательное восприятие человека.

Кулешов воплотил следующий эксперимент. Для начала снял крупным планом актёра тогда ещё немого кино Ивана Мозжухина, который просто сидел и смотрел куда-то вдаль. Затем отдельно были запечатлены на плёнку кадры с обычной тарелкой супа, девушкой в гробу и барышней в комбинации, лежащей на кровати. Затем смонтировали три небольших ролика, где эти кадры вставили между изображением Мозжухина. И показали зрителям, задав вопрос: «Какие чувства, какие желания испытывает сейчас герой?» В первом случае, где вместе с актёром показали тарелку супа, зрители были уверены, что герой хочет есть. Во втором, с девушкой в гробу, – испытывает чувство страха перед смертью. Ну а с барышней – это блуд. А ведь выражение лица Ивана Мозжухина везде было одинаковым.

Этот метод и стали называть «эффектом Кулешова». Чуть позже, когда кино начали использовать в идеологических, агитационных целях, открытие режиссёра особенно пригодилось. Кадры с печальными, плачущими, голодными людьми монтировали с изображениями толстых буржуев, лоснящихся от вкусной еды. Конечно, обычные зрители ненавидели сытых богатеев и брались за оружие.

В художественном же кино монтаж помогал не только передать определённые чувства, но и избавляться от ненужных, «неправильных» эпизодов. Например, часто из-за цензуры вырезали целые эпизоды кинофильмов. Резали, что называется, «по живому». Одним из первых пострадал народный артист СССР, лауреат Государственных премий режиссёр Григорий Александров («Цирк», «Весёлые ребята», «Светлый путь»). После смерти Сталина, когда состоялось развенчание культа личности, режиссёру приказали убрать из популярной комедии «Волга-Волга» всё, что напоминало о Сталине. В результате были вырезаны кадры, в которых показаны памятники вождю, а также эпизоды, когда мимо парохода, где происходит основное действие, проходит корабль с надписью «Иосиф Сталин» на борту.

Постельные «излишества»

Актриса Ия Саввина вспоминала, как вырезали «постельную» сцену из картины «Служили два товарища», где она снималась вместе с Владимиром Высоцким. Он – белогвардейский поручик Брусенцов, она – сестра милосердия Саша. Причём вырезали вовсе не из-за сексуальных излишеств, как может показаться на первый взгляд.

– Это была лучшая сцена! – рассказывала Ия Сергеевна. – Но не «постельная» в теперешнем понимании этого слова. Просто люди, лёжа, прижавшись щеками, разговаривали друг с другом. И между ними было такое… Но деятели сказали, что белогвардейцы не могут так любить. И сцена вылетела. Я очень много лет не смотрела это кино… Ну хоть бы вырезали и сохранили где-нибудь! Нет же! Всё под нож!

Режиссёру Станиславу Говорухину пришлось перемонтировать свой знаменитый фильм «Место встречи изменить нельзя». Изначально планировался 7-серийный фильм, так он и снимался. Но по приказу киночиновников его пришлось сократить на две серии. Вырезали целые сюжетные линии и эпизоды. Например, «постельную» сцену Шарапова и Вари (Владимир Конкин, Наталья Данилова). И гибель Вари пришлось убрать. «Не хотелось допустить негатива» – таков приказ начальства. А ещё пришлось избавиться от эпизодов, где Шарапов и участник банды «Чёрная кошка» Левченко (Виктор Павлов) вспоминают, как вместе воевали.

– Витя с Володей снимались в каком-то холодном болоте, тащили на себе пленного немецкого «языка». Много было съёмочных дней на поле боя, – рассказывает вдова Павлова, Татьяна Говорова. – Но из-за хронометража всё вырезали на монтаже. Витюша потом очень переживал, ведь если бы эти кадры остались в фильме, то его роль совсем по-другому бы зазвучала и зритель иначе бы понял характер его героя!

Здравствуйте, товарищ Бубликов

Фильм Эльдара Рязанова «Служебный роман» тоже был рассчитан на другой хронометраж. Изначально Эльдар Александрович снимал с расчётом, что выйдет четыре серии. Но по окончании съёмок ему разрешили смонтировать только две. Пришлось пожертвовать многими эпизодами. Например, почти полностью вырезали все сцены, в которых участвовал муж Верочки в исполнении Александра Фатюшина.

– Это грустная история, – делится вдова Фатюшина, актриса Елена Мольченко. – Всё задумывалось и снималось по-другому. Там была написана целая любовная линия, он приезжал за героиней Ахеджаковой на мотоцикле, и так красиво всё сняли. Но во время одного спектакля Саше случайно копьём пробили глаз, ему пришлось лечь в больницу. Рязанов не стал ждать и вырезал роль. Хотя, мне кажется, многое мог бы оставить.

Кстати, голос по телефону, когда с мужем разговаривает секретарша Верочка, принадлежит вовсе не Фатюшину, а Олегу Басилашвили, сыгравшему Самохвалова.

– Многие эпизоды с моей мамой не вошли в картину, – вспоминает сын Людмилы Ивановой (Шурочка) Иван Миляев. – Например, была сцена, когда Шура, увидев живого Бубликова, хлопает в ладоши и кричит: «Здравствуйте, товарищ Бубликов!» А потом тот гоняется за ней по коридорам. Но Рязанов на монтаже решил, что от этого можно безболезненно избавиться.

Да ты ведьма!

Монтаж, конечно, тесно связан с технологией комбинированных съёмок. Это сегодня многие спецэффекты создаются при помощи компьютеров. Вспомните один из первых российских фильмов направления фэнтези «Ночной дозор», который удивил зрителей. Например, ошеломляли кадры, где машина вертикально гоняет по фасаду гостиницы «Космос», или эпизод с ведьмой Шульц (Римма Маркова), которая летает по кухне.

– Всегда читала сценарии полностью, даже если мне давали роль какой-нибудь табуретки, – признавалась Маркова. – А тут звонят, предлагают большие деньги за четыре съёмочных дня. Прошу сценарий. Говорят: «Ой, Хабенский улетает во Францию, надо срочно, студия стоит». Ну, я приехала. Быстро просмотрела свою роль. Мне показалось, что это гадалка-мошенница. Я её и играла. К какой-то лестнице меня привязывали, крутили на верёвках, как будто летаю. Ужас! Такого я никак не могла ожидать.

Всё это снимали на фоне хромакея – так называется у киношников особый технический приём, когда актёра снимают на однотонном фоне (обычно зелёном), а потом совмещают две и более картинки воедино. Сейчас этим все пользуются. А вот раньше для комбинированных съёмок приходилось изрядно потрудиться.

Одним из первых мастеров в нашей стране, кто решился поработать со сложной комбинацией в кадре, был легендарный сказочник Александр Птушко. Вспомните его знаменитые фильмы «Дети капитана Гранта», «Золотой ключик», «Алые паруса». Режиссёр прорабатывал в своих фильмах каждую мелочь.

В 1935 году вышла картина Птушко «Новый Гулливер», где сказочно оживают маленькие человечки, с которыми контактирует живой артист. Впервые в мире куклы и человек соединяются не монтажно, а действуют вместе в одном кадре! Куколки, а их в фильме задействовано около полутора тысяч, специально были изготовлены на шарнирах со встроенным внутри механизмом, что позволяло двигать руками, ногами, головой и даже гримасничать. Ну как будто живые.

Однако уже в следующем фильме Птушко придумал другую комбинацию: в одном кадре мы видим людей обычного роста и тут же – людей, изображающих маленьких кукол. Всё это снято двойным наложением в кадре – такова придумка режиссёра. А картину «Садко», точнее эпизоды, где показаны корабли, Птушко снимал в овраге рядом со студией «Мосфильм». Туда залили воду и запустили маленькие макеты кораблей. Затем на монтаже увеличили, и создалось ощущение, будто плывут огромные настоящие корабли.

У него волосы дыбом

В 1962 году на киноэкраны вышел фильм «Планета бурь» режиссёра Павла Клушанцева. Народ повалил в кинотеатры. Ещё бы! На экране – межпланетная космическая станция, планета Венера, люди в космосе, а также необычные существа. И всё выглядит по-настоящему, будто фантастика стала реальностью.

На изготовления макетов советская индустрия не поскупилась. Только один инопланетный вездеход обошёлся в 200 тысяч рублей – тогдашняя стоимость сорока автомобилей «Волга». Макеты же ракет изготавливали размером не больше 30 сантиметров. Затем всё это снимали на столе, увеличивали в кадре и накладывали на этот фон изображения артистов.

Извержение вулкана на Венере – особая хитрость режиссёра. Сцену снимали в павильоне. А извергающуюся раскалённую лаву доставили на съёмки с хлебозавода. Это было тесто, подкрашенное люминесцентными красками. Удивляли также эпизоды, когда космонавты находятся под водой. Снимали сцены так: актёры-космонавты были подвешены на тросах, которые сверху слегка подёргивали, и всё это снималось через аквариум с рыбами.

В фильме Андрея Тарковского «Солярис» зрителей особо удивил космический океан. Создатели долго думали, как же показать это бурлящее чудо. В какой-то момент даже решили отдельно снять кипящие кишки животных! Но художник комбинированных съёмок Клименко обратился к химикам, которые подсказали: чтобы достичь должного эффекта, необходимо просто в ацетон насыпать алюминиевый порошок, при этом разогревая смесь. Тогда и получится нужное сверкающее бурление. Так космический океан сняли в обычном тазу.

Картина «Москва – Кассиопея» до сих пор считается одной из лучших в истории детского фантастического кино. Вспомнить хотя бы кадры, когда по космическому коридору бежит герой – то по стене, то по потолку. А другой сидит как бы на полу.

– Для съёмок этой сцены была сделана специальная декорация – 16-метровая труба, которая вращалась вокруг своей оси, – вспоминает кинооператор Андрей Кириллов. – Камера же была закреплена неподвижно. Когда вбегал человек, он прилипал в одном месте. И в этот момент была монтажная перебивка, героя прикрепляли к полу в этом положении специальным корсетом. После чего начиналось вращение коридора, и тут вбегал другой герой. Бежал-то он горизонтально, но создавалось ощущение, будто бежит то по стене, то по потолку. В одном из дублей заметили, что у «пригвождённого» артиста волосы дыбом, когда он висит головой вниз. Тогда ему надели на голову специальную незаметную сеточку.

К взлёту готов!

В своё время картина Александра Митты «Экипаж» поразила зрителей масштабной съёмкой эпизодов с катастрофой самолёта. Борт разваливается на части, горит, взрывается! Такого в советском кинематографе ещё не было. Фильм сразу же стал популярен, его закупило для показа 28 стран. Все удивлялись: как такое можно снять?

На самом деле картина на треть состоит из комбинированных съёмок, которые, впрочем, обошлись государству в 120 тысяч рублей. Для работы было изготовлено несколько сотен макетов самолётов, а также специальных устройств и механизмов.

Грандиозный эпизод взлёта с пылающего аэродрома Бидри создавался в два приёма. Сначала рулёжку сняли в настоящих декорациях, с настоящим самолётом и живыми актёрами. Затем – уже с макетом, с помощью комбинированных съёмок. Внимательный зритель замечает, что взлёт в этой картине выглядит неестественно – самолёт отрывается от полосы почти горизонтально, у него не задран нос. Вот такие мелочи обычно и выдают секрет киномонтажа, но широкий зритель не обращает на это внимания.

Самый большой макет самолёта, длиной пять метров, был тогда изготовлен в Казанском авиационном институте. А самый маленький, полтора метра, сейчас хранится в музее «Мосфильма».

Знаменитый эпизод приземления, когда у борта отваливается хвост, готовился несколько месяцев. Понятное дело, что снято это опять же при помощи макетов в павильоне. И никакой компьютерной технологии.

Завод, который взрывается в горах над аэропортом Бидри, – это тоже макет, копия Омского нефтеперерабатывающего завода. Настоящий завод не пострадал, но макет взрывали по-настоящему.

Конечно, сегодня над фильмами работают намного быстрее. При помощи компьютеров вообще можно создать всё что угодно. Но, увы, цифровая графика никогда не заменит живое лицо актёра. Если вы внимательно пересмотрите кульминационный эпизод «Экипажа», то отметите, что в нём не так много спецэффектов, как представлялось. Режиссёр чаще показывает людей, которые реагируют на происходящую катастрофу. Например, неудачный взлёт самолёта, взорвавшегося в воздухе, почти полностью отыгран женщинами-актрисами, которые кричат от ужаса и порываются спасать людей, но сразу понимают, что это бессмысленно.

То же и с другими сценами. Когда аэродром пылает, а советский Ту пытается взлететь, то весь ужас ситуации мы понимаем по глазам напуганных женщин, прижимающих к себе детей, по тому, как сосредоточен герой Жжёнова, и по интонации лётчиков, которые выкрикивают фразу «К взлёту готов!». Режиссёр Митта добавляет ужаса: грузинская женщина в самый неподходящий момент теряет свою дочь и истерически кричит: «Я тебя убью, Бачула!» Вдобавок звучит музыка Шнитке, которая сама по себе способна вызвать инфаркт.

…Увы, в современном кино этого чуда настоящего искусства почти не увидишь. Компьютерная графика – вещь полезная, но ничто не заменит живого человека.