У Нади есть один-единственный близкий родственник – двоюродный брат Володя, владелец большого старого дома и богатого яблоневого сада. Мужчина тоже в возрасте, живёт один. Иногда на два-три дня выезжает с друзьями на рыбалку, довольно далеко. На время своего отсутствия всегда просит Надю пожить у него, потому что кормить курочек и поливать огурцы требуется каждый день.

В одну из Володиных рыбалок Надя осталась у него домовничать. В её квартире нет телевизора, а смотреть передачи она обожает. Поэтому всегда с радостью спешит к родственнику и почти всё время проводит у экрана.

Нужно сказать, она и сама когда-то здесь родилась и выросла. Это не просто старый дом, в котором Надины и Володины дед с бабушкой поселились сразу после войны. Это дом с душой, родовое гнездо. Очень многие представители нашей некогда огромной родни любили там гостить. Больше я нигде такого не встречала: окна смотрят на все четыре стороны света. А за окнами скачут белки, зимой они резвятся как никогда, ведь рядом растёт могучее ореховое дерево.

С годами дом обветшал, врос в землю, но, как упрямый крепкий старичок, бодрится и не сдаётся. Мне он очень нравится, потому что здесь, по моим ощущениям, сохранился дух прежней жизни.

Но вернусь к одной из Надиных ночёвок. Встаёт, значит, пожилая женщина в пять утра по естественной надобности и выходит на веранду, где находится тёплый туалет. А старая массивная дверь закрывается на такой же древний мощный крючок. Выходя, Надя откинула его, дверь за собой закрыла, а он, окаянный, возьми и упади в паз.

Всё! В дом не попасть. Окна крепко законопачены и не открываются, разве что стекло выбить. И осталась наша бедолага ранним сентябрьским утром на веранде в одной сорочке. А уже стало изрядно холодать. В таком виде, мягко говоря, очень даже свежо.

Не знаю, что бы предприняла я в такой ситуации. Надя же спустилась в подвал, где стоял старый бабушкин сундук с разным тряпьём, и закуталась в то, что нашлось. Так и провела целый день в ожидании хозяина дома. На этом же сундуке дремала. Пила водичку, благо в саду есть кран. Ела помидоры. Огурцы, яблоки и орехи – а всё это в изобилии растёт в саду-огороде, – грызть не могла по причине отсутствия челюсти, оставшейся дома, в стаканчике у кровати.

Уже ближе к вечеру Надя решилась постучать к соседям.

– Дайте мне, пожалуйста, немного леденцов, – прошамкала она.

Хозяйка, а она почему-то с Надей знакома не была, в ужасе захлопнула калитку. Ей показалось странным, что какая-то взлохмаченная старушка, закутанная в немыслимые тряпки, просит леденцов.

А всё очень просто: есть Наде хотелось нестерпимо, а без челюсти только с леденцами и могла справиться.

Муж соседки оказался более сообразительным. Зашёл во двор, выяснил, что случилось, побежал в магазин, принёс леденцов и начал срочно вызванивать Володю, который, оказывается, уже подъезжал к городу.

Всё завершилось благополучно. Приехавший с рыбалки хозяин с помощью друга аккуратно выставил стекло в одной из комнат, залез в дом, открыл дверь. Бедная незадачливая Надя оделась, поела и отправилась домой.

– Ну да, дом старый, но за семьдесят лет такого ни разу не случалось – чтобы крючок взял и сам упал! – кипятился Володя.
– С домовым надо дружить! – насмешливо изрёк мой мистически настроенный муж, когда я пересказала ему эту историю.

А я даже не знаю, что сказать. У старого дома есть душа и свой характер – это несомненно.