Никогда не забуду экзамен по литературе в 10-м классе. В комиссию входили директор школы, учитель литературы, учитель иностранного языка и я, классная руководительница. Мальчик вошёл, взял билет, через несколько минут попросил разрешения взять другой. Комиссия позволила.

Подошло время отвечать, но юноша ничего вразумительного сказать так и не смог. Спрашивать бесполезно – видно сразу, что парень не готовился. Обычно в таких случаях я просила почитать стихи, они часто выручали школьников.

– Серёжа, – обращаюсь к ученику, – почитай нам что-нибудь из Есенина, Маяковского или Блока – на твой выбор.

С помощью этого нехитрого способа я помогала ребятам не заваливать экзамены. Так вышло и в этом случае. Поставили Серёже тройку с горем пополам. Но как вы думаете, старшеклассник остался благодарен? Он даже не понял, что мы его спасли от двойки. А придя домой, ещё пожаловался родителям, что «злая» учительница гоняла его по всем билетам, всячески издевалась. Вот и делай людям добро.

Другой случай. 9-й класс. За партой сидит крепкий, здоровый пацан Саша. Ничего не делает, классную работу игнорирует, на замечания не реагирует. Правда, дисциплину не нарушает, просто, как у них принято говорить, «пинает балду». Я решила: чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не плакало. Тратить нервы и пререкаться мне некогда – класс большой, надо всё успеть.

Начались экзамены, пишем изложение с элементами сочинения. Саша написал работу – ошибка на ошибке. Первый экзамен также провалил, результат плачевный. Директор пригласил Сашиных родителей. Люди интеллигентные, семья благополучная, несколько лет назад их дочь успешно окончила нашу школу.

На беседу пригласили нас, учителей математики и русского языка. Мы показали родителям работы мальчика и совместно пришли к следующему решению: так уж и быть, мы не испортим Саше аттестат, поставим тройки. Но с одним условием: в 10-й класс парень не пойдёт. Родители были счастливы. Они не просто пообещали, они поклялись поступить именно так. Однако вскоре стало известно, что Саша всё-таки переходит в следующий класс.

Мы чувствовали себя так, будто нам плюнули в лицо. И мучились с этим Сашей ещё год. И, что самое мерзкое, мучились совершенно зря: 11-й класс юноша так и не окончил, всё равно ушёл из школы.

Помню ещё один 9-й класс. Точнее, девочку Веру из многодетной семьи. Всего их у матери, насколько помню, шестеро, двое учились в коррекционной школе. Вера успевала плохо, а после Нового года перестала ходить в школу. Позже мы узнали, в чём причина.

Девятиклассница влюбилась во взрослого мужчину. Этот человек работал в лесозаготовительной бригаде, его сын был ровесником девочки. Нужно ли говорить, что над нами нависла угроза скандала районного масштаба?

Никто не знал, где находится Вера. По некоторым данным, она проживала у любовника, который обитал в райцентре. По другим – мужчина мог забрать девчонку с собой в тайгу на лесозаготовки. Родители Веры ничего не знали, да и не хотели знать.
Наш посёлок от райцентра отделяла река, и когда начинался ледоход, а затем разлив, сообщение между населёнными пунктами прерывалось. Буквально за пару дней до того, как половодье окончательно разделило райцентр и посёлок, к нам успели заглянуть представители районного управления образования. Они проверяли документацию школы и заодно решили узнать, как живут «плохиши» – трудные ученики.

Вскоре меня вызвали в учительскую на беседу с заведующей РУО. Женщина выглядела печальной.

– Что будем делать? – спросила она, упомянув о Вере. – За «отсев» ученицы накажут всех – директора школы, завуча, вас. Школу будут позорить в СМИ и на учительской конференции в августе. Ну а мне придётся отвечать в областном управлении.
– Не переживайте, – попробовала я успокоить коллегу по несчастью. – Мы найдём Веру до экзаменов, все вопросы решим, выдадим ей аттестат.

Заведующая заметно повеселела, а я даже удивилась своей смелости.

Своё обещание школа сдержала. Мы нашли Веру, она согласилась вернуться за парту. Мы написали за неё экзаменационные работы, выдали аттестат, лишь бы поскорее выпустить этот давно отрезанный ломоть во взрослую жизнь.

Девочка вскоре вышла замуж. Сегодня у неё семь детей. Вера так и не получила профессию, живёт уже с третьим мужем на детские пособия и пенсию по потере кормильца. Её первый супруг умер, у них трое детишек. Второй супруг также отошёл в лучший мир – от него тоже осталось трое карапузов. Возможно, детей у Веры теперь уже больше, уточнить мне не у кого. Но верно гласит народная мудрость: сколько ни воспитывай детей, они всё равно вырастут похожими на тебя.

Очень сложной для учителей нашей школы оказалась работа в летнем оздоровительном лагере. Мы трудились почти всё лето, две или три смены. Дети приезжали каждый день, но вечером отправлялись по домам. Все разного возраста.

С 9 до 15 часов их требовалось чем-нибудь занять, да ещё так, чтобы ребятам понравилось. Если речь шла о детях начального и среднего школьного возраста – ещё полбеды, но ведь в лагере отдыхали и старшеклассники.

– Разве так сложно работать в лагере? – не понимала нас директор. – Полчаса завтрак, полчаса обед, полчаса полдник – и свободны.
– Какие ещё полчаса? – удивлялись мы. – Поглощение пищи длится у подростков от силы две минуты. Всё остальное время мы должны их развлекать.

Один из старшеклассников, Дима, был тем ещё безобразником. За этим хулиганом требовался глаз да глаз: он любил обижать ребят поменьше. У Димы две младшие сестры, эти девочки тоже отдыхали в лагере. Их мама, наша бывшая ученица, нигде не работала, сидела дома и смотрела телевизор.

– Дима, зачем ты ходишь в лагерь? – не выдержала я однажды. – Ведь тебе здесь неинтересно, ты уже большой. Да и дома у вас наверняка хватает дел.

На это парень честно ответил:
– Хожу сюда, потому что здесь кормят, а маме готовить не хочется.

А ведь наша школа – сельская, рядом речка, в лесу ягоды, грибы. Дима мог хотя бы смотаться с удочкой на рыбалку. Но уже привык быть иждивенцем.

Сейчас самые страшные проблемы – это телевизор и интернет. Я никогда не смотрю шоу Малахова и Борисова, до меня лишь урывками доносятся отдельные фразы, когда переключаю каналы. Передачи эти – ужас и грязь! Но хуже всего то, что на телевидении трудится моя ученица Вика, она работает за кадром.

Училась хорошо, окончила школу с медалью, затем институт. Начинала в «Армейском магазине», а сейчас, судя по всему, работает в одной из этих программ. Искать в отношениях героев всякую мерзость, вытряхивать чужое грязное бельё, поливать человека помоями – теперь это Викина стихия.

Когда я случайно переключаю телевизор на эти каналы и слышу какие-нибудь гадости, всегда думаю: «Ну вот, опять Вика насобирала». Это меня всегда печалит, ведь я отлично помню Вику и её одноклассников. Ах, какой это был класс! Большой, сильный, умный. Четыре медалиста. Правда, ребята уже «современные», русскую классику читали, поджимая губки.

Помню, как меня поразила одна Викина одноклассница. Началась большая перемена, все ребята ушли в столовую, в классе остались две девочки. Я проверяла тетради, а школьницы разговаривали у окна. Одна из них, Надя, красивая, но слегка полноватая девчонка, поделилась мечтами: «Скорей бы окончить школу, уехать в Киров и найти богатого старика». Так я поняла, что воспитательная работа школы в данном случае бесполезна, нам не победить.

Когда я начинала работать в школе, была молодой, неопытной, вопрос с дисциплиной стоял не так остро, как теперь. Ученики спокойные, доброжелательные, родители – адекватные. Несколько лет назад я закончила свой путь на педагогическом поприще, даже репетиторством не занимаюсь, хотя ко мне постоянно обращаются с такими просьбами. Но не хочу! Чувствую себя выжатым лимоном после многих лет учительства. Дети сейчас пошли трудные, да и родители не лучше.

Конечно, приятно иногда услышать что-нибудь хорошее о своей работе из уст тех, кому мы дали путёвку в жизнь. Чаще всего благодарят бывшие ученики, которые стали медиками. Например, моя ученица Лена, фельдшер скорой помощи, призналась: «Вы хорошо нас учили». Сказала это спокойно, без фальши в голосе.

С другой ученицей, Катей, мы как-то раз случайно встретились на вокзале. Она возвращалась со своими дочерями от родителей. Катя окончила медицинский институт, работает врачом в областном центре. Мы говорили о её девочках, и она вздохнула: «Так, как вы нас учили, в школе больше не учат, всё приходится доделывать дома». Хорошо если родители в школе учились нормально и смогут объяснить ребёнку материал. А если нет? До чего доведёт эта вседозволенность?

Увы, сегодня большая часть молодёжи ни учиться, ни работать не хочет. Они ничего не читают, старших не уважают. Им все должны – родители, школа, государство. Успокаивает лишь одно: лучший учитель жизни – это опыт. Берёт правда дорого, зато объясняет доходчиво.