В начале марта позвонил мой дважды бывший. Бывший сын и бывший любовник.

Без паники, никакого инцеста! В киношном мире это вполне допустимая ситуация: в одном проекте вы играете маму и взрослого сына, а в другом – влюблённую парочку.

С «бывшим в квадрате» мы не виделись лет десять, но я знала, что он выкупил полуподвальное помещение в одном из соседних домов, облагородил его и сдаёт под разные офисы.

– Мы решили открыть у вас в районе пункт выдачи товаров «Озона», – сообщил кинородственник. – Нет ли у тебя знакомых, живущих поблизости, кто хотел бы там поработать?
– Минуточку, Шурик, дай мне подумать, – в моём мозгу запустился процессор.

График работы – два через два, пункт в пяти минутах ходьбы от моего дома, а деньги не то чтобы большие, но вполне нормальные с учётом постоянного дохода. Кажется, космос принял мой запрос!

Жизнь сейчас у всех несладкая, а творческие специальности не отличаются стабильностью. Я давно задумалась о какой-нибудь «нормальной» подработке, правда, не вполне понимая, на что ещё могу сгодиться, кроме писательства и актёрства.

Я что-то слышала об интернет-универмагах «Уайлдберриз» и «Озон», но сама никогда ими не пользовалась, предпочитая делать покупки в обычных магазинах. Даже не очень понимала, как это всё работает.

Моя младшая сестра – дама, продвинутая в этих вопросах, – вечно подтрунивала:
– Ты до сих пор ходишь по магазинам? Неужели у тебя до фига свободного времени, как у пенсионерки? В интернете за пять минут, не выходя из дома, делаешь заказ, и тебе всё привозят.
– Не люблю покупать вслепую, – упорствовала я, – мне надо самой всё пощупать и рассмотреть.
– Ужас. Ты, как старушка в овощном, перебираешь и нюхаешь каждую картошечку, путаясь под ногами у молодости и прогресса?
– Я и с компьютером не в ладах, все эти программы, приложения…
– Всё, у меня больше нет аргументов! – сердилась сестра. – Я тороплюсь, мне ещё надо заказать кроссовки, постельное бельё и продукты на «Озоне». А ты давай, бери лукошко, запрягай лошадь и – по кочкам, по кочкам, поезжай в своё сельпо за морковкой.

Чтобы усилить впечатление от моей дремучести, скажу, что долго не понимала предназначения таинственных заведений с яркими розовыми буквами «Уайлдберриз», появившихся у нас в районе. Иногда я ошибалась дверью и вместо кулинарии заходила туда, но пугалась яркого света и абсолютно пустого помещения. А из-за стойки мне сладко улыбалась какая-то девушка: «Добрый день, продиктуйте номер вашего заказа или покажите кьюар-код».

Я вылетала оттуда, как ошпаренная, думая, что заглянула в конспирологическую секту или на портал фильма «Гостья из будущего».

Когда я осторожно интересовалась у разных знакомых, причастных к этой сфере, сложно ли там работать и какая база знаний необходима (МГУ, Бауманка, «Плешка»?), – знакомые снисходительно вздыхали: «Успокойся, это не для тебя».

На этот счёт я советовалась и со своим единокровным сыном, который прежде подрабатывал в Яндекс-доставке. Стёпа выпучил глаза:
– Мать, ты спятила? Там материальная ответственность, сложный алгоритм приёма-отправки и регистрации товара! На тебя повесят всех собак! Ты вспомни, что рассказывала мне про почтамт…

Действительно, в юности у меня был печальный опыт работы. Стоя на конвейере расфасовки корреспонденции в разные концы страны и слушая музон из магнитофона с «Наутилусом Помпилиусом», я умудрилась отправить большую партию дорогих журналов вместо Пятигорска во Владивосток. Потом меня прорабатывали на собрании коллектива и лишили части зарплаты.

А в следующий раз я сама чуть не отправилась посылкой на другой конец нашей необъятной Родины, когда в обед прикорнула в металлическом ящике на колёсиках, а такой же отличный работник почтамта опломбировал дверцы ящика и покатил его в товарный вагон. Надо ли описывать мои чувства, когда я проснулась в «гробу на колёсиках», громыхавшем по платформе и запертом снаружи?

И вот теперь вселенная в лице Шурика бросила мне вызов. И я приняла его на дрожащих ногах, со струйкой холодного пота вдоль позвоночника:
– Я согласна попробовать.
– Когда сможешь выйти на работу? – спросил Шурик.
– А когда надо?

Он нервно усмехнулся:
– Вообще-то вчера.

И это была не фигура речи. Оказалось, что к ним на ПВЗ (пункт выдачи заказов) уже второй день приезжает «газель» с товаром и водитель стучит в закрытые двери, а совладельцы пункта не были в курсе, не обустроили до конца помещение, не установили вывеску и не обзавелись работниками.

– Открываемся завтра в девять утра, надо принять товар и начать выдавать его клиентам, – объявил Шурик.
– Но я же ничего этого не знаю и не умею, – меня охватила паника.
– Я тоже, – признался он. – Вечером посмотрю обучающее видео, а утром будем разбираться на месте.

Последние двадцать пять лет я ходила на работу только на киносъёмку, а тексты для газеты писала дома. Мои компьютерные навыки хуже, чем у дошкольника. Документы и договоры я читаю, как грамоты на китайском языке, которым не владею.

И вот с утра, перед выходом на работу, я сделала всё, что доступно моему пониманию: макияж, причёска, нарядное платье. Но все мои старания оказались напрасны. Уже в 9.30 я была вздыбленная, разлохмаченная, взмокшая от ужаса перед монитором компьютера, на котором мелькали какие-то страшные таблицы, приёмки-отправки, отчёты, акты, неведомые мне термины, как то: постинги, селлеры, ТЯ, дроп-офф, засылы…

Десять раз я перематывала обучающее видео, прося Шурика ставить отдельные моменты на паузу, и записывала алгоритмы действий в тетрадочку.

– Что ты делаешь? – удивлялся Шурик.
– Работаю по старой школе, как учил нас мастер Михаил Андреевич Глузский. Я всегда переписываю роль от руки, так лучше усваивается материал.
– Поразительно! – насмешливо качал он головой.
– Что именно тебя поражает? – сердилась я.
– То, что ты пользуешься шариковой ручкой, а не пишешь гусиным пером при свечах, – издевался он.

Шурик давно уже покончил с актёрством и теперь занимается разного рода бизнесом, в том числе возглавляет небольшую компьютерную компанию.

– Да, я переписываю всё по старинке, зато в кадре текст отлетает у меня от зубов, – парировала я заносчиво, – да ещё и молодым партнёрам подсказываю их реплики, которые они фигово выучили с экранов своих смартфонов.
– Ну, посмотрим, какие реплики тебе будут подавать водители и клиенты, – усмехнулся Шурик.

Ах, как же он оказался прав! Всё пошло совсем не по утверждённому сценарию, то есть обучающей программе «Озона». Люди плевать хотели на установленные правила.

«Газель» с товаром, накопившимся за три дня, приехала к обеду. Водитель стремительно и небрежно заваливал помещение тарными ящиками и коробками. По правилам, я должна была пересчитать все «постинги» на камеру и подписать накладную только при соответствии количества полученного товара указанному в договоре. Если же обнаружу «недовоз» или посторонний «засыл», то, опять же, зафиксировав это на камеру, должна отметить всё в акте приёмки под подпись водителя.

Водила, немолодой скандальный мужик, страшно торопился и отказывался ждать, аргументируя это ругательствами. В первую минуту я опешила от хамства, но не напрасно же сыграла в кино не один десяток начальниц. Мне пришлось набычиться, упереть руки в боки и дать ему достойный отпор.

– Я ничего вам не подпишу и никуда вас не отпущу, пока мы не пересчитаем всё и не отметим в акте. А будете хулиганить, сообщу в офис перевозок!
– Да мне по хрен! Идите вы в ж…! – продолжал буянить водила. – У нас лояльные перевозки, моё дело доставить товар и ехать на другую точку, а вы считайте себе хоть до утра!

Я включила телефон и стала записывать нашу перепалку на камеру.

– Зачем ты меня снимаешь на телефон, твою мать? – возмущался он. – У тебя же камера висит под потолком!

Я не могла признаться водиле, что камера наблюдения у нас пока не пишет, а он, как дурак, темпераментно орал и жестикулировал в её сторону. Его словарный запас быстро иссяк, и он перешёл на отборные матюги. Но я тоже владею этим языком, что и продемонстрировала ему, добавив в гневе:
– Да на меня режиссёры не смеют орать!
– Какие, блин, режиссёры? – не понял водила.
– Заслуженные! – прорычала я. – И редактор на вы обращается!

В мозгу водилы произошёл сбой, и я подсунула ему распечатанный акт приёма-передачи, после чего потребовала:
– Подписывай пустой, если так торопишься, а потом я впишу в комментарии весь недовоз, включая ювелирку и норковую шубу.
– Ты охренела? Какую шубу? – завопил водила. – Давай сканируй все постинги и сверяй с перечнем в своём компьютере!
– Ну вот и молодец, – смягчилась я. – А то поспешишь – людей насмешишь.

Пропикивать сканером товар мне понравилось больше всего, программа сама определяет номер ячейки, ты только относишь его на нужную полку.

– Отлично справляешься, – похвалил меня Шурик, который не участвовал в схватке с водилой, занятый деловыми переговорами в другой комнате. – Ну, я пошёл.
– Как пошёл? – испугалась я. – Сейчас начнутся клиенты, а я не знаю, что с ними делать.
– Будут проблемы – звони, я всегда на связи, – легкомысленно отмахнулся Шурик и указал на программу в компе. – Там есть кнопочка «техническая поддержка», отправляй им свои вопросы.

Шурик бросил меня прямо на вилы и смотался. И тут началось!

Ответственно заявляю, что каждой женщине за сорок, из категории покупательниц «Пятёрочки» с ключевыми фразами «Откройте вторую кассу!» и «Дайте жалобную книгу», – непременно стоит поработать в пункте выдачи заказов. Я поняла, как расшифровывается ПВЗ на самом деле – это Портал Возмездия Злодеям, тот самый ад с кипящим котлом и чертями.

Здесь тебе прилетит за все твои грехи: и когда ты сдаёшь обратно не понравившиеся шмотки, и когда приходишь за пять минут до закрытия супермаркета в колбасный отдел, требуя, чтобы тебе тонко-тонко нарезали 200 граммов ветчины на аппарате, который уже помыт и накрыт тряпочкой, и за то, что настойчиво вываливаешь горы продуктов на ленту, когда у бедной кассирши уже нет сил терпеть и она собралась на минуточку сбегать в уборную впервые за день, и за твоё шипение «Набрали чёрт-те кого по объявлению!», когда на кассе работает новенькая, бывшая школьная учительница, и с кипящими мозгами пытается разобраться с твоей отменой…

Когда сама окажешься на месте этих продавщиц и кассирш, может быть, перестанешь язвительно фыркать и высокомерно смотреть на них, как на безликую функцию, обязанную работать бесперебойно и молча глотать твои оскорбления…

За пять минут до закрытия, когда я протирала шваброй весеннюю грязь, натёкшую с ботинок клиентов, в пункт ворвалась взбалмошная клиентка с возвратом купальников, взятых даже не в нашем ПВЗ. С возвратом товара я ещё не сталкивалась и сильно занервничала. Дамочка осыпала меня проклятиями за нерасторопность и требовала перевода денег на счёт.

«Господи, что ж мне не сиделось-то дома и не писалось спокойно?» – думала я.

Техническая поддержка категорически запрещала осуществлять возврат товара, пока клиентка не проведёт его через личный кабинет, не укажет причину и не получит одобрение.

– Какие проблемы? Оформляйте возврат через вашу систему, – наскакивала на меня дамочка. – В других пунктах выдачи это решают в секунду.

«Вот и иди туда, откуда припёрлась!» – гневалась я про себя, успокаивая психическую терпеливой улыбкой.

– Вы долго здесь не продержитесь! – орала она. – Предрекаю вам полный крах!

Я так измучилась, пытаясь решить её вопрос, что уже готова была отдать ей свои личные деньги, лишь бы она свалила. Когда же с горем пополам я решила проблему, скандалистка внезапно расплылась в сердечной улыбке и кокетливо пообещала:
– Завтра я снова у вас!

«Милая, да у тебя биполярочка», – подумала я хмуро.

– Заказала теперь на ваш ПВЗ такие же купальники, но размером побольше, – обнадёжила она меня.

«Иди, иди, – внутренне ухмылялась я. – Завтра меня здесь уже не будет».

В ответ на мои жалобы по телефону Шурик уговаривал не пороть горячку и продержаться хотя бы следующий денёчек.

Напоследок меня ждало ещё одно испытание – настоящий квест с ключами. Чтобы запереть все двери в помещении, надо обойти четыре комнаты, в каждой из которых в потайном месте (в тумбочке, картонной коробке, карандашнице, под банкой с засохшей краской) хранилась отдельная связка ключей. Полагалось не просто закрыть все двери, но каждую связку положить обратно в потайное место, ничего не перепутав, везде выключить свет, а завтра проделать всё то же самое в обратном порядке.

Складывалось впечатление, будто Шурик намеренно хочет свести меня с ума и это ему удалось. Последним звеном идиотской цепочки оказались жалюзи. Их требовалось опустить за входной стеклянной дверью со стороны улицы и запереть на ключ на уровне земли. И вот я, немолодая почтенная дама, знакомая всему району как актриса из телика, стою в снегу на коленях перед дверью чужого дома и что-то ковыряю в ступеньке, пыхтя и роняя с носа очки.

В этом положении меня застал местный алкаш Виталик. Решив, что со мной случился какой-нибудь приступ, он набросился на меня со спины. Я завизжала, решив, что это нападение грабителя, который сейчас тюкнет меня по башке и обнесёт склад «Озона». Но сердобольный Виталик насильственным образом отодрал меня от земли и поставил на ноги со словами:
– Что с тобой? Натаха, тебе плохо? Вызвать скорую?

Когда я сообразила, в чём дело, решила не признаваться, что здесь работаю. Виталик бы всё равно не поверил, ведь он смотрел со мной целый сезон сериала, где я играла эксперта-криминалиста, и честно думал, что я – следак. Впрочем, я могла бы сказать ему, что снимаю отпечатки пальцев преступника, но тогда бы вопросов возникло ещё больше.

Кряхтя и постанывая от боли в коленях, я поблагодарила Виталика за помощь и, только когда он ушкандыбал неверной походкой во тьму, осознала, что жалюзи надо было запирать изнутри, ведь у меня осталась связка ключей, которую я должна спрятать в тумбочке. И, значит, мне придётся проходить весь квест заново…

После серии нервных срывов, от обилия информации за прожитый день я должна была ночью кричать во сне. Но нет, спала как убитая, в буквальном смысле. Только я перешагнула порог квартиры, как меня словно подстрелил меткий снайпер – не снимая нарядного платья, я рухнула в постель и отключилась до утренней трели будильника, извещающей, что наступил второй рабочий день на «Озоне»…