Метрах в пяти от меня сидели рабочие, с ними, насколько я поняла, был мастер или владелец фирмы, производившей ремонт тротуара. Ни ограждения, ни знаков, предупреждающих о закрытии доступа пешеходам к месту проведения ремонта, не было.

На мои вопросы о технике безопасности мне ответили, что знак был, но упал (действительно, он валялся на земле). Свою организацию они назвать отказались, сказали, что работы проводит администрация города. Извинений я не дождалась, помощи по приведению меня из состояния «жидкого терминатора» обратно в человека – тоже. Хамоватый дядечка пояснил с усмешечками, что надо было смотреть под ноги, а также проинформировал, что «у нас тут даже собаки понимают, как проходить».

Хорошо, заказчик был недалеко от этого места, подъехал за документами и заодно меня до дома довёз.

Итог: всех запланированных дел не сделала, голова из-за всего этого болит, настроение на нуле, на сапогах остался налёт, скорее всего, они безнадёжно испорчены, джинсы пока в стирке.

Муж так прокомментировал ситуацию: «Плюнь! Это российская действительность. Наша Раша». Грустно.

Я позвонила в городскую администрацию. Отдел градостроительства и архитектуры в лице приятного мужского голоса на вопрос об обязанностях подрядчика по ограждению территории ремонта и о контроле их отдела за ходом работ ничего вразумительного не ответил. Ещё один уставший приятный мужской голос, уже из прокуратуры, даже посочувствовал и пообещал позвонить приятному голосу из администрации, чтобы попенять. А у репортёра местной газеты вообще оказался шикарный баритон, завтра будем с ним встречаться по теме.

Просто я не хочу жить в «Нашей Раше». Хотя понимаю, что вряд ли что-то после моих действий изменится.