Ваши тапочки, пожалуйста
29.06.2013 00:00
Теперь на воду будем лаять

Ваши тапочки, пожалуйстаЗдравствуйте! Газету начинаю читать со страницы о любимцах, хочу рассказать о своей собаке.

Мы тогда купили автомобиль и решили поехать к родственникам в Оренбург – похвастаться машиной, полюбоваться красотами нашей Родины. Отдыхали там на даче (в городе жара, духота). Накануне отъезда в гости к нам пришёл сосед по даче. Он работал кинологом, рассказывать о собаках мог без конца. Предложил щенка немецкой овчарки. Сказал, что его мать медалистка, очень умная красивая собака, а щенок появился последним в помёте, поэтому меньше всех, но здоров, привит и красив.

Мы жили в частном доме. Стали думать, брать ли щенка. Но сын убедил, что нам нужен сторож. Утром все уходят кто куда: мы с мужем на работу, сын в школу, в доме никого не остаётся. Но ведь щенок ещё маленький, а нам ехать далеко.

На следующий день щенок уже бегал у родственников по огороду – не по грядкам, а по дорожкам, такой колобочек. Назвали его Джеком.

В путь мы тронулись рано утром. Джека положили на заднее сиденье, у окошка. Он там устроился и долго спал, потом начал ворочаться и пищать – как мы поняли, просился в туалет. Остановились, выпустили его из машины, он сделал своё дело, и дальше поехали. Уже солнышко пригревало.

Доехали до Юрюзани, решили подкрепиться в столовой. Туда с собакой не пустили, и мы оставили Джека у крыльца. Из каждой тарелки отлили ему в мисочку по нескольку ложек супа, отломили по кусочку от котлет, добавили в мисочку, покрошили туда хлебца и вынесли ему на травку обед.

Пообедали, сели в машину и дальше тронулись. Тут муж спрашивает:
– Ну что, наш сторож натрескался и спит?

Глянули назад, а сторожа-то нет. Мы его забыли возле столовой! Быстро вернулись, а он сидит перед пустой миской, смотрит на нас и как бы говорит: «Ну и шутки у вас!» Извинились перед ним, положили в машину и дальше поехали.

Во дворе Джек всё проверил, осмотрел. Пришлось все дырочки, щёлочки забить, чтобы не сунул свой любопытный нос. Переживали, как он адаптируется на новом месте. Джек с удивлением рассматривал кур за сеткой, гонял соседского кота. Облюбовал себе место под крыльцом и в гараже. Гараж был не капитальный – из досок, и двери со стороны двора не было, только проём. Муж смеялся: Джек выбрал это место, чтобы не пропустить выезд машины со двора. Он очень любил кататься.

Подрастал Джек быстро, уже и ушки стояли треугольничком, стал высоким красавцем. А как любил хозяина! Муж подъезжает к дому на машине, Джек уже знает: сейчас появится из-за поворота. И давай около калитки кренделя выписывать. Ждёт, когда муж откроет ворота гаража и заедет туда, прямо сгорает от нетерпения.

Машина поставлена, ворота закрыты, теперь можно бежать в сени за тапочками (это летом). Хозяин садится на крылечко, закуривает, снимает обувь – и вот вам, пожалуйста, тапочки. Джек подставляет шею, уши для ласки, чтобы погладили, почесали и дали сухарик. Не дай бог, кто-нибудь хозяйские тапочки наденет – стащит прямо с ног. Чужое не берите!

Входные двери в сени были лёгкие, и на замок мы их не закрывали, так что иногда Джек проводил время там. В те годы селёдку продавали в больших жестяных банках по 5–7 килограммов. И вот такую банку селёдки мы однажды открыли. Поели и поставили в сени. Джек их обследовал, нашёл банку и съел, наверное, целую селёдину. На солёненькое потянуло, как сказал муж. А потом выпил всю воду из миски.

Когда мы пришли с работы, он подбежал к колодцу, который у нас был в огороде, и начал лаять. Мы удивились: с чего это? Не знали, что его жажда мучает. Посмотрели – в миске пусто, налили воды. Уж он пил, пил, а потом лёг возле миски и опять стал лаять. Пузо уже раздулось от воды, а жажду ещё не утолил.

С тех пор мы, как поедим солёное, огурцы или селёдку, говорим:
– Ну, теперь на воду будем лаять.

Как-то муж, придя с работы, говорит:
– Заезжал в лесок, уже грузди пошли, завтра поедем за грибами.

Джек про грузди не понял, а слово «поедем» узнал. И быстренько в гараж к машине – не опоздать бы скорее место занять. А мы-то сидим на любимом крыльце. Он выглянул из гаража и смотрит на нас: чего, мол, сидите, сказали: поедем – а сами ни с места. Мы ему говорим:
– Так ведь завтра поедем, чего ты побежал сегодня?

Он обиделся. Лёг в гараже, к нам не подходит. Мы давай его уговаривать, мол, сегодня уже поздно, вечер, а завтра с утра поедем. Простил насмешки наш Джек, подошёл, стал лизать хозяину руки. Добрый он у нас и отходчивый.

Уж и побегал он в лесу, побесился вдоволь!

…Собираемся на охоту, и у него уже ушки на макушке. Тут как тут!

В охотничьем домике мужики выпивали, курили, потом храпели – спать невозможно было. Мы с Джеком ушли в машину, разложили сиденья. Я укрылась одеялом, он спал в ногах.

Наутро все разъехались на лодках, мы с ним остались на берегу. Я выстрелила в уток, одна упала. Получив команду, Джек поплыл к камышам рядом с берегом. Плывёт, утка в зубах. Бросил дичь к моим ногам, это была гагара. Вернувшись, охотники посмеялись над нами. Мол, не стоило Джеку плыть за этой штукой. Они-то настреляли хороших уток.

На второй день мы с Джеком опять остались на берегу охранять имущество. И вдруг услышали крики:
– Тону! Помогите!

А кто поможет? Я плавать не умею, да и вода холодная. Скомандовала Джеку. И он ведь поплыл спасать! Хорошо, что недалеко от берега, метров пятьдесят.

Оказалось, тонул один из охотников. Лодка перевернулась, а он был в тёплой одежде да при охотничьем снаряжении, всё вместе – под 90 килограммов. Да ещё одежда намокла. Бедный Джек, как он его тащил! Охотник одной рукой немного подгребал. Смотрю, собака уже устала. Дотащил человека до мелкой воды у берега, упал на песок и дышит тяжело. Я его в домик увела, вытерла, и он около печки лёг отдыхать, обсыхать.

Вечером охотники не столько хвастались трофеями, сколько хвалили и собаку, и хозяина. Джек получил хороший кусок мяса, колбасы и сыра.

Вот такой замечательный был у нас друг, член семьи. Джека давно нет с нами, а память о нём жива до сих пор.

Из письма Галины Середкиной,
г. Курган


Опубликовано в №26, июль 2013 года