Потом явится, да не один, а с целой компанией таких же котов и с самыми подлыми намерениями. Но здесь больше виновата бабушка Валя – жена.

Для повышения урожайности она закапывает рыбьи головы под помидоры, огурцы и даже яблоньки. Всю зиму я таскаю c подлёдного лова окуней, подлещиков и плотвиц, вот она головы в морозильной камере и хранит. Потом увозит на дачу. Удобряет свои посадки не как-нибудь, а по японскому календарю. Я этого календаря отродясь не видел, но мне кажется, у котов он тоже имеется. Иначе с какой стати: не успела бабушка Валя эти головы закопать – все тут как тут? Карабкаются в теплицу, шастают у огуречных грядок, скребутся под яблоньками. Да ещё и воют так отвратительно, словно мы обязаны их кормить.

После нашествия этих японцев в теплицах – дырки, на грядках и под деревьями – ямы, в колодезном ведре – кошачья шерсть. А мыши как резвились под домиком, так и резвятся.

Следом за котами на рыбьи головы приходят ёжики, горностаи и даже лисичка. Ёжики и горностаи ведут себя осторожно, а лисичка даже забирается под стол, на котором чищу рыбу. Я сам удивился. Ремонтирую калитку, вдруг бабушка Валя зовёт:
– Иди посмотри. Это кот или лисичка?

Я к избушке, а из травы, которая выросла вдоль межи, выглядывает Патрикеевна. Молоденькая, красивая, словно игрушечная, и совсем нас не боится. Или от рыбных ароматов потеряла бдительность.

Обычно бабушка Валя трясётся над каждой рыбьей головкой и, если я хочу угостить какого-нибудь кота, устраивает скандал. Здесь же отнесла на межу целую миску рыбьих голов и оправдывается:
– Твои коты – лодыри и нахлебники, а лисичка здесь всю зиму мышей ловит. Я вечером ей ещё и молока налью.

Налила. Но лисичка съела рыбьи головы и больше не пришла, зато явился чёрный кот в белой манишке и с белыми лапами. Большой и очень добросовестный. Выпил молоко и сразу под домик. Всю ночь там трещало, пищало и громыхало, утром глядим – на крыльце пять мёртвых мышей и крыса. Сам же кот висит на черёмухе и с высоты своего положения смотрит, кого бы ещё погонять.

Я почему говорю «висит», а не «сидит» или «пристроился». Метрах в пяти на черёмухе – развилка из трёх веток. Так вот, этот котище засунул своё пузо в развилку, хвост и задние лапы болтаются с одной стороны, голова и передние лапы – с другой. Мы даже испугались, думали, что застрял и уже неживой, а он в таком позорном виде отдыхает. Ужас!

Но отдыхать-то отдыхает, даже глаза прикрыты, а стоит дрозду или какой-нибудь трясогузке сесть на огуречную грядку, как хвост начинает нервно дёргаться. Значит, бдит!

Мы назвали кота Бабун Третий, и он прожил у нас до самой осени. Почему Третий – здесь без вопросов. Один Бабун у нас был в колымском посёлке Талая, другой – в Магадане, этот – на Вуоксе под Петербургом. А вот с какой стати только до осени, расскажу чуть позже.

Больше всего Бабун любил провожать и встречать. Дня два-три мы с бабушкой Валей живём на даче, потом едем в городскую квартиру. Бабун остаётся за хозяина и провожает нас до калитки, выезда на дорогу или поворота на рыбзавод. Когда как – по погоде и настроению. Самое удивительное: докуда проводил, там через два-три дня и встречает. Мы даже пытались выяснить, как это у него получается. Не станет же всё время дежурить у поворота. Потом я решил: если коты в Японии предчувствуют землетрясение, почему Бабуну не предчувствовать приезд бабушки Вали? Колебание почвы-то примерно одинаковое. Бабушка Валя немного обиделась, но особо не протестовала.

Больше всего запомнилось, как Бабун провожал меня на ночную рыбалку. Лишь начинаю собираться, Бабун выручает живот из черёмуховой развилки, спускается на землю, какое-то время наблюдает, как копаю червей, затем принимается ходить по забору. Забор длинный, доски торчат на разной высоте, а он, словно эквилибрист по проволоке, туда и назад, туда и назад. Если на заборе сидит ворона или сорока, кот идёт напролом, если же там сорокопут (крупная певчая птица. – Ред.), останавливается и принимается рассматривать.

И Бабун, и сорокопут пуще всего любят ловить мышей. Только Бабун, если не съест, складывает их на крылечко, а сорокопут накалывает на сливы. Сорокопут ловит в основном землероек. Бабуну они не по вкусу, он их только обнюхивает. А вот сорокопут кошачью добычу воровал не один раз. И я, и бабушка Валя хорошо видели. Наверно, об этом известно и коту, но уважения от этого к сорокопуту не убавилось. Посидит на заборе, посмотрит, разворачивается и балансирует в обратную сторону.

Но, может, Бабун сорокопута просто боится. Рядом с забором у сорокопута гнездо, а защищать свои владения этот маленький хищник умеет, и Бабун уже испытал это на своей шкуре.

…Наконец я готов к рыбалке. На одном плече резиновая лодка, на другом рюкзак с ведёрком и всякими припасами, в руке вёсла и удочки. Открываю калитку со стороны Вуоксы – и тропинкой к озеру. Бабун впереди. Деловой – ужас! Как говорил классик, утка летит на зимовку в Африку, а на ней блоха – тоже в Африку.

Добрались до берега, я накачиваю лодку, Бабун слушает, как она шипит, и подозрительно топорщит усы. Накачал, спустил лодку на воду, уложил якоря-камни, усадил Бабуна, отчаливаю. Бабун весь на нервах. И со мною расстаться не хочет, и плыть боится. Но, может, просто помнит, что его главная задача – провожать и встречать. Стоило мне взяться за вёсла, как Бабун, царапнув борт когтями, перелетает полоску воды и приземляется на песчаном пляжике.

Учёные пишут: тигры, львы, пантеры и домашние кошки прячут когти в особые подушечки и выпускают только в случае опасности. Бабун царапнул лодку так, что оставил на резине белые дорожки. Опасность здесь ни при чём. Нужно было хорошо оттолкнуться, вот и выпустил. На черёмуху карабкается тоже не от врага, а просто повисеть в своей развилке. Всё равно когти выпускает так, что от черёмухи не оторвать.

Собака – другое дело. Мой пёс Лай сто раз залезал в лодку и столько же раз выбирался, не оставляя ни единой царапинки. Но стоило Лаю заметить на берегу медведя и броситься в атаку, как он пропорол в лодке такие дырки, что я чуть не утонул. Вот уж положеньице! Лодка с шипением выпускает воздух и сворачивается в комок, угрожая вместе с поклажей уйти на дно, я по шею в ледяной воде. На берегу Лай сцепился с медведем, и никак мне туда не выбраться.

Хорошо, в этот раз Бабун не повторил подвиг Лая и оставил меня на плаву. Пока я предавался размышлениям, он вскарабкался на иву и приготовился ожидать.

Летом у нас белые ночи, в эту пору краснопёрка теряет всякую осторожность и клюёт в паре метров от лодки. Так что к поплавку присматриваться не нужно. Таскаю одну за другой и время от времени поглядываю на берег. Он потемнел. Ни отдельных ив, ни самого Бабуна не видно. Видна лишь его белая манишка. Сидит, ждёт.

Часа в два ночи вдруг брызнул довольно густой дождь. За водяными струйками исчезли и ивы, и белая манишка. Я надел плащ, подтащил поплавок ближе к борту, но клевать перестало. Краснопёрки испугались поднятого дождём шума и спрятались в камыши. Снимаюсь с якоря и гребу к берегу. Бабун на месте. Лишь меня увидел, спустился с ивы и прохаживается у самого приплёска. Шерсть на нём слиплась, поэтому уменьшился почти в два раза.

Пока он хрустит краснопёркой, привожу в порядок лодку, и мы вместе возвращаемся на дачу. Он впереди. Важный – не передать. Словно это он ловит рыбу, а я только помогаю носить. Даже ведёрко с краснопёрками проверил, чтобы не было ошибки.

Так мы до осени и жили. Рыбачили, охраняли дачу от мышей и крыс, провожали и встречали друг друга. Бабушка Валя давно полюбила Бабуна и согласилась взять на всю зиму домой.

Но вдруг является женщина и заявляет, что это её кот. Она с соседнего садоводства и ищет своего Джесика третий месяц. Думала, попал под машину или придушили собаки, а он здесь!

Бабун Третий – Джесик при виде женщины замурлыкал и принялся тереться об её ноги. Хвост свечой, морда масляная, уши прямо стелятся по голове. Словно большего счастья, чем то, что, наконец, нашёлся, не может быть.

Вместе с хозяйкой и ушёл, и на нас – никакого внимания. Мы были поражены. Нет, не тем, что нашлась хозяйка, а тем, что уже несколько раз подвозили эту женщину на дачные участки, Бабун, как и положено, встречал нашу машину, но как умудрялся не попадаться хозяйке на глаза – уму непостижимо. Тем более до рыбзавода, куда он бегал нас встречать, гораздо дальше, чем до собственного дома.

Бабушка Валя очень страдала, а я успокаивал. Снова буду всю зиму ловить плотву и окуней, она наморозит этого добра полный холодильник, и никуда от нас этот японец не денется. А что ушёл, даже не глянув в нашу сторону, – ничего удивительного. Я же давно ей говорил, что дачные коты самые коварные существа в мире. Да и у японцев, если даже какой надумает сделать себе харакири, тоже прощаться не принято.

Но самое удивительное случилось буквально через неделю. Прибегает эта женщина и сообщает, что её Джесик пропал снова. Она собралась уезжать к себе в Питер, наняла машину, загрузила вещами и овощами, а Джесик в последнюю минуту куда-то исчез.
– Он улетел, но обещал вернуться, – словно о Карлсоне, мечтательно сказала бабушка Валя. И в её голосе я услышал гордость за Бабуна Третьего.

Но, может, просто ей было приятно, что так вероломно кот поступил не только с ней. Женщины – они тоже не без коварства.