Сейчас я её негласный опекун. Официальным опекуном является родная сестра её мамы, но девочка живёт со мной, потому что психолог посоветовал сменить место жительства. Решили не просто переехать в другую квартиру, а даже поменять город. Теперь девочка живёт в сотнях километров от того места, где произошли страшные события, после которых умерла моя подруга, её мама.

На глазах ребёнка родной отец больше недели насиловал и избивал свою жену, не выпускал из дома, не разрешал звонить в «скорую». Только потом мы узнали, что причиной этой жестокости были наркотики, которые он якобы перестал употреблять ещё несколько лет назад. Врачей и полицию вызвала соседка, которой моя девочка успела что-то шепнуть, когда бегала в туалет на улицу. В это время моя подруга уже захлёбывалась собственной кровью. Потом судмедэкспертиза установила: у неё были разорваны внутренние органы, что и привело к внутреннему кровотечению и потом к смерти.

Этого урода посадили на шесть лет, родительских прав лишили, девочку отдали в семью родной сестры мамы. Через некоторое время я забрала её к себе, в моём городе она пошла в новую школу, полностью сменила обстановку, в которой пережила такой ужас.

Проблема у нас очень серьёзная: из-за перенесённого ужаса она боится оставаться с кем-то наедине, даже со мной. Не раздевается, совсем. Даже на урок физкультуры не ходит, потому что там надо переодеваться при всех. Дома переодевания происходят только за закрытой дверью. Иногда девочка переодевается, сидя в шкафу, – это не считая закрытой двери комнаты. Нижнее бельё меняет очень редко, не позволяет мне стирать её трусики, сразу начинает плакать и хватать себя между ног, как только я притрагиваюсь к её вещам. Купается очень редко, опять же из-за страха раздеваться. Она ненавидит быть хотя бы немного раздетой, может несколько дней не снимать школьную форму.

Создаётся впечатление, что я над ребёнком издеваюсь. Стоит мне попытаться погладить её по головке, причесать, сделать причёску, как она начинает кричать, до визга, убегает, прячется. В школе её дразнят жирноголовой вонючкой, и я понимаю, из-за чего. Учителя в курсе нашей проблемы, стараются пресекать это, но не всегда получается.

К психологам моя девочка ходила почти год, но результата нет. Она всё так же отказывается купаться и не позволяет к себе даже прикоснуться. Психолог сказала мне: «Время лечит. Не трогайте её, позвольте пережить самой». Другой психолог сказал: «Всячески показывайте девочке свою любовь. Приручайте, докажите, что вы можете её защитить и не причините вреда». Обе рекомендации привели к ужасным истерикам, битью головой о стены, назначению очень сильных успокоительных. Я её не трогаю – она плачет и говорит, что хочет к маме. Я пытаюсь приласкать, говорю нежные слова – она ещё больше пугается, закрывает уши, убегает, запирается в своей комнате.
Прости меня, Боже, но недавно я заставила её искупаться, повысила голос.

Дошло до крайности: в городе жара 44 градуса, она ходила со мной весь день по магазинам, потом испачкалась, когда ела арбуз, сходила в туалет – не подтёрлась. Я уже задыхаюсь рядом с ней, объясняю, что это просто гигиена, что она испачкала одежду, да и самой ведь неприятно, могут появиться болячки на попе, если не вытираться. Но она не любит это делать – любое прикосновение к телу для неё страшнее смерти. Она даже когда купается, не моет себя там, поэтому пришлось приучать её хотя бы к влажным салфеткам.

И вот в тот день я вышла из себя. Она плачет, отказывается идти мыться, снова заперлась в шкафу, я не могу войти к ней в комнату – дверь закрыла. Сама уже и плачу, и злюсь на себя.

Пришлось крикнуть, сказала ей, что если она не выйдет, я возьму шланг и пущу ей воду в комнату, тогда там будет одна большая ванна и не придётся ходить в душ. Сделала вид, что ухожу за шлангом, а сама стою. Она вышла через минуту, пошла в ванну, но снова не дала себя помыть, делала это сама, плакала ещё час, даже таблетки не помогли.

Из-за всей этой ситуации я теперь очень редко вижусь со своим молодым человеком – она его боится. Он не приходит ко мне даже кран починить, а встретиться на его территории получается очень редко, потому что мне не с кем оставить мою девочку, она всех боится. Ко мне-то с трудом привыкла, меня хоть немного, но слушает, верит.

Моя мама сказала, чтобы я вернула её родной тёте, а я не могу. Если предам ребёнка, которому уже сколько времени внушаю, что я друг и всегда буду рядом, – она точно этого не переживёт. Я пообещала на могиле её матери, что помогу ей полностью восстановиться и буду рядом, пока она не вернётся к нормальной жизни. В посёлок к тёте и в свой старый дом девочка не просится и вряд ли когда-нибудь попросится.

Как-то она увидела меня в короткой ночной рубашке и заплакала, кинула мне полотенце, кричала, чтобы я прикрыла ноги, что ей за меня страшно.

Я почувствовала, что моему терпению приходит конец. Тогда мы ходили к психологам, захотелось высказать всё, что я о них думаю, потому что от этих специалистов не было никакого толку. Я чувствовала, что могу окончательно потерять любимого, которому эта ситуация осточертела. Могу сорваться на коллегах, которые, не зная ситуации, плюнули мне в спину, сказав, что это моя дочь-дебилка, которую нагуляла ещё в школе и прятала, а теперь вывожу эту вонючку в люди.

И ведь я говорила, что это дочь моей покойной подруги, но не объяснила ситуацию, чтобы, не дай бог, не донесли это превратно до родителей её одноклассников, до соседей – до кого угодно! Я не хочу, чтобы девочке когда-нибудь об этом напомнили, ведь «доброжелатели» всегда найдутся. Не хочу, чтобы меня жалели за спиной, хватает отношения моих родных. Папа говорит: «Держись, дочка, тебе за это воздастся», – а мама шипит: «Отдай её назад, она тебе всю жизнь покалечит!»

Я так устала, мне так жалко её и себя, что сил нет. Плакала на балконе в рукав, чтобы никто не слышал.

Теперь ко мне очень редко приходят подруги и родственники. Это тоже доканывает, мне кажется, что ребёнок должен общаться с людьми, чтобы не бояться их. Но каждый визит заканчивается истерикой моей девочки. Кто-то сказал ей: «Привет, деточка», – она восприняла это очень болезненно. Кто-то громко смеялся, кто-то попытался погладить её по голове – всё заканчивалось паникой. Я потом всю ночь сидела под её дверью и разговаривала, читала ей стишки. Она успокаивалась, засыпала. Я просила потом не запирать дверь, говорила, что не буду заходить без спроса, но она не верила, дверь по-прежнему на замке. Один раз попробовала его убрать, что началось! Ребёнок сидел в туалете – ведь там дверь запирается.

Столько всего было, уже нет сил вспоминать. Так больно в груди, так бесит собственное бессилие, так страшно от мысли, что я могу не справиться: а может, ей было бы лучше в семье тёти, вдруг у неё разовьётся какое-то заболевание на этой почве, вдруг я умру, что будет с ней? Загнала себя в угол, боюсь до невозможности. Вместе с ней стала всего бояться.

Как-то мы пошли гулять в безлюдное место, я взяла с собой мелки, она рисовала на асфальте. Всё шло нормально, но тут откуда-то вынырнула парочка, и молодые люди стали целоваться прямо посреди тротуара. У моего ребёнка сразу слёзы на глазах, сердце заколотилось. Ушли, больше гулять она не захотела, вернулись домой. Я стала кормить её обедом, она ела на кухне одна, не захотела сидеть со мной.

Девочка всё умеет – и посуду за собой моет, и постель сама убирает, и в школу рюкзак собирает, даже проверять не надо. Она у меня большая молодец, с умственным развитием проблем нет, когда она восстановится, то снова станет хорошо учиться, я знаю это.

Мне посоветовали другого специалиста, и сейчас с ребёнком работает психиатр. Судя по всему, нам повезло, уже появились положительные изменения. Очень надеюсь, что с её помощью девочка придёт в норму. Мне она дала рекомендации только касательно отношений с ребёнком, но, к сожалению, не может работать со мной, а записаться к психологу у меня нет физической возможности.
Уважаемая редакция, я бы очень хотела получить рекомендации от Галины Белозуб, мне важно её мнение относительно того, как пережить этот период и не навредить ни себе, ни ребёнку. Не знаю, как мне себя вести, голова уже не работает, стала ошибаться в элементарных вещах.

Из письма Ирины

Комментарий психолога

Ирина, дорогая! Позвольте мне дать вам несколько рекомендаций.

1. Чтобы кого-то «тащить на себе», необходимы силы, потому что если сломаетесь вы, девочка будет никому не нужна. Вам в первую очередь необходимо подумать о себе. Это не эгоизм, а совсем наоборот. Вы, наверное, знаете, что в самолёте в аварийной ситуации есть чёткая рекомендация: сначала мать надевает кислородную маску себе и только потом ребёнку. Поэтому вам нужно подумать о том, как поддержать свои физические силы и свой дух.

Единственная энергия, которую вырабатывает наш организм, – это энергия клетки. Для жизнедеятельности клетки нужна еда. Почитайте, какая пища является энергизирующей.

Без налаженного полноценного сна вы просто пропадёте, и девочка вместе с вами. Поэтому подумайте, как организовать свой полноценный отдых.

Подрывает физические силы эмоциональное напряжение. Необходимо его снимать. Рассказывать, выговариваться. Конечно, лучше всего психологу. Но если нет – тогда человеку, который вас утешит, помирит с собой.

2. Кроме заботы о физических силах необходимо укреплять свой дух. Конечно, нужна поддержка других людей. Но всё-таки надёжнее учиться поддерживать себя самой. Как? В первую очередь – позаботиться об адекватной самооценке. Вы должны знать, что у вас высокая душа, потому что для вас жизнь другого человека имеет такую же, если не большую, ценность, чем своя. Вы не жалуетесь, ничего не просите, вы не осуждаете свою подругу. Человек должен знать о себе. Журналист Владимир Соловьёв в интервью «Моей Семье» заявил, что он гений. Он имеет право так думать, так же как Элизабет Тэйлор имеет право считать себя красавицей. И вы должны про себя понимать, что совершили геройский поступок, закрыли собой амбразуру, чтобы спасти другого.

3. Кроме самооценки нужно подумать и об отношении к себе. Бывает, что самооценка у человека высокая, а отношение к себе – безобразное. Поэтому, Ирина, нам с вами нужно учиться не требовать от себя слишком много, не тянуть себя на Господа Бога. Помнить, что перфекционизм – это гордыня. Человек не может не ошибаться, на то он и человек.

Нужно приучить себя не браться за дело, которое по силам только профессионалам. В такой ситуации с девочкой должны заниматься только специалисты. У неё сейчас сломана психика, согласитесь, Ирина, если ребёнок, не дай бог, сломает ногу, родители ведь сами не накладывают гипс? Родители могут прочитать массу психологической литературы, накопить знания, но психолог, Ирина, – это не тот, кто знает, а кто умеет.

В любой деятельности, чтобы почувствовать результативность, необходимо вести краткие записи. Очень коротко напишите, что сегодня днём произошло, и через месяц вы убедитесь, что продвигаетесь вперёд.

4. Как строить отношения с девочкой? Любить и взглядом показывать своё восхищение ею и любовь к ней. Нечасто, но говорить ей об этом. Но не жалеть, чтобы не возник комплекс сироты. Читать ей книжки о людях, о детях, которые преодолевали препятствия, жизненные невзгоды. Главное, чтобы в истории был оптимистичный настрой. Учить девочку прилагать усилия. Показывать на своём примере. Дети часто думают, а некоторые прямо об этом говорят, что взрослые всё делают в своё удовольствие, а вот детей заставляют. Расскажите девочке, как вам не хочется идти на работу, но вы себя поднимаете, делаете усилие над собой, но идёте. Понойте перед тем, как идти в ванну мыться, чистить зубы, как не хочется, но надо. Как не хочется готовить, а надо. Противно мыть посуду, а приходится. Конечно, время лечит, и специалисты помогут, но любой человек должен приучиться прикладывать усилия.

Я не хочу использовать избитые слова, но восхищение, которое вы у меня вызываете, наполняет меня радостью. Среди пошлости нашего потребительского общества вы для меня свет. С глубоким почтением,