СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Мелочи жизни Дядя об этом пожалел, но было поздно
Дядя об этом пожалел, но было поздно
20.12.2013 14:43
Шахтёры заглушили речь министра стуком касок

Дядя об этом пожалел, но было поздноЗдравствуйте, уважаемая редакция газеты «Моя Семья»! Наша семья переезжала дважды, хочу рассказать об этом.

Первый раз нужда выгнала нас из рабочего посёлка в колхоз. Стало стыдно возить от престарелых родителей продукты, которых с прибавлением семейства требовалось всё больше, к тому же очереди надоели. В 80-е, ещё при Брежневе, ничего нельзя было купить без блата. Сейчас это забытое слово, а раньше оно звучало часто. У нас блата не было. Вот и приходилось убивать свободное время в ненавистных очередях.

Мне до сих пор интересно, куда тогда всё исчезало? Судя по средствам массовой информации, надои повышались, приплоды увеличивались, урожаи росли. А в магазинах ничего не было. Такое ощущение, что экономистов учили экономить только на зарплате трудящихся.
На мой взгляд, правительство стало побаиваться голодного бунта, иначе чем объяснить, что на очередном партийном съезде, с большим опозданием, решили всё же поднимать сельское хозяйство? Чтобы привлечь молодёжь в село, правительство предложило продовольственную программу, в соответствии с которой специалистов заманивали в колхозы неплохой зарплатой, жильём, новой техникой, налаженной инфраструктурой.

Вот и мы решили свою продовольственную проблему – переехали в колхоз с лиричным названием «Светлые поляны». Я стала работать по своей совсем не женской профессии – прорабом. Муж устроился на пилораму. Зиму перезимовали в какой-то старой колхозной халупе, а уже летом получили квартиру с хорошим скотным двором, который у нас никогда не пустовал. Дочки тоже были пристроены: одна ходила в садик, другая – уже в школу.

Жизнь вроде бы налаживалась, но киношная романтика сельской жизни с петушиной побудкой, хождением по росе, встречами закатов и рассветов быстро улетучилась из-за невыносимо тяжёлых условий. Скотина требовала каждодневного внимания, кроме того, летом мы вручную заготавливали сено для зимнего прокорма, а для отопления нового дома требовались дрова, около 15 кубометров. Нам отводили делянки в лесу, мы валили деревья, кололи, складывали в поленницу. Большой огород тоже не оставлял времени на отдых. Сытая, без очередей, жизнь доставалась нам потом и кровью.

С колхозной работы я редко приходила домой вовремя. Все силы забирали строительство жилья и ремонт, как сейчас помню, тридцати одного помещения для скота для зимнего содержания животных в стойлах. Напряжение было столь велико, что однажды после неприятностей на работе у меня чуть не отнялись ноги, а ведь раньше я никогда даже не задумывалась о своём здоровье.

После этого случая я переосмыслила свою жизнь полностью, поняла, что дети, для которых мы так старались наладить достойную жизнь и которых почти не видели, в первую очередь нуждаются в нас. До сих пор стоит в глазах сцена: я поздно возвращаюсь с работы, уже темно, в доме включён свет, и в освещённом окошке мои дети. Они ждут меня, и ждут уже давно, можно сказать, с рождения: я вышла на работу сразу же после оплачиваемого декретного отпуска, где-то после трёх месяцев.

Слишком высока была цена этой сытой и безбедной жизни, беспокоило также будущее детей, ведь им была бы уготована та же участь – работа на износ. Подлил масла в огонь один приезжий из города, он показал нам собственные слайды сплава по реке на катамаране. Мы смотрели на другую, интересную жизнь, полную риска. Мы тоже любили и хотели путешествовать, мечтали увидеть горы и море – сами-то ведь жили в лесостепи. Но пока приходилось путешествовать по атласу автомобильных дорог, который мы сразу же купили после приобретения мотоцикла с коляской. Мечты подталкивали нас к мысли о немедленном изменении условий жизни.

Мы ждали только случая, и он явился в виде дяди Вани. У бездетного дяди мужа, жившего в небольшом сибирском шахтёрском городке, умерла жена. От горя и одиночества он предложил нам переехать к нему. Я думаю, это было сделано спонтанно, сгоряча, в благодарность за то, что муж приехал издалека разделить с дядей его горе. Может, потом, немного обжившись, он пожалел об этом, но было поздно: Мы быстренько продали всё хозяйство и уже через месяц были у него.

В город влюбились сразу же и любим до сих пор, вот уже четверть века. Он лежит между двумя чистейшими реками, кругом горы, тайга. Красивейшая природа звала нас каждую неделю к себе, мы почувствовали себя в своей стихии. По объявлению в местной газете решили записаться в туристический клуб, руководителем которого был Владимир Витальевич Орфеев. Благодаря этому абсолютно бескорыстному, весёлому, самоотверженному человеку мы быстро вписались в бесшабашную туристическую компанию, здесь нашли себе друзей. В клубе организовывались лыжные походы в горы с ночёвкой в снежных ямах, с песнями у костра. Тут были и сплавы на плотах, лодках и катамаранах. Здесь мы по выкройкам сами шили себе палатки, спальники, спасательные жилеты, рюкзаки, учились всем премудростям туризма.

Наш руководитель хлопотал о предоставлении членам клуба абонементов в бассейн, об отпусках, если намечался серьёзный многодневный поход. Он был шахтёр, но всё свободное время отдавал любимому делу. В период тотального дефицита Владимир Витальевич устроил в подвале одного из домов комнаты для занятий и игры в теннис, склад экипировки, сауну и даже, чем он очень гордился, аквариум с экзотическими рыбками. Можно представить, сколько трудов и здоровья это потребовало от него!

Подготовку туристов он брал на себя, как и руководство всеми походами. При нём не было ни одного несчастного случая, а ведь в походы ходило много ребятишек. Очень тщательно продуманы и спланированы им были все категорийные походы. Встреча с такими интересными людьми способствовала нашей быстрой адаптации в этом городе, тем более что не было проблем с работой, повезло и с кооперативной квартирой. Говорят, что родина не там, где ты родился, а там, где счастлив. Это был наш город, город, где сбывались наши мечты.

Нам, сельским жителям, хлебнувшим тяжёлого крестьянского труда, на фоне первых наших городских успехов не бросалось в глаза недовольство горожан, в основном шахтёров, существующим строем, снабжением, жирующей элитой, «блатными», которых здесь было множество. Стало полной неожиданностью, когда июльским жарким днём я увидела тёмную массу шахтёров, молча шествующих на главную площадь города. Они были в робах, в касках с фонарями, лица их были чёрными от въевшейся угольной пыли, сверкали только белки глаз. Меня поразили их угрюмые лица и тишина, сопровождающая эту бесконечную колонну. Это был бунт отчаявшихся людей, выразившийся в забытом нами слове «забастовка». Оно упоминалось только в учебниках истории или в новостях из-за рубежа, а в Союзе впервые вернулось в обиход именно в нашем городе. Численность бунтующих росла ежеминутно, ведь почти каждая семья была связана с нелёгкой и опасной добычей угля. Поддержали наших тружеников все шахтерские города Сибири, а потом и другие шахты страны.

А началось с того, что необоснованно урезали нормы на мыло, нечем стало смывать угольную грязь. Людей унизили, в очередной раз дали понять, что они быдло, основная обязанность которого – низкооплачиваемый, тяжёлый, голодный труд. Нечего быдлу чистенькими ходить. Всеобщая поддержка придавала рабочим силы и уверенности, организовывались комитеты, выдвигались требования к правительству в лице прибывшего министра угольной промышленности Щадова. Он испуганным, срывающимся голосом пытался что-то внушить шахтёрам, а те, несогласные, заглушали его стуком касок.

Мы работали в строительстве, но были полностью солидарны с бастующими, тоже стояли на площади, всё происходило на наших глазах. Ползли слухи, что к городу подтягиваются войска, но, слава богу, кровопролития удалось избежать. Мы ушли с площади вместе со всеми, после того как шахтёры получили обещание выполнить все требования, в том числе и о безнаказанности зачинщиков забастовки. А наш город стали называть второй колыбелью революции, после Петербурга. Мы горды тем, что были свидетелями этого истинно революционного выступления за достоинство человека.

Из письма Веры Л.,
г. Междуреченск, Кемеровская область
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №50, декабрь 2013 года