В начале двухтысячных мы с мужем переехали из города в Казахстане в одно из сёл Алтайского края. И наши земляки казахстанцы, перебравшиеся сюда раньше, подарили нам «на развод» трёх гусей: мальчика и двух девочек.

Дело происходило в студёном январе, и нам нечего было предложить новым жильцам, кроме дощатого сарая. Поскольку ранее не приходилось заниматься домашней живностью, мы посчитали наш сарай неподходящим строением для проживания. Недолго думая, затолкали «подарок» в мешок, погрузили на санки и спешно направились к родственникам, имевшим тёплый пригон, с просьбой приютить питомцев до весны. Однако родственники нашего волнения не разделили, а наоборот, успокоили, заверив, что гусям ничего не будет и в холодном сарае. Скрепя сердце, мы вернулись с «подарком» домой. Застелили земляной пол постройки соломой и вселили гусей. Надо отметить, они действительно нормально дозимовали и уже в конце марта снесли первое яйцо.

В известной песенке гуси были и серого, и белого цвета, а наши – все белые. Новые питомцы получили имена: гусак стал Тимом, более крупная гусыня – Кларой, гуска поменьше – Лушей. Тим имел внушительные размеры, держался с большим достоинством и смело защищал своих барышень. А поводом он считал появление кого-либо в радиусе 10–15 метров от них. Особенно доставалось мужу – видимо, в нём гусак видел главную угрозу. Со мной был заключён негласный нейтралитет после того, как первая попытка напасть на меня была пресечена «психическим» воздействием: я выставила вперёд руку и стала медленно опускать на его шипящую голову. Шипеть Тим прекратил, но с места не сдвинулся – так мы постояли рядом некоторое время и мирно разошлись. Однажды мне удалось подобным образом усмирить соседского кота, сиама-полукровку, который имел привычку приходить к нам в гости и шипеть на хозяев. Правда, после такого сеанса укрощения рука была сильно поцарапана, но шипеть кот прекратил.

Любимой женой Тима (да-да, у гусей есть чувства, да ещё какие сильные!) была Клара: если перейти на сравнительную характеристику с людьми – дородная осанистая женщина, передвигавшаяся важной переваливающейся походкой. Луша оказалась миниатюрной, и походка у неё была торопливой, семенящей. Так вот, Клара пользовалась особым вниманием Тима – он всегда находился рядом, к трапезе она приближалась первой. Смешно было наблюдать, как он, бросив Лушу, со всех ног нёсся с пастбища на лугу метров за пятьсот от нашего сарая, когда из него выходила Клара и зычным грубым «Га-а!» сообщала миру о том, что только что снесла яйцо.

Картина была совсем другой, когда приходила очередь Луши снести яйцо: Тим и Клара пасутся на лугу, она выходит из сарая и тоненько кричит «Га-а!» – в ответ равнодушие и тишина со стороны мужа. Маленькая гусыня грустно вздыхает и понуро семенит в сторону луга одна.

Однако в опасных ситуациях гусак вёл себя по-рыцарски и по отношению к Луше. Одна из них закончилась для него трагически.

В тот злопамятный день Тим с Лушей паслись вдвоём возле болота, Клара сидела на гнезде. Мы поздно услышали тревожные крики гусей, и когда добежали до места происшествия, всё было кончено: на середине болота плавала испуганная гусыня. Тима нигде не было видно. Позже мы нашли его останки. По восстановленным событиям выходило, что гусак вступил в неравную схватку с напавшим на них крупным псом и погиб, защищая Лушу. Она успела заскочить в воду.

Но Тим всё-таки успел оставить потомство. Оплодотворённые им яйца мы заложили в инкубатор – у гусынь оказалась нарушена воспроизводственная цепочка, поскольку они и сами были инкубаторскими. А перед самым появлением гусят Клару посадили в гнездо-закрывашку, куда подложили пару-тройку яиц – и всё, процесс пошёл! Материнский инстинкт проснулся – Клара оказалась очень заботливой мамой.

Зато как ревновала Луша! Однажды я застала её в сарае, где она злобно напала на маленького гусёнка, успела травмировать ему клюв. Потом этот гусёнок вырос, и, что вы думаете, – оказался дочерью Лукерьи! Маленькие гусыньки точь-в-точь повторили экстерьеры своих мамаш. А гусачки тоже разнились: самыми крупными и отважными были дети Клары и Тима. Они нередко выходили на тропу войны с нашим двортерьером Бимом; ещё толком неоперившиеся, грозно наступали на него, но он их всерьёз не воспринимал, для него это была игра. У подросших гусиков начали проявляться симпатии, складываться пары.

Осенью в нашем дворе появился новый гусак-предводитель. Это был спокойный серый гусь с умным взглядом, уже имевший приличный жизненный опыт. Он стал Томом. И тоже выбрал Клару любимой женой! Хотя его чувства были сдержаннее, чем у Тима, но вместе с Кларой они выглядели идеальной парой – оба такие степенные, важные.

За Лушу было как-то обидно, и чтобы повысить её статус, на следующий год роль мамы была отведена маленькой гусыне. Любви Тома ей это не прибавило, но внимания детям, а значит, заодно и второй жене, несомненно, стало больше. Луша выглядела довольной. Да и мамой она была замечательной.

После столь близкого знакомства с гусиками других мы уже не держим. Думаю, вы и сами догадались, почему.