– Оля, как вам кажется, чувство юмора передаётся по наследству? Слышала, что у людей, которые родились и выросли на солнце, с этим намного лучше, чем у тех, кто живёт в холоде и серости. В вашей семье у всех с чувством юмора хорошо?
– Как мне рассказывали, особенно хорошо с этим было у бабушки по линии отца. Я её, к сожалению, не застала. Но пошла в неё. Так что чувство юмора передалось мне с породой, с генетикой. Считаю, оно не может быть приобретённым. Ну как это? Десять лет человек был скучным и грустным – а потом вдруг начал шутить? Так не бывает. Видимо, бабушка до такой степени любила юмор, что даже мне передалось. И я надеюсь, моим детям тоже перейдёт.

– Бабушка была родом из Пятигорска?
– Я сама не пятигорчанка, живу в семи километрах от города, в селе Виноградные Сады, и бабушка моя отсюда. У нас есть дворянские корни, даже графья в роду были, не обошлось и без крестьян. В общем, вперемешку. Так вот бабушка у меня была очень весёлой, пела песни, всегда – душа компании, заводила.

– А она случайно с Остапом Бендером билетами на пятигорском Провале не приторговывала?
– (Смеётся.) Думаю, до этого не дошло. Я вообще о своих предках знаю не очень много. Знаю, что от немцев прятались, кукурузу, лук ели в полях, тяжёлое время было. Но, несмотря на это, люди всё равно как-то развлекались, бабушка старалась всех поддержать, чтобы не падали духом, была такая боевая, и за ней тянулись люди. Очень жалею, что её не застала. Она родила третьего ребёнка и умерла, это произошло третьего марта. А я родилась четвёртого, так что между нами всё равно есть какая-то связь.

– Ваше детство можно назвать счастливым? Лидерские качества уже тогда проявились?
– Я была счастливым ребёнком, но проблем со мной хватало. Смотрела по телевизору фильмы «Тимур и его команда», «Кортик», а потом переносила в реальную жизнь. Все окружающие от этого страдали. Взяв пример с Тимура и его команды, я однажды сорвала урок. Собрала всех, и мы пошли к ветеранам полоть траву – тут оказалось, что у девочки Оли из моего класса аллергия, она начала задыхаться, мы вызвали ей «скорую». Ну а так, во-первых, Оля никогда бы не узнала, что у неё на эту траву аллергия, а во-вторых, все были очень довольны, что мы прогуляли урок, помогли ветеранам.

В пятом классе я посмотрела картину «Кортик». Взяла дома кухонный ножик и заставила ребят охранять его по часам. В двенадцать ночи, когда я мирно спала, к нам приехали родители одного мальчика и сказали: «Оля, сними его с поста, пожалуйста. Он охраняет кортик, уже темно, пора идти домой». «Ладно, – говорю, – я пойду кортик охранять, а Кирилла сниму с поста». Ну конечно, получила мокрой тряпкой по заднице. Потом мы охраняли «кортик» только днём, а ночью полагались на удачу, что никто за ним не придёт. В общем, по этому поводу собирался педсовет, мою бабушку (по маминой линии) очень просили запретить мне смотреть телевизор. Но меня это не остановило, начала читать книжки, слушать пластинки, радиосказки. Потом взрослые смирились с моей бившей ключом творческой энергией.

Ну и дралась я, конечно. Меня даже ставили на детский учёт, бабушка ходила разбираться. Родители в это время были на Севере, зарабатывали деньги, меня воспитывала бабушка. Она сама была такая пацанка, многое мне разрешала, ни в чём не ущемляла, давала развиваться. Я очень ей благодарна, что не ставила меня в какие-то рамки. Много раз её вызывали в школу, она качала головой: «Ну, хрюблюка, – она у меня хохлушечка, – ну, хрюблюка, дома получишь!» Потом шли домой, бабушка говорила: «Ну, Оля, ну я тэбе прошу. Ну если дерёщся, ну шобы хотя бы синяков не оставалось. Шоб они нэ предрались к тэбэ… А за шо вы подрались?» – «Да она чего-то там сказала». – «Тогда мало ты ей дала».

– Вы из-за мальчишек дрались? Или они из-за вас? Когда первая любовь накрыла?
– У меня был один мальчик, постоянно носил мой портфель, независимо от того, хотел он этого или нет. Поначалу-то отбрыкивался да отнекивался, а потом, смотрю, сам стал после школы подходить, привык. Брал портфель и покорно шёл до моего дома. Я рассказывала разные истории, ему было со мной интересно. А потом он мне разонравился, и я стала ходить с другим мальчиком. А тот, первый, шёл за нами, видно, уже по протоптанной дорожке…

Нет, из-за пацанов я никогда не дралась, у меня была другая история. Я мечтала попасть на экран или в телевизор, как, наверное, любая девочка. Возможно, сейчас это сделать проще, а в наше время было очень сложно. Но это и прельщало. Ну вот такая творческая жилка развивалась во мне, и я влюблялась в неё с каждым днём всё больше и больше.

– Как ваша «творческая жилка» отражалась на учёбе?
– Я была хорошисткой, а если бы училась как следует, стала бы отличницей. Я очень любила английский язык, литературу, там можно было поклоунничать, читая стихотворение. Учительница меня просто обожала, боготворила, потому что я из «Идёт бычок, качается» делала целое представление, «вздыхая на ходу». Могла растянуть это шоу на пол-урока – с охами-вздохами и с эффектным падением в конце. Естественно, меня просили читать ещё и ещё. Сейчас-то понимаю, что была таким местным клоуном.



– А почему тогда не выбрали какую-нибудь творческую профессию? Зачем было идти на юрфак?
– Творческое направление здесь у нас не очень развито. Поступала на курс режиссуры в Институт имени Чурсина. Желающих оказалось двое – я и ещё один мальчик, и тот скоро куда-то пропал. Так что не сложилось. Тут и бабушка настояла на том, что нужна нормальная профессия, да и директор колледжа оказался родственником, вот и пошла учиться на юриста. Мама с бабушкой очень гордилась, что я на юрфаке: «Будешь сидеть в кабинете, бумаги подписывать». Но уже в тот момент я понимала, что в любое время могу выйти из «кабинета» и всё равно передо мной будет весь мир.

Окончила колледж, принесла родственникам диплом, но ни одного дня юристом так и не работала. Сразу вышла замуж, ушла с сыном в декрет. Потом через десять месяцев родила дочь. Я очень хотела близнецов, поэтому сделала минимальную разницу между детьми – они у меня как близнецы, в детском саду ходили в одну группу, учатся в одной школе. И собираются поступать в одно и то же учебное заведение.

– В какое?
– В суворовское училище. Дочь узнала, что там преподают разные языки и многому учат, вплоть до сервировки стола, ей это интересно. Ну а сын, как любой мальчик, хочет держать себя в тонусе и иметь какой-то статус. Тут был один момент. Месяца два назад он записался в строители – все пацаны пошли, и он за ними, чем всех насмешил. Он огромного роста, широкоплечий, такую фигуру на стройке можно просто загубить! Я сказала: тебе очень пошла бы военная форма. Подумал, прикинул, теперь собирается в суворовское. Страшновато им, конечно, всё-таки там казарменное положение.

– Ну а ваш юрфак как-то пригодился? В КВН, например?
– Пригодился, потому что я ведь все законы знаю. А раньше знала ещё лучше – навыки были свежие, прямо со сковородки. Могла проконсультировать, предостеречь. Ну и себя защитить всегда могу. Даже в поезде, а уж сколько мы переездили… На требование сдать бельё смело отвечаю: не буду. В кодексе написано, что я не обязана сдавать бельё, я не работник поезда, это должен делать проводник. Сдавать бельё, граждане, – это только по желанию пассажиров нашего прекрасного вагона! Останавливают ли гаишники или в муниципальных организациях пытаются обвести вокруг пальца – всегда смогу отстоять свои права.

– А вас гаишники всё ещё останавливают?
– Вот недавно прилетела, месяц меня не было дома. Едем по шоссе, я, конечно, заболтала всех своими рассказами. Всегда здесь ездили, не обращали внимания на знаки. А оказывается, за время моего отсутствия дорога стала односторонней! И знак за кустами поставили, и пост за знаком, мы же в такой стране живём, где всё продумано. И вот едем, ля-ля-ля. Тут гаишник навстречу. «А что мы нарушили?» – «Так вы по встречной едете». – «Но тут же было двустороннее движение!» – «А теперь в одну сторону». Батюшки! А он стоит и смотрит на меня, растерялся. «А вы – это же, это же… Оля из Пятигорска, из КВН». Я говорю: «Ну да, представляете, дома месяц не была, а тут такое. Вы хотя бы позвонили, рассказали, что тут знаки поменяли». Ну они ха-ха, хи-хи – и всё. А так бы – лишение прав и большие проблемы. В общем, отпустили, сказав: больше не нарушайте. Я говорю: «Вы бы кустики хоть обрезали, чтобы людям видно было» – «Вы там в своём КВН будете шуточки отпускать, а мы уж как-нибудь на своей территории разберёмся». Так и разъехались.

– А вообще слава помогает в жизни?
– Да я никуда и не суюсь. Приезжая домой, стараюсь там подольше побыть и почти не выходить. Так бы хотелось с детьми в кино сходить… Правда, они уже самостоятельные. Я даже к родным на дни рождения не могу пойти, потому что это будет вечер встречи с Олей Картунковой, а не торжество.

Помню, первый год, когда мы попали в эфир, я поехала вести свадьбу своего друга по команде. К тому времени нас по телевидению показали всего раз, но это был вечер Оли Картунковой. Все гости фотографировались со мной, обращались только ко мне, о молодых забыли. Мне было очень неудобно, и я сказала себе: всё. С тех пор прошло три года. Сегодня, наверное, вообще на части разрывать будут. Я теперь ко всем приезжаю после дня рождения – поздравлю, спокойно посидим, отметим. Так тоже хорошо, а то и лучше, тихо, душевно.

Где-то убыло, где-то прибыло. Я сама на это шла и прекрасно понимала, чем всё может обернуться. Надо чем-то жертвовать, известность накладывает ограничения. Я очень люблю погулять, потанцевать, поехать в караоке-бар, но, к сожалению, сейчас в этом ограничена. Значит, будем находить радость в чём-то другом.

– А как муж относится к внезапно обрушившейся славе? Легко ли ему со звёздной женой?
– Да ничего, всё нормально. Не жалуется.

– А чем он вас зацепил когда-то?
– Ой, да не знаю! Молодая была, дурная, глупая, девятнадцать лет. (Смеётся.) Дурочка, как и все в этом возрасте. Это было восемнадцать лет назад! Не помню уже – то ли по обоюдному, то ли по насильственному желанию замуж вышла. Гуляйте ещё, девчонки, не торопитесь туда!

– Вас месяцами не бывает дома, это не каждому мужчине понравится. Репетиции-то хотя бы в Пятигорске проходят?
– По-разному. Раньше репетировали у меня – у нас на участке два дома. Потом снимали офис в Пятигорске. Потом стали уезжать в Москву, потому что дом есть дом: уют расслабляет и не располагает к рабочему состоянию. Поэтому уезжали в Москву, запирались в квартире и сутками работали, работали, работали. Установили режим: подъём в девять, работа, обед. У нас был человек, который отвечал за питание, другой – за порядок в доме, чтобы всегда было чисто и свежо. Были люди, отвечавшие за тексты, был человек, который печатал. Мы всё писали от руки, придумывали на ходу, а он сидел и перепечатывал за нами. Каждый имел свои обязанности. Вот такой командой мы уезжали в Москву.



– Я обожаю консервированный горошек, поэтому ваша шутка «Горошек купил?» из новогодней сценки стала в нашей семье любимой. А какой, на ваш взгляд, горошек больше всего подходит для салата оливье?
– Сейчас, к сожалению, я далека от кухни, этим полностью занимается муж, балует нас всякими яствами. Ну а горошек, конечно, должен быть в стеклянных банках. Такие, знаете, семисоточки. Чтобы каждую горошинку можно было рассмотреть и посчитать. А то в эти жестянки, мне кажется, всё время не докладывают.

– Какие жертвы пришлось принести на алтарь КВН?
– Команда «Городъ Пятигорскъ» вообще самая травмированная за всю историю КВН. Сколько у нас всего этого было! И я ногу ломала, и Таня в аварию попадала. Влад на сцене прыгал и сломал мне мизинец. Причём я отыграла номер до конца с улыбкой, а потом орала за кулисами: снимите мне срочно обувь! И все увидели мой сине-чёрный палец. Когда Влад приземлился мне на мизинец, это была адова боль. Потом несколько раз пересматривала выступление – на лице даже мускул не дрогнул, просто было видно, что Влад на что-то наступил и запрыгал дальше. Это мы делали постановку «Кармен». В самом конце, когда я говорю: «Друзья, любите классику!» – под песню «Чао, бамбино» Влад опускается на мой мизинец. Это было кошмарно!

Ещё случай. Перед выходом на сцену у нас пропал нож, которым я должна была резать салат. Я всё всегда делаю по-настоящему. Ребята из команды обычно стоят и ждут, когда мы выступим и я принесу салат из огурчиков. А тут нет ножа, пропал! Администратор Гриша дал мне свой карманный перочинный ножичек, предупредив, что он очень острый, и я резанула себе палец. Весь финал пришлось вытирать кровь. Было очень больно.

– А какой номер вам кажется наиболее удачным?
– Ну всегда запоминается, конечно, первый. Это наш «Диетолог», которого мы обессмертили. «Ясон» мне полностью нравится, потому что произвёл первое впечатление. «Группа «Люба» нравится. Выделить какие-то номера не могу, они ведь для нас как дети, и разделить их на любимых и нелюбимых просто невозможно.

– Номер «Диетолог» полностью взят из жизни? Вы пытались сесть на диету?
– Я участвовала в проекте «Стархит», но недолго. Потом продолжила сама худеть и, собственно, делаю это до сих пор, мне нравится. Образ я не теряю. Вот буквально два дня назад был концерт. Не хочу сказать, что зритель как-то охладел или был шокирован тем, что я похудела. Харизма – она врождённая, а не приобретённая, её хоть отъедай, хоть не доедай, она харизма и есть. Девушки по вызову проститутки Сочи Круглосуточно и анонимно Но здоровье прежде всего. Пора бы уже в моём возрасте и задуматься, что нужно идти по жизни дальше, а с таким килограммами далеко не уйдёшь. Отпрыгать полуторачасовой концерт с весом, который у меня был, очень непросто. Сейчас гораздо легче – да хоть два часа, лишь бы людям была радость! Я буду продолжать худеть, насколько меня хватит, но сохраняя изюминку образа. Во мне столько запасов, что думаю, ничего не испортится, если ещё немного сброшу.

– В чём заключается ваша диета?
– Я не ем жареное и сладкое. И бассейн, бассейн, бассейн – никаких тренажёров, только плавание.

– Чтобы взять интервью, я гонялась за вами полгода. За беседу с вами главный редактор обещал выдать мне премию. Куда обмывать пойдём?
– (Смеётся.) Ой, не знаю, я за три года даже в Мавзолей к Ленину не попала, хотя была октябрёнком-пионером. Ну смотря какая премия. Говорят, у вас ресторан «Пушкин» ничего. На крайний случай в «Макдональдс» сходим.