СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Родня Чем помочь сорокадвухлетней девочке?
Чем помочь сорокадвухлетней девочке?
30.07.2014 20:58
Муж не мог понять, откуда у него взялось столько детей

Чем помочь сорокадвухлетней девочке?Здравствуйте! Однажды мне на глаза попалась газета «Моя Семья», и я поняла, что, наверное, это то, что мне сейчас нужно. Столько людей, у каждого своя боль, и мне захотелось высказать свою – вдруг кто-то услышит и подскажет выход.

Мне 64, три года назад перенесла тяжелейший инсульт. Благодаря моим детям сумела восстановиться, но появилось ощущение, что жизнь пролетела как миг, и сердце стало сжиматься от горечи и тревоги. Прежде всего это боль за мою старшую дочку, которой сейчас 42 года.

Начну с предыстории. В нашей семье было трое детей, я старшая. После окончания десятилетки поехала поступать в университет в большой город на Волге, но не поступила. Казалось, рухнули все мои надежды, вся жизнь. Вернуться назад, в свой посёлок? Но что там делать? Быть обузой родителям я не могла, у них росли ещё двое младших, самых любимых.

Прорыдав несколько дней от безысходности, решила устроиться на работу в университет, чтобы была возможность поступить на следующий год. Получилось. Днём работала в деканате, вечером занималась на подготовительных курсах. И, наконец, долгожданная учёба днём, а вечером подработка – надо же было на что-то жить.
Жизнь закрутилась – казалось, что ещё нужно человеку? Всё задуманное сбылось. Разве я могла предвидеть, сколько впереди испытаний?

Я влюбилась. Да так, что дух захватило! Он был футболистом, играл за сборную республики – высокий, красивый, все девчонки сохли по нему, а он обратил внимание на меня. Откуда мне было знать, что все футболисты избалованы вниманием и я просто очередная жертва, для новизны ощущений? Мне казалось, что это на всю жизнь, я жила только им.

Но прозрение наступило очень быстро, когда поняла, что у меня будет ребёнок, который ему не нужен, да и я больше не нужна! Но я убеждала себя, что ребёнок – это счастье, и даже мысли не допускала избавиться от него, мечтала о сыне, похожем на того, кто был мне дорог.

Родителям ничего не сказала и уехала к знакомой – далеко, в Сибирь. Снова устроилась работать секретарём в университете, перевелась на заочное отделение. У меня родилась дочь. Я продолжала любить своего футболиста, не упрекала его ни в чём, боготворила дочурку, считая её подарком, и больше мне никто не был нужен.

Из-за отсутствия жилья пришлось вернуться к родителям. Но как одной, с ребёнком, возвращаться в посёлок? Это же позор моей семье! И я решилась заехать к своему футболисту, попросить просто проводить нас, чтобы люди видели, что мы с дочкой не одни. Боже, какой испуг был в его глазах, как он оскорбил меня, сказав:
– Я сомневаюсь, что это мой ребёнок.

Каким жалким и ничтожным он мне показался!

Но и это прошло. Я окончила университет и всё ещё продолжала надеяться, что футболист найдёт нас, представляла, что ему скажу. Дочурка подрастала и всё чаще требовала познакомить её с папой – может, моя безумная любовь передалась ей. Она не слышала от меня ни одного плохого слова о своём отце и ждала его.

Я поняла, что так продолжаться не может, надо устраивать нашу жизнь. И судьба послала мне высокого, красивого, как в детских мечтах. Главное, его признала дочурка. Придя как-то из детского сада, она сказала:
– У нас на занятиях спросили, знаем ли мы, где работают папа и мама, я сказала, что нет у меня папы, есть дядя Саша, он очень хороший. Мама, можно я буду его звать папой?

Я ответила, что об этом надо спросить дядю Сашу. И когда вечером он пришёл к нам, моя девочка кинулась к нему с криком:
– Папа, папа, можно я буду так тебя звать?

Мы расписались. Я благодарила судьбу, что всё так сложилось, с головой окунулась в семейную жизнь, считала – это лучшее, что могло со мной случиться.

Вскоре мужу предложили пойти на военную службу, и я поддержала его. Мы уехали на север, в военный гарнизон.

Когда дочке было шесть лет, у неё появилась сестричка. Через полтора года – братик, а когда моей старшей исполнилось 14 – ещё братик. Муж целыми днями пропадал на службе, постоянно на вахтах. Рядом никого из родных и близких. Одна с четырьмя детьми в далёком военном гарнизоне с его сложными иерархическими отношениями и неустроенным бытом, я безумно уставала и не замечала состояния моей девочки.

Она, как в детстве, ждала страстной родительской любви, которую мы ей не могли дать в силу обстоятельств. Я считала, что дочь уже большая, любила её, но уже не той безумной любовью, какую испытывала к ней в детстве. Рассчитывала на неё в качестве помощницы и не заметила, как дочка от меня отдалилась, замкнулась, стала ревновать к младшим детям.

Муж тоже ничего не замечал. Он, по-моему, вообще не мог понять, откуда у него взялось столько детей. Я занималась не только семьёй – была активисткой женсовета, мне хотелось быть нужной, хотелось работать, чтобы улучшить не только материальное положение семьи, но и добиться чего-то в жизни. Вскоре я стала заведующей детским садом, работа поглотила всё время.

Так моя старшая девочка и выросла с не замеченной мною обидой. Она считала, что её обделили любовью, мечтала как можно скорее уйти из родительского дома и в 18 лет выскочила замуж за случайного знакомого, мичмана, на пять лет старше, который жил в общежитии и был не прочь неплохо устроиться.

Я убеждала её, что он не тот, кто ей нужен: нагловатый, самоуверенный, ничего собой не представляющий тип. Умоляла, плакала, просила не спешить с замужеством, но ей казалось, что это спасение. Она с такой надеждой кинулась в семейный омут, поддавшись на его слова любви!

Это были 90-е годы, с пустыми прилавками и сложными экономическими отношениями. Зять не пользовался авторитетом в своей части, был на плохом счету у командира. Ради благополучия дочери мне пришлось самой обеспечить молодых квартирой, обстановкой и всем необходимым. Вскоре у них родился сын. Но служба у зятя не ладилась, и он был вынужден уволиться и увезти семью к своим родителям в Подмосковье.

Жизнь с мужем не принесла дочери радости. Он не стал для неё опорой, ничего в жизни не добился, перебивался случайными заработками, но высоко ценил себя. Морально давил на неё, внушал, что никому она, кроме него, не нужна, что у неё ничего нет, она никто. Постоянно подгонял окриками – злился на медлительность и замкнутость.

Наконец зять понял, что его жена раскрепощается, когда выпьет. Да и она ощутила, что ей легче общаться в состоянии опьянения. Ежедневный приём алкоголя после работы стал нормой в их семье, и, сама того не подозревая, дочь стала зависимой. Нет, она не пропащая: окончила колледж, потом институт, имеет высшее экономическое образование, очень ответственная, исполнительная, коллеги её всегда ценили. Зарабатывала больше мужа, да и ему помогла найти работу. Вскоре они построили добротную двухэтажную баню на участке свекрови.

Но потом зять познакомился с женщиной, своей ровесницей. Она дважды была замужем, родила двоих детей от разных отцов. По характеру полная противоположность моей дочери, она сумела приласкать и увлечь зятя. И прожив двадцать лет с моей дочерью и вырастив сына, он ушёл из семьи. Для дочери это стало большим потрясением, она так слепо верила в его любовь, привыкла к мысли, что она без него никто, – и вдруг осталась одна (сына вскоре призвали в армию) и растерялась. К тому же в баню, построенную в основном на её деньги, свекровь её больше не пускала. Дочь осталась практически ни с чем и в состоянии алкогольного опьянения совершила попытку суицида – к счастью, в тот раз всё закончилось благополучно.

Наша жизнь превратилась в сущий ад. Дочь работает два дня через два и в выходные полностью находится во власти зелья. Выпив, становится неуправляемой, всех обвиняет в своей загубленной жизни, начинает себя жалеть, вспоминает детские обиды, плачет, что никто её не любит, что и мне была не нужна, что именно она вырастила моих детей. Дочь полностью деградировала, ничем не интересуется, ничего не хочет. Видеть это невыносимо.

Своё одиночество она решила заполнить тем, что купила двух породистых щенков японской лайки. Мы постарались ей помочь, приобрели в деревне недостроенный домик рядом с нами, чтобы как-то поддержать её, ведь жить с собаками в съёмной квартире нереально. Но, чтобы довести дом до ума, нужны специалисты и немалые затраты, самостоятельно ей с этим не справиться, да и желания не видно. Она стала циничной, скептически относится ко всему, никому не верит, не ценит доброго отношения к себе, считает, что лишь собаки её поддерживают, и говорит, что живёт только ради них.

Прошло более трёх лет с тех пор, как муж официально с ней развёлся. С каждым днём дочь опускается всё ниже. Иногда кажется, что у неё уже помутнение рассудка из-за комплекса неполноценности. Сын отслужил в армии и сейчас живёт самостоятельно, он осуждает мать за её слабость, но не знает, чем помочь. Младшие братья не хотят с ней общаться из-за её отношения ко мне и пристрастия к алкоголю. Младшая сестра пытается морально поддержать, но в ответ получает только обвинения в неискренности.

Мне очень жаль старшую дочь, чувствую свою вину перед ней и пытаюсь помочь. Но, что бы я ни делала, всё не так. Она будто мстит мне. Я всё ей прощаю, но мои слова она не воспринимает, просто ненавидит меня. Когда у неё наступает просветление, извиняется, просит не бросать её. Что же мне делать, чем помочь моей 42-летней девочке?

Из письма Людмилы Б.,
Московская область
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №29, июль 2014 года