– Какие сюрпризы вы приготовили для своих поклонников в новом сезоне «Комеди вумен» на канале «ТНТ»?
– Формат шоу сохраняется, эфир по-прежнему вечером в пятницу, у нас такие же яркие наряды, но мы больше внимания акцентируем на закулисье. Снимаем всю программу практически одним дублем – выходим из-за кулис и спускаемся на сцену, а зритель всё это видит на большом экране. Такого не только мы, но и вообще никто в нашей стране не делал, надеемся, что публика это оценит. Ещё чуть-чуть – и это уже будет сериальная история.

– А за рубежом есть аналог вашего шоу?
– Когда мы в Америке говорили, что являемся актрисами женского шоу, нам отвешивали комплименты и удивлялись, потому что у них такого нет. Нам нравится, что мы такие единственные.

– Думали ли когда-нибудь, что у вас будет такой успех на телевидении?
– Никогда не стремилась к этому. Занималась танцами – это больше всего меня интересовало в детстве. И хотя смотрела огромное количество музыкальных клипов, увлекалась кино, у меня нет такой истории – вот увидела что-то по телевизору и решила: тоже там буду. Да, я участвовала в КВН и знаю, что многие из тех, кто играет в Клубе, годами мечтают попасть в телевизор, но сама об этом не думала. И оказалась в Премьер-лиге по чистой случайности. Так и попала в телевизор. Но лишь спустя много лет после этого мне предложили участвовать в проекте «Комеди вумен».

– Как складывался ваш коллектив?
– Нас связывало одно общее дело – юмористическое шоу, но при этом все мы оказались очень разные. И возраст разный, и статус – ведь на тот момент многие уже были очень популярны в КВН. Мы с Наташей Медведевой чувствовали себя со всеми на равных, но понимали, что работаем с очень известными девушками.

– А как вы попали в КВН?
– Тоже неожиданно. Не могу сказать, что постоянно смотрела КВН, хотя мне нравилась команда «Новые армяне». Когда поступила в институт, то на первом курсе сразу же пришла в танцевальный коллектив. А однажды вместе с подружкой мы показали этюд, который мы придумали ещё в пионерском лагере. Меня заметили люди, которые занимались КВН. Через некоторое время институтский «Клуб Весёлых и Находчивых» создал женскую команду для фестиваля, и мы с подружкой в неё вошли. Кстати, меня взяли как «сисястую» – так и сказали: «Вот эту сисястую возьмём». На фестивалях мы завоевали пять кубков, с этого и началась моя кавээновская карьера.



– Значит, уже в пионерском лагере делали скетчи?
– Да. Я была такой домашней девочкой – наверное, поэтому мама решила меня приобщать к коллективу, к сверстникам, и в двенадцать лет отправила в пионерлагерь. Наши вожатые очень увлекались КВН и нас к этому приобщили.

– Вы чувствовали, что не потеряетесь в жизни?
– С детства знала, что буду заниматься творчеством. Я всегда была популярным человеком в своём кругу, всё время пыталась что-то придумать. В детском саду была то Снегурочкой, то Бабой-ягой, в школе организовала последний звонок. В институте сразу дала о себе знать: танцевала, собрала с подругами коллектив. Мы участвовали в мероприятиях. Мама говорила: ты во всякой бочке затычка. Тем не менее, меня везде замечали, будь то спектакль в институте или телепрограмма. Возможно, каждый человек должен о себе заявлять, но не каждый это умеет.

– В семье устраивали праздники, на которых вы демонстрировали свои таланты?
– Когда к нам приходили гости, меня заставляли играть на фортепьяно и танцевать – показывать дядям и тётям всё, что умеет Катя. Думаю, у многих так было в детстве.

– Ваше умение перевоплощаться, артистизм и чувство юмора – наследственные качества?
– Папа – творческий человек, он и пел, и танцевал. А вот мама очень серьёзная, ей было не до песен. Средний брат вообще акробат, старший каких-то особых талантов не проявлял, больше учился, потом пошёл служить во флот.

– А не было ли в роду артистов, музыкантов, танцовщиков, в конце концов?
– Нет. Зато у меня в роду были цыгане – может, от них всё идёт?

– У вас необычная красота. В детстве вы ощущали себя не такой, как все?
– До определённого возраста выглядела абсолютно как все: да, черноволосая, со смуглой кожей, но в остальном – обычный ребёнок. Я не была высокой, но стремительно выросла лет в тринадцать, за одно лето. И тогда же вырос нос. Наверное, именно благодаря росту и носу стала резко выделяться среди сверстниц. К тому же была танцовщицей, гибкой и пластичной, так что выглядела несколько несуразно – этакая инопланетянка. И когда заметила, что мальчики стали больше внимания обращать на моих симпатичных голубоглазых сверстниц, конечно, задумалась: видимо, что-то во мне не так. Тем не менее, больше общалась с мальчиками, чем с девочками, ребята всегда считали меня своей в доску, сестрой и подругой. К тому же у меня два старших брата, и дома я была окружена любовью и заботой: меня, третьего ребёнка в семье, такую долгожданную девочку, залюбливали. Ну а позже за мной стали ухаживать мальчики, хотя я никогда не была первой красоткой в школе или институте. А сейчас те, кто знали меня раньше, говорят, что за последние десять лет я невероятно изменилась в лучшую сторону. Многие думают, что я сделала пластическую операцию, но это не так. Если посмотреть наши первые эфиры, видно, что мы все тогда были пухлощёкие, а сейчас все стройные, даже худенькие. Может, потому что очень много работаем.

– Первая любовь у вас была счастливой?
– У меня её вообще не было. А может, и была, просто я не заметила. Во всяком случае, сердце мне никто не разбивал. Больше расстраивало, если близкий друг или подруга в чём-то подводили. А отношения с мужчинами тогда были лёгкими, без страстных переживаний: приходили и уходили.



– Какое у вас самое яркое детское воспоминание?
– Я чувствовала себя вполне счастливой, когда мы с папой в выходные выбирались на прогулку. Он брал нам шашлык, я съедала свою порцию и пыталась стянуть кусочек у него. Безумно нравилось встречать с семьёй Новый год. Когда выросла и у меня это стало получаться всё реже, всегда расстраивалась. Я очень семейная, и встреча Нового года – для меня абсолютное счастье. Ещё помню, как была счастлива, когда меня после семейного совета впервые отпустили на взрослую дискотеку. Я пошла туда накрашенная и чувствовала абсолютное блаженство.

– А вас в семье наказывали?
– Только когда стала выходить за рамки. Я ведь была невероятно загруженным и прилежным ребёнком, не гуляла со сверстниками. А когда подросла – расправила крылышки, поняла, что нравлюсь мальчикам. Как раз забросила танцы, потому что очень выросла. Стала позже приходить домой и получала за это жуткий нагоняй. Самым большим наказанием были долгие, мучительные разговоры с папой. Он у меня человек спокойный, уравновешенный, разговаривает очень долго. Ты стараешься поскорее ответить на его вопросы, а он выдерживает паузы – это-то и есть самое страшное, потому что не знаешь, что у него в голове. Видимо, таким способом он пытался до меня достучаться.

– Родители смотрят ваши программы?
– Спрашиваю их: смотрите? А мама: ой, у нас сериал, сейчас переключу. Или: ну ладно, в следующий раз посмотрим. На самом деле они с пониманием относятся к тому, чем я занимаюсь, не видят в этом ничего плохого, хотя мама и может сказать: ну ты и шут гороховый!

– Чувствуете себя в жизни защищённой?
– Вполне. Мне комфортно в стране, в родном городе. Я люблю Москву, хотя раньше не осознавала, как она прекрасна. Сейчас, когда мы стали ездить с гастролями, путешествовать по миру, поняла, как сильно скучаю по Москве – она превратилась в роскошный город, которым можно гордиться. На самом деле я человек мира, и где бы ни была, в какой бы стране ни отдыхала, везде чувствую себя комфортно, несмотря на незнание языка. Наверное, я просто родилась внутренне свободным человеком.

– Чем занимаетесь в свободное время?
– У нас очень плотный график – съёмки, репетиции, поэтому дорожу свободным временем, даже поход в кино превращается в праздник. Из-за занятости я и с родителями могу не видеться неделями – с такой радостью к ним приезжаю! Очень их не хватает.

– Вы согласны с тем, что известность и популярность делают человека одиноким?
– Думаю, это зависит от самого человека. Наверное, от популярности и известности можно устать, но я пока не устала, у меня же не было такого: раз – и проснулась знаменитой. Нас показывали несколько лет, и вдруг что-то произошло: стали всё больше смотреть. Популярность пришла, но ведь не сразу, сначала больше ругали, чем хвалили.

– Не могу не спросить о ваших откровенных съёмках для мужских журналов. Почему вы на это пошли?
– Это просто ещё один опыт. Притом я не вышла за рамки, мне было интересно проверить себя: насколько будет комфортно или наоборот. После съёмок поняла: я могу и это.

– Некоторые телевизионные персонажи признавались, что для них в камере есть что-то эротическое, она даже возбуждает. А как у вас?
– Нет, никогда такого не замечала. А потом – нас ведь снимают четырнадцать камер: представляете, в каком я была бы состоянии, если говорить об эротическом возбуждении? Что для меня важно, так это энергия зрительного зала, которая тебя подпитывает. А камера, наоборот, забирает много энергии. Я актриса, но не удивлюсь, если через несколько лет вдруг пойму, что я на самом деле – юрист.

– У вас нет ощущения, что телевидение – своего рода наркотик?
– Я наркоманка в том смысле, что не могу без работы. Сейчас больше нравится работа вне камер, то есть готовиться к съёмкам – рабочие моменты вызывают столько самых разных эмоций!

– В кино пошли тоже за опытом?
– Конечно. В детстве спрашивала маму: зачем я столько лет занимаюсь фортепьяно? А она в ответ: всё в жизни пригодится. Так оно и вышло. У меня исключительный слух, и теперь я занимаюсь подбором музыки для программы. А кино – это даже прикольно, позвали – почему бы не сняться? На премьере я услышала в зале первый смех, когда на экране появилась моя заплаканная физиономия. Было приятно.

– Если предположить, что ваш проект на ТНТ рано или поздно закончится, в каком направлении будете двигаться – сцена, кино или что-то другое?
– Наверное, открою какую-нибудь школу танцев или продюсерский центр, чтобы заниматься танцами, постановками. У меня всё больше сил отнимает работа за сценой, я на практике учусь очень многим вещам. Постановка танцев в шоу «Комеди вумен» – тоже большой опыт.



– Вам нравится самой зарабатывать на жизнь?
– Конечно. Это повышает самооценку, даёт уверенность в себе. Могу и родителям помочь, хотя они у меня люди гордые, говорят: нам ничего не надо, всё равно мы всё на твой счёт кладём. Но мне приятно, что могу делать им подарки. Однако если в моей жизни появится человек, который будет зарабатывать намного больше меня, не вижу в этом ничего плохого.

– А если избранник будет зарабатывать меньше?
– Мне кажется, это неважно. А важно то, что человек прилагает огромные усилия, чтобы не опускались руки. К сожалению, сейчас такое время: кому-то везёт, кому-то не очень.

– Вас часто узнают на улицах?
– Я почти не хожу по публичным местам, даже в кино стараюсь приходить совсем поздно, когда в зале немного людей. Хотя недавно пришли в кинотеатр в субботу вечером, было много народу, и мне стало неприятно. Даже не оттого, что меня узнают, а что вглядываются и перешёптываются: она, не она? Если раньше старалась не обращать внимания, теперь меня это начинает раздражать. Хочется проводить свободное время в своё удовольствие.

– Вы были ведущей «Битвы хоров». Чем вам запомнился этот опыт?
– «Битва хоров» интересна в первую очередь тем, что там абсолютно реальные, простые люди, девочки и мальчики, взрослые женщины, даже был хор бабушек. Я впервые участвовала в таком глобальном проекте, ведь у канала «Россия-1» несколько другая аудитория, чем у ТНТ. Не совсем поняла, почему выбор пал на меня – я всё-таки человек эстрады, я кривляюсь, и много кривляюсь. А там надо было очень чётко произносить текст, импровизация не предполагалась. Впервые в жизни я работала с «ухом» (наушник, через который редактор передаёт ведущему нужную информацию. – Ред.), что меня повергло в шок. Это ведь настоящие прямые эфиры, у меня подкашивались ноги, когда в ухо быстро наговаривали текст – ни подсказки, ни суфлёра, все вокруг говорят, а ты должна всё это понимать и контролировать ситуацию.

Поначалу казалось, что не справлюсь, но всё получилось. При этом я научилась быстро и правильно говорить и параллельно слушать. Ну а сами участники были счастливы, что с ними работают такие знаменитые люди – Юля Савичева, Доминик Джокер, другие звёзды. А сколько времени наставники посвящали этим хорам! Всё было настолько серьёзно! Меня это порадовало. Иногда чуть ли не конфликты возникали, а у меня была интересная роль – я должна была их подначивать. Со временем я научилась к этому относиться философски.

– Не буду затрагивать историю ваших личных отношений с Дмитрием Хрусталёвым, но не могу не спросить: в чём его уникальность как личности? И почему, как вы думаете, он согласился поменять первые роли на ТНТ на роль второго плана в шоу Ивана Урганта?
– Дима – уникальный, невероятный человек. Признаюсь, я вообще падка на талантливых людей, всегда хочется тянуться к чему-то прекрасному. Мы с ним вели много концертов, и он может покорить любую публику. Он многим увлекался, в том числе и танцами – в общем, нам было на чём сойтись. Хотя, как показало время, было и на чём разойтись. Но до сих пор он остаётся для меня одним из самых талантливых и успешных людей. Дима всего добился исключительно своей головой, талантом и харизмой. Думаю, к Урганту он пошёл набраться опыта, рано или поздно у него будет собственное шоу, я в этом уверена.

– Как вы думаете, почему нередко успешные, красивые девушки бывают несчастливы в личной жизни?
– Очень много женщин – неизвестных, обычных – так же несчастливы в жизни, но об этом никто не знает. А если человек на виду, на сцене, в кино, в телевизоре, это становится достоянием всех. Вот и всё.