Мы с Дашей идём из садика, Даша говорит:
– Может, зайдём на минутку в магазин, купим мне красную юбку, как у Лены Игнатенко, только лучше?

Из одежды я умею покупать только мужские носки сорок пятого размера. Если юбку куплю я, Дашина мама скажет, чтобы я сам и носил этот ужас, а своей единственной дочери она не позволит появиться на улице в таком виде: что подумают люди о нашем моральном облике?

Я говорю:
– Даша, вы с мамой сходите на выходных и купите. Мама лучше разбирается, какая юбка нужна.
– Красная, – говорит Даша. – Ты что, не знаешь, какие бывают красные юбки?

Женщины не понимают, как можно не разбираться в юбках, для них это так же просто и естественно, как ходить на двух ногах. Я отношусь к обычным беспородным дворовым мужчинам, нам до женского чутья – как до дзэна на карачках. Покупка носков может быть нашим коньком, но подняться выше нам не светит, мешают заботы о судьбах человечества.

Две недели назад я случайно выяснил, в чём разница между туфлями на банкетке и туфлями на танкетке, теперь уверенно различаю их максимум со второй попытки. Этим я выгодно отличаюсь от других 35-летних мужчин. Однако считать, что теперь я достаточно продвинутый, чтобы без посторонней помощи выбирать юбку для четырёхлетней девушки, было бы излишне самоуверенно.

Мы заходим в продуктовый магазин, покупаем хлеб, яблоки и сосиски. Даша увидела колбасный сыр, поинтересовалась, почему колбаса такая белая, я рассказал.
– Нам такая нужна, – заявляет Даша.

Покупаем кусочек сыра и ещё абрикосовый джем – Даша уверена, что такую колбасу едят с джемом.
– Даша, – говорю я, – где же ты видела, чтобы колбасный сыр ели с джемом?

Даша объясняет – там же, где колбасу делают из сыра. Звучит логично, я не решаюсь спорить, просто покупаю джем. Вообще, мне кажется, многих проблем в жизни можно избежать, если не искать логических несоответствий в том, что говорят женщины, а просто доставать в такие моменты из кошелька нужную сумму.

Приходим домой, Катя уже звенит кастрюльками на кухне. Даша кричит с порога:
– Мама, мы принесли что-то вкусное, ты ни за что не угадаешь!

Катя пытается угадывать:
– Торт? Ананас? Может, мышку поймали? – но, конечно же, не угадывает.
– Ты что, мама, – смеётся Даша. – Мы же не кошки, а люди! Мы же не ловим мышек!
– Да-а-а? – удивляется на кухне Катя, для неё это новость.

Даша шепчет мне на ухо:
– У нас мама что, превратилась в кошку?

Честно говоря, у меня тоже есть основания так полагать, хотя с Дашей я ими не делюсь. Даша уносит на кухню полный пакет еды, громко спрашивает маму:
– А колбасный сыр – это колбаса, которая отсырела?

Через полчаса мы садимся за стол, Даша налегает на бутерброды с сыром, даже рисовая запеканка её не так привлекает. Не каждый день удаётся поесть колбасы, сделанной из сыра, это всё равно что яблоки, сделанные из мяса, или компот с пельменями. На экране телевизора мультяшные герои измеряют длину Удава, а мы сидим и ужинаем.

– Ой, я совсем забыла, – говорит Катя. – Даша, бабушка купила тебе кофточку, ходить в садик. Давай примерим.

Кофточка жёлтая, с красными полосками, справа на ней нарисован медвежонок. Лена Игнатенко завтра утрётся своей юбочкой, недолго ей осталось ходить гоголем и задирать нос перед духовно богатыми людьми.

– Подошла, – удовлетворённо констатирует Катя. – Дашенька, позвони бабушке, скажи «спасибо».

Даша звонит бабушке, говорит в трубку «спасибо».

– Если увидишь ещё кофточку, только не с медвежонком, а с единорогами, ты купи, – наставляет она бабушку. – У нас таких кофточек ни у кого нет, я буду самая модная, как в телевизоре, только ещё моднее-премоднее.

Вечером укладываем Дашу спать. Чтобы ребёнок хорошо спал, снизу надо подоткнуть одеяло, а сверху почитать на ночь сказку.
– Будем читать про Винни-Пуха или про Кота в сапогах? – спрашиваю я.

Даша выбирает Винни-Пуха, это логичный выбор, ведь на кофте нарисован Винни-Пух, я бы мог и сам догадаться.
– А жёлтая она потому, что это мёд, – говорит Даша, потом поворачивается к Кате. – Мама, а можно мне ещё бутерброд с сыром? Сделай мне бутерброд!
– Дашенька, – отзывается Катя, – может, не будем наедаться на ночь? После восьми есть вредно.

Даша удивлённо смотрит на маму: неужели она забыла?
– Мама, – говорит Даша. – Мама, мне всего четыре.

Катя смеётся, Даша не очень понимает, над чем именно, но смеётся тоже, уж очень заразительный у нашей мамы смех.

Потом мы читаем сказку про Винни-Пуха, к концу главы Даша как раз готова провалиться в сон.

– Спи, – говорю я. – У тебя уже глазки слипаются.
– Это от мёда, – сонным голосом сообщает Даша.

И моментально засыпает. Тогда я иду к Кате, она смотрит телевизор без звука в зале.
– Включить тебе звук тихонько? – спрашиваю.

Катя отказывается, всё равно по телевизору всякая чепуха, достаточно и того, что она её смотрит. Я сажусь рядом, Катя кладёт голову мне на плечо.
– Ребёнок спит? – спрашивает она.

Я подтверждаю.
– Тогда я тоже посплю, – говорит Катя и закрывает глаза. – Рассказывай сказку, дядя Лёша. Я вся внимание.

Нет, в том, что наш мир несовершенен, сомнений нет. Нужно только правильно это измерять. Если совершенство мира мерить количеством красных юбочек на душу населения, то цифра получается довольно жалкая. А если оценивать по количеству счастливых минут, проведённых с любимыми людьми, то знаете, мир оказывается не так безнадёжен, каким кажется на первый взгляд.