Хороший ты человек, Жорик
11.07.2015 00:00
Мужчины, коты и котлеты

Хороший ты человек, ЖорикМужчины не умеют кормить котов, в них всё ещё сильны неандертальские представления о том, что кот обязан самостоятельно добывать пропитание. В Средневековье, от которого Паша унаследовал образ мышления и своё твердолобое упрямство, возможно, и было принято держать кота на подножном корму, но современное общество порицает подобные воззрения. Человечество отказалось от них вместе с учением о плоской Земле и идеями о том, что если женщина не тонет в воде, то она ведьма. Таким образом, оставляя кота без ежедневной порции свежего питания, Паша явно ударялся в мракобесие и до некоторой степени даже в ересь.

Паша считает, что пока кот Жорик не доест предыдущее блюдо из миски, сыпать туда следующее преждевременно. Он полагает, что это расточительство. Лена говорила ему тысячу раз:
– Чтоб тебя так в кафе перловой кашей кормили. Подавали вчерашнее недоеденное и говорили: «Ешь, дорогой, а когда доешь, свежее сварим».

Но на Пашу подобная аргументация действует слабо, он только гогочет и поступает, как привык в своём Средневековье, а страдают из-за этого окружающие, особенно коты и женщины.

Лена уехала в командировку в понедельник, а вернулась в субботу. Не успела переступить порог, как Жорик выбежал ей навстречу и принялся громко мяукать жалобным голосом. Паша выглянул из комнаты, сказал:
– Не слушай кота, он врёт! – и загоготал.
– Бедный котик, – пожалела Лена Жорика. – Он тебя не кормил?
– Мяу! – с готовностью подтвердил Жорик.
– Стукач! – заклеймил его Паша.

Лена вступилась за Жорика, он не стукач, сказала она, а единственный сознательный мужчина в доме. В следующий раз пообещала оставить ключи от квартиры коту, а не Паше.
– Некоторым, – добавила Лена, прижимая Жорика к сердцу, – даже ума не хватает в комнате прибраться.
– Жорику тоже не хватает, – сказал Паша.

Лена ответила, что Жорик свои носки не разбрасывает, в то время как Пашиными грязными носками можно оклеить все стены спальни, словно гобеленами. На это Паше возразить оказалось нечего.
– Чем вы будете меня кормить? – спросила Лена.

Оказалось, что все обитатели дома задавались этим вопросом с самого утра, даже Паша берёг аппетит к тому моменту, когда приедет Лена и приготовит что-нибудь вкусное. Лена обозвала его лентяем и ушла на кухню с Жориком в эскорте, начала греметь там сковородками.

Пока Жорик хрустел сухим кормом, Лена извлекла из холодильника большой пакет с сырыми замороженными котлетами и принялась громко возмущаться. Котлеты она сама заморозила перед отъездом. Предполагалось, что Паша станет их размораживать и жарить по мере оголодания. Таким образом мужчина сможет худо-бедно прожить, пока жена скитается по командировкам. Теперь оказалось, что вся её забота полностью проигнорирована. Лена выразила негодование несколькими подходящими к случаю фразами. В принципе, она подозревала, что котлеты останутся нетронутыми, так что фразы заготовила ещё в среду, даже успела их отрепетировать и придумать, как будет выкручиваться Паша.

Паша не выкручивался, он вообще никак не отреагировал, и тогда Лена отправилась в комнату, чтобы визуально оценить Пашино раскаяние. Паша обнаружился в углу, за компьютерным столом. Оказалось, он уже успел присосаться к компьютеру, как поросёнок к свиноматке, и теперь сидел там умиротворённый, разве что не похрюкивал от удовольствия.

Лена вернулась на кухню, сварила картошку, приготовила пюре, пожарила котлеты, и морально её поддерживал только Жорик. Он сидел под стулом, мурлыкал, тёрся о ногу – словом, делал всё то, что по-хорошему полагалось бы делать соскучившемуся мужу. Добавляя масло в пюре, Лена даже подумала мимоходом, что где-то в своей жизни ошиблась с выбором.
– Хороший ты человек, Жорик, – сказала она коту. – Сейчас будем ужинать, готовь внутренний мир.

Жорик не заставил себя упрашивать, его внутренний мир был готов к приёму пищи с рождения. Весь сухой корм, который он успел к тому времени в себя утрамбовать, был только лёгкой разминкой перед ужином. Пока Лена наполняла тарелку картошкой и выкладывала сверху котлеты, он плясал у её ног какой-то матросский танец. Потом Лена отправилась с тарелкой в руках в комнату, Жорик помчался впереди, на ходу изображая не то краковяк, не то лезгинку.

В комнате Лена оставила тарелку на журнальном столике, для Паши. Паша целиком ушёл в компьютер, наружу торчали только кончики ушей.
– Ты, конечно, не заслужил, – сказала ему Лена, – но сначала я тебя накормлю, а потом уже буду калечить. Садись и ешь.
Паша сказал, не отрывая глаз от экрана:
– Угу, – и Лена ошибочно предположила, что её слова услышаны и поняты.

Она отправилась на кухню за своей порцией. Положила себе картошку и котлету, потом подумала и положила ещё одну, затем решила, что две котлеты – это много, и одну вернула на сковородку, и ещё раз подумала и поняла, что мяса хочет больше, чем картошки, взяла котлету обратно, а часть картошки переложила назад в кастрюлю. Потом нарезала зелень и украсила котлеты петрушкой. Наконец, удовлетворённая результатом, понесла тарелку в комнату.

Паша всё ещё сидел, уткнувшись в монитор, ужин тем временем был в полном разгаре. Давясь и выпучивая глаза, Жорик торопливо загружал в себя остатки Пашиных котлет. Завидев Лену, он отодвинул тарелку лапой и всем видом выразил недоумение: «Как я тут оказался? И откуда во мне эта котлета?» На всякий случай поспешил спрятаться под диван.
– Ах ты свинтус! – воскликнула Лена.

Паша вздрогнул, начал было что-то говорить в своё оправдание, а к тому времени, когда понял, что Лена ругала кота, она уже переключилась на самого Пашу. Лена обвиняла Пашу в том, что кот докатился до воровства. Безусловно, на преступный путь Жорика толкнули дурные манеры, внушённые котику Пашиным обществом. Вот пусть теперь Паша сам идёт и берёт себе чистую тарелку, в которой не было кота, и последнюю котлету со сковородки, и пусть всё это послужит ему уроком. Паша так и сделал.

После ужина Жорик вышел из-под дивана, потёрся о ногу Лены, принёс какие-то невнятные извинения, ссылался на голод и просил снисхождения. Лена погладила его между ушами и простила. В конце концов, кот хороший, предыдущих судимостей не имеет, да и действовал без злого умысла, под влиянием эмоций.

Непрощёным остался один только Паша, он слопал свою котлету, а потом сказал:
– Лен, загляни за занавеску.

Лена сделала, как он просил, и обнаружила на подоконнике плюшевого сиреневого слона. Небольшого, не в натуральную величину, а в масштабе один к двадцати. Паша сказал:
– Это тебе.

Неандертальские мужчины, возможно, пренебрегают своими обязанностями по отношению к котам, но они всё-таки не настолько плохие, как пытаются казаться. Лена сказала:
– Какой клёвый!
И простила Пашу. Он, конечно, лентяй и манипулятор, но кто ещё притащит в дом собственноручно добытого мамонта? Пусть и не в натуральную величину.

Алексей БЕРЕЗИН,
г. Томск
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru


Опубликовано в №27, июль 2015 года