На четвёртой работе приятель подзадержался на четыре года, а всё потому, что наотрез отказался заводить визитную карточку.

Видал я визитки красивые и разные. Одни хоть на ёлку вешай, другие – богатые, но безвкусные, иные – скромные по содержанию, но чаще, как я заметил, людей с восхождением на должность неудержимо «несёт». А иных «несёт» просто так, от комплекса неполноценности.

Вот и мой однокашник Венька, на котором после деда-академика и папы-профессора природа не просто отдохнула, а сплясала ламбаду, гопак и лезгинку вместе взятые, маялся чудовищным комплексом неполноценности.

Последний раз при встрече Венька сунул мне красивую шелкографическую карточку, на которой золотом значилось, что её владелец является действующим академиком десятка международных академий, почётным президентом международных обществ, лауреатом каких-то мудрёных премий. А ведь учился Венька на тройки, которые ставили ему с большущей натяжкой, а выпустили из академии только благодаря отцу и деду. Понимаю, Веньке хотелось достойно выглядеть. Но чтобы такой ценой!

Самая впечатляющая визитка, какую мне приходилось видеть, – это карточка знакомого авторитетного предпринимателя Гоши. Так вот Гошина визитка была из ярко-алого, цвета артериальной крови, картона, на котором чёрными буквами было написано: «Dr. ЗВЕРЕВ».

«Dr.» по-латыни означает сокращённое слово «доктор». На Западе докторами являются не только врачи, но и адвокаты, эксперты, учёные и вообще уважаемые люди. Дон Корлеоне, полагаю, тоже был доктором, как и наш Гоша. Кстати, у Гоши на визитке больше ничего не значилось – ни адреса, ни номера телефона, ни электронного адреса.

– Ну и какой смысл в такой визитке? – спросил я.
– А такой, – ответил Гоша. – Предъявителя сего, Вовчик, не будут с порога бить по башке, а выслушают как человека. Возможно, даже окажут содействие.

И действительно, однажды Гошина карточка помогла мне выйти из очень щекотливой ситуации. Беседуя как-то с подполковником милиции, я стал рыться в визитнице в поисках нужного человека.

– Постой, постой! – оживился подполковник, увидав карточку цвета артериальной крови. – А это у тебя откуда? Только не говори, что на улице нашёл.
– Учились вместе, – коротко ответил я.

Подполковник улыбнулся, достал из кармана портмоне и вынул оттуда точь-в-точь такую же.

– Выходит, мы семья? – улыбнулся он.

Месяц спустя я рассказал эту историю Гоше Звереву. Дело было в очень хорошей сауне.

– Что есть, по-твоему, мафия? – хитро прищурившись, спросил Гоша.
– Тайное, разветвлённое, законспирированное сообщество, – начал отвечать я, умышленно опуская слово «преступное».
– Мафия, Вовчик, это семья, – улыбнулся Гоша, глядя на плещущихся в бассейне девчонок. – Мафия – это друзья и друзья друзей. Можно даже сказать: мафия – это люди с исключительно развитым чувством дружбы.

Взлетев на воздух в своём шестисотом «мерсе», Гоша остался жив, долго лечился, а ныне занимается мануальной терапией и лекарственными травами. «Доктор», да и только. Его алая визитка покоится на рабочем столе, слева от компьютера.

Когда я впервые был назначен руководителем лаборатории, шеф вызвал меня в кабинет и предложил изготовить визитку:
– Вы теперь руководитель. Рекомендую, вот адресок. Хорошо делают!

По адреску я заглянул после службы, переодевшись в футболку и джинсы.

– А с чего вы взяли, что это вы? – спросила меня мадам в выпуклых роговых очках. – Приходите завтра в форме и с удостоверением личности. А то напечатаешь вам, а потом отвечай.

Время на дворе было ещё строгое, советское.

На следующий день я снова явился в контору – в форме и с документами.

– А с чего вы взяли, что исполняете именно эту должность? – глумливо спросила администраторша. – Нам бумага нужна от вашего начальства, что вы – это именно вы, и что руководите такой лабораторией, и что лаборатория такая действительно имеется. Можно произвольно, но чтобы круглая печать была.

Развернулся я круто, по-военному, вышел за дверь и с тех пор хожу без визитки.

А спустя много лет возникла необходимость, и я заглянул в одну контору, где делают визитки.

– Визитку? – переспросила девчушка с озорным хвостиком. – Да ради бога! Какую угодно, такую и напечатаем. Выбирайте – вот образцы. А может, у вас своя картинка имеется?
– А вы мне поверите? – спросил я. – Ну, в смысле, что я там напишу: должности, премии, звания?
– Нам-то какое дело? – хохотнула девушка. – Что напишете, то и напечатаем. Хоть президент земного шара!

«Председателем земного шара» был поэт Велимир Хлебников, дежурным по земному шару величают президента Обаму, – подумал я. – Что ж, на президента разок, может, и сгожусь хохмы ради».

– А за какое время отпечатаете?
– Если от сотни до тысячи, то через четыре дня, а если десяток – то хоть сейчас.

Вспомнил я однокашника Веньку и набросал черновичок визитки – изложил в ней после моей фамилии с именем-отчеством всё, о чем мечталось в этой жизни, но не сбылось. Места на карточке самым мелким шрифтом едва хватило.
– Мне, пожалуйста, одну! – гордо сказал я, протянув девушке листок.

Она внимательно прочла и расплылась в улыбке:
– Какой вы прямо важный! А чего всего одну-то?

Девица так и не поняла, что я несерьёзно.

Визитку эту я впоследствии подарил гардеробщице в популярных таллинских банях. Похоже, бабуля поверила, потому что предложила мне вешалку «ви-ай-пи» – оказывается, и такие бывают! На что я покровительственно ей промолвил:
– В бане генералов нет!

Там действительно висел такой плакат в мужском отделении класса люкс, но гардеробщица по понятным причинам знать об этом не могла.

Ну а самая приятная визитка, какую мне пришлось видеть, принадлежала юному созданию со вздорной чёлкой и идеальными ножками, звонко цокающими каблучками по набережной Невы. На визитке рядом со смеющимся солнышком было написано «КАТЯ ОГУРЦОВА». А чуть ниже, где обычно расписывают должности и звания, красовалось: «ПРОСТО ХОРОШАЯ ДЕВУШКА».

И я сразу в это поверил.