СВЕЖИЙ НОМЕР ТОЛЬКО В МОЕЙ СЕМЬЕ Действующие лица Дмитрий Губерниев: Простите мне некоторые вольности
Дмитрий Губерниев: Простите мне некоторые вольности
07.09.2015 14:43
Дмитрий ГуберниевПрофессия спортивного комментатора обычно предполагает узнавание по голосу. Дмитрия Губерниева не спутаешь ни с кем. Ведь за голосом всегда стоит личность, а здесь мы имеем дело с человеком ярким, энергичным, талантливым. Он регулярно входит в наш дом, и этому гостю мы рады. Тем более что существует примета: если комментирует Губерниев, то наши выиграют. Срабатывает не всегда, но в биатлоне – практически постоянно.

– Дмитрий, когда я готовлюсь к интервью, тщательно изучаю материалы о персоне. А как вы готовитесь, например, к такому событию, как Олимпиада? Это же невероятная ответственность.
– Во-первых, нужно получать удовольствие от своей работы – это мой главный девиз. Например, недавно прошёл чемпионат мира по плаванию, и я комментировал синхронное плавание, прыжки в воду. Информации о спортсменах – масса. Всё это я обычно тщательно изучаю. В Казани вооружился справочниками, освежил сведения в голове. Конечно, всё это очень непросто, тем более что накануне проходили съёмки программы «Это смешно» на канале «Россия-1». Закончили ночью, утром у меня был самолёт, а вечером уже состоялась церемония открытия. Но я как-то привык жить в таком ритме.

– Мне кажется, что самое сложное в работе комментатора – подбирать слова, когда находишься в прямом эфире. Ведь тебя слушают миллионы болельщиков.
– А слова не надо подбирать. Если бы подбирал, меня давно бы уже выгнали с работы. Это должно рождаться внутри тебя. Как-то раз Армен Борисович Дхигарханян на какой-то встрече назвал меня по имени, и я поинтересовался: «А вы откуда знаете, как меня зовут?» Он говорит: «Ну как же, ты ведь каждый вечер ко мне в дом приходишь». В разговоре я спросил: «Армен Борисович, а как артисты готовятся к выступлениям?» И он мне ответил так: «Деточка моя, лови сигналы свыше». Вот я и ловлю. Но если честно, меня очень поддерживает одобряющая реакция людей. Не секрет, что мы с Александром Анатольевичем Ширвиндтом довольно близкие люди. И нет ничего более дорогого, чем его звонок, который раздаётся во время рекламной паузы какой-нибудь биатлонной гонки. Обычно я выключаю звук в телефоне, но знаю, что только один человек может позвонить во время рекламы – это Ширвиндт. Говорит: «Димка, держись», – и кладёт трубку.

– Наверняка в школе помимо физкультуры любимым предметом у вас была литература? Так комментировать может только начитанный человек.
– Да ладно, начитанный!.. Но гуманитарные науки в школе действительно очень любил. Хотя хочется расширять кругозор. Например, знать в совершенстве иностранные языки, а не как я, через пень-колоду: «Уот ду ю синк эбаут зис компетишн?» Вообще я не сторонник советской власти. То есть не считаю, что мы хорошо жили при Брежневе. Но советская система образования и физического воспитания, безусловно, была на высоте. И в этом смысле мне повезло: в обычной средней школе номер два подмосковного города Сходня, с обычными учителями мне удалось вырасти и стать тем, кем я стал. Хотя, если честно, мне ставили двойки по поведению. Недавно мы снимали программу «Моё советское детство». И когда пришли к директору моей школы, а она с тех времён не поменялась, Галина Борисовна Любушкина мне сказала: «Вот ты – наша гордость». Я отвечаю: «Вы же обещали меня в интернат сдать, в поликлинику для опытов». «Что ты врёшь-то?» Но в действительности было так, как я сказал.

Дмитрий Губерниев– Помните свой первый заработок? На что деньги потратили?
– Первые деньги, как ни странно, я заработал в спорте. Мы меняли на деньги талоны, которые спортсменам выдавали на питание. А потом, когда уже учился в институте, работал вовсю. Напротив нашего дома находился дом отдыха. Бабушка с дедушкой работали там сторожами. А меня позвали кочегаром, и я сутки через трое топил котельную. Потом устроил туда своих друзей, но они стали бесчинствовать. В топке погас огонь, и, пытаясь разжечь пламя, мои друзья сломали забор – пустили его на дрова. Получился великий скандал и большой позор.

– По советским временам ваша семья считалась небогатой? С детства, получается, зарабатывали на жизнь?
– Да, я рос в самой обычной семье. Всем обязан своей матери. Она, конечно, фантастическая женщина, дай бог ей здоровья. И мне придаёт силы то, что она рядом. Нас связывает очень многое. И тем, что я не спился, не сел в тюрьму, конечно, обязан ей. Времена были непростые, потому что жили мы плохо. Я помню, как мать всегда брала отпуск перед началом школьного сезона, чтобы съездить на неделю в Москву – купить мне школьную форму. Всего-то в тридцати километрах от столицы, в городе Сходне, не было ничего. Я вспоминаю цэковский магазин в трёх километрах от моего дома, где представители «белой кости» покупали себе конфеты «Вечерний звон» и пепси-колу. Очень смешная случилась история, когда в 1985 году у нас во дворе поселилась азербайджанская семья. Средний брат, Али Алиев (мы его звали Альчик), пошёл в этот магазин и попросил: «Дайте мне вот это, вот это и вот это». Его спрашивают: «Вы с какой дачи?» «С дачи номер один». «А кто там живёт?» «Как кто? Алиевы там живут». Все решили, что он родственник члена Политбюро Гейдара Алиева. Три дня он снабжал всех продуктами. Потом Альчика раскусили и выгнали из магазина с позором, но мы уже съели все конфеты и попробовали пепси-колу.

Или, например, болеет мама – она вообще нездоровый человек по жизни. Чтобы купить боржоми, приходилось буквально рыскать по Москве. А ещё передо мной часто вставал вопрос, как потратить последние пять копеек – доехать до дома на троллейбусе или купить четвертушку чёрного? Побеждала всегда четвертушка, а потом от контролёров удирал.

– Свой дом вы решили построить в Сходне, потому что детство прошло именно там?
– Это моя родина, там живёт мама. Самолёты летают один за другим. Мы под глиссадой живём. (Город Сходня, ныне являющийся районом города Химки, расположен поблизости от аэропорта Шереметьево. – Ред.) Я помню, как гастарбайтеры из Таджикистана поначалу пугались низко летящих самолётов: «Что, война началась?» Мы говорили: «К счастью, нет». И вообще я патриот замечательных подмосковных городков, с которыми связано моё детство: Сходня, Дрезна… Вспоминаю, как-то раз вёл большой концерт. Там говорили о городах Золотого кольца. И вот объявляю со сцены: «Есть замечательные города: Владимир, Суздаль, Переславль-Залесский, Сходня…» Никто не заметил подвоха, кроме шеф-редактора Григория Шестакова, который «угорал»… Вот так по моей воле Сходня стала частью Золотого кольца.

– Были какие-нибудь комплексы в детстве?
– Ну да. Мне всегда нравились девочки из старших классов. А когда учился уже в шестом-седьмом, они почему-то начали отказывать мне в медленных танцах и танцевали с десятиклассниками. Я бубнил: ну, подождите, вот вырасту – вы у меня попляшете. Ещё меня называли Губошлёп. Из-за губ, да и из-за фамилии, наверное.

– Маменькиным сыночком никогда не обзывали?
– Я никогда не был маменькиным сыночком, а всегда был лидером. Поскольку я очень весёлый человек, легко вливался в компании.

– А кто определил вашу судьбу, подсказал поступить в институт физкультуры?
– Я сам решил. Мама меня, конечно, поддерживала. Когда на первом курсе после тяжёлой травмы спины закончил со спортом, она предложила: «Может, на юридический факультет пойдёшь?» И мои тогдашние крутые друзья в малиновых пиджаках тоже говорили: «Давай, мы тебе поможем. Пойдёшь в юридический, потом будешь нашим адвокатом». Но, к счастью, Бог уберёг. Окончил институт физкультуры с отличием, а потом пришёл на телевидение.

– Возможно, вам суждено было стать звездой именно по окончании физкультурного. А поступили бы, допустим, в ГИТИС – остались бы в безвестности.
– Ну, я об этом не думал. Артист я вообще-то плохой, только в погорелом театре работать. Не хочу никого обидеть, но телеведущий и артист – профессии совершенно разные. И в большинстве своём артисты, даже самые уважаемые, в качестве телевизионных ведущих выглядят весьма посредственно. С другой стороны, если я сейчас решу, что способен сыграть главную роль в «Свадьбе Кречинского», – тоже получится нелепо.



– Но вы всё-таки соглашаетесь на роли в кино и сериалах.
– Я исполняю камео. То есть в основном играю самого себя. Хотя, конечно, жду приглашения на большую роль в эротическом триллере. Но как-то вот не зовут. (Смеётся.)

– А петь вы начали по принципу «талантливый человек талантлив во всём»?
– Нет, я просто музыку люблю, у меня много друзей-музыкантов. Записал недавно макси-сингл. К зиме выйдет диск. В общем, музыка – это моя безусловная любовь. С её помощью я отдыхаю, восстанавливаюсь. Меломан, одним словом. Люблю всё, что связано с «Дип Пёрпл» и «Блэк Саббат». И сейчас рад тому, что мне наконец-то стала нравиться группа «Лед Зеппелин». Я начинаю понимать смысл того, что делали эти великие люди. А когда дойду до «Пинк Флойд», наверное, посчитаю, что в плане музыки окончательно сформировался.

– А из современных русских исполнителей чей репертуар вам близок?
– Люблю Валерия Кипелова, «Арию», «Мастер», «Легион». Есть очень талантливая молодая группа из Перми «Виконт». Ещё «Гранд-кураж», «Эпидемия». Всем передаю большой привет. А если говорить не о хард-роковой музыке, очень люблю то, что делает Женя Маргулис. Мы общаемся. Недавно ходил на его концерт. Гениальный человек. Вообще блюзовое начало во мне всё-таки есть. В одном из клубов как-то раз спонтанно, не спросив мастера, спел несколько песен Маргулиса, на что Женя сказал: «Пой что хочешь». Я его огромный поклонник.

– А свою первую любовь покоряли музыкой, песнями?
– Первая любовь замужем, и у неё много детей. Зачем мы будем о ней вспоминать? У меня сейчас настолько замечательные, полнокровные отношения, что о личной жизни говорить не буду. Спросите про ребёнка, я про него расскажу.

– Спрашиваю.
– Миша недавно заявил, что тоже станет журналистом, как мама и папа. Мы с ним ходим на концерты. Я с ним не живу – так сложилось, – но принимаю активное участие в воспитании. Учится нормально. Мало читает, с моей точки зрения, но это свойственно всему нынешнему поколению. Спортом занимается. В общем, пока всё неплохо. Посмотрим, как пойдёт дальше.

– На вас часто делают пародии. Бывало ли так, что это обижало или раздражало?
– Меня ничего не раздражает. Чем больше пародий, тем лучше. Спасибо Первому каналу за огромное внимание к моей персоне. И «Большая разница», и «КВН», и «Мульт личности» – я всем очень доволен. И вообще хочу сказать: да здравствует настоящее содружество между телевизионными каналами. Как человек, являющийся патриотом ВГТРК и канала «Россия», я думаю, что имею право произнести это вслух.

– А к критике в свой адрес спокойно относитесь?
– Спокойно. Самое главное – чтобы не было равнодушных. Когда есть «за» и «против», это прекрасно. Раздражение – эмоция приятная. Поэтому даже если люди, раздражаясь, всё равно смотрят – замечательно. Недавно вот открыл для себя социальные сети. Иногда увлечённо читаю комментарии к моему творчеству. Это совершенно замечательно, я передаю своим критикам большой привет. И ещё умиляет, когда в интернете пишут: «Губерниев, я хочу от тебя ребёнка». Сразу чувствуешь себя Магомаевым в период его мощного расцвета. Но я, конечно, думаю, что люди просто шутят.

– Когда комментируете тот или иной матч, наверняка и сами болеете за российскую сборную. Это сколько же нервов нужно иметь…
– Я болею за российскую сборную всегда. Но когда у наших что-то не клеится, то имею право болеть за того, за кого хочу. Неважно, кто это – украинец, американец, венгр или кубинец. Есть люди, которых я безмерно уважаю. Спорт вообще вне политики. А вообще, если в биатлонной эстафете выиграл наш Шипулин, то я выиграл вместе с ним! Ну а как? Зачем тогда вообще работать?

Дмитрий Губерниев– А как сами поддерживаете спортивную форму?
– Закаляюсь. Много хожу пешком. Общаюсь с друзьями. Ну, работа такая – адреналин, то, сё, жиры сгорают. Хотя не всегда. Кто-то однажды пошутил: «Здоровому спорт не нужен, а больному – только во вред».

– В каких экстремальных ситуациях вам приходилось бывать?
– В Норвегии на зимнем курорте мы попали в снежный смерч. Это какой-то неистовый ветер. Помню ощущения: ничего не видно, только толчёное ледяное стекло хлещет по лицу. Десять минут прощались с жизнью. Но всё обошлось. Хотя, конечно, это повод задуматься.

– Кого из наших футболистов вы особенно цените?
– С уважением отношусь к Леониду Слуцкому. Рад, что он возглавил российскую сборную по футболу. С уважением отношусь к Станиславу Черчесову, Дмитрию Хомухе, ко многим другим молодым, талантливым, симпатичным, умным ребятам. И, конечно, я очень радовался за сборную, которая стала второй на чемпионате Европы. Для девятнадцатилетних парней это отличный результат. Хотелось бы, чтобы парни не потерялись, чтобы, заработав первый миллион, не отправились шляться по кабакам, как некоторые. А как профессиональные футболисты заработали третий, пятый, двадцатый.

– Есть вещи, в которых вы вините себя или даже раскаиваетесь?
– Ну, если вы говорите про инцидент в перерыве матча «ЦСКА» – «Спартак», то, конечно, лучше было обойтись без этого. (Не зная о включённом микрофоне, комментаторы в перерыве делились нелицеприятными мнениями об игроках. – Ред.) Но мы со Славой Малафеевым всё выяснили, у нас отличные приятельские отношения, передаю ему горячий привет.

– Знаю эпизод из вашей биографии. В компании Олега Табакова и Татьяны Тарасовой вы должны были комментировать Олимпиаду в Турине. Татьяна Анатольевна готовилась шесть часов, тщательно выписывала факты из биографии спортсменов. Но за пять минут до эфира вы все её бумаги рассыпали. Татьяна Тарасова до сих пор держит на вас обиду?
– Я давно не видел Татьяну Анатольевну. Но думаю, если увидимся, то тепло обнимемся, вспомним тот случай и посмеёмся. А те бумаги я случайно уронил, и их унесло ветром. Тарасова решила, будто я это сделал специально, и обиделась. Я сумел вымолить прощение только спустя несколько лет. Тогда в эфире она первые пятьдесят минут просто молчала. И только потом начала нам помогать.

– А есть слова, которые искренне и от души вы хотели бы сказать читателям?
– Я хочу сказать, что очень благодарен вам, уважаемые читатели, потому что каждый день и каждый час чувствую вашу теплоту и поддержку. Она для меня очень много значит. Ощущение обратной связи всегда присутствует. Я действительно искренне делаю своё дело. Простите мне некоторые эфирные вольности, но всё-таки я стараюсь дарить вам смех и радость, как настоящий бременский музыкант, засланный в спорт. И мне хотелось бы, чтобы количество поклонников спорта в нашей стране росло. Будем отдавать своих детей в секции. Знаете, патриотизм – это не размахивать флагом на каждом углу, не рисовать оскорбительные портреты Обамы на американской машине. Патриотизм – это когда наш фехтовальщик выигрывает у американца в финале чемпионата мира. Патриотизм – это когда ты искренне любишь замечательную страну, которая называется Россия. Я её люблю, и мне от этого хорошо.

Расспрашивала
Нина МИЛОВИДОВА
Фото: PhotoXPress.ru

Опубликовано в №35, сентябрь 2015 года