А надо сказать, отсутствие ностальгии для меня нехарактерно. Я могу очень не любить какое-то место, но как только оно уходит в прошлое, сразу становится симпатичным – даже больница. Казалось бы, и неприятные ощущения, и скука, а если прохожу мимо – обязательно смотрю на окошко своей палаты и думаю: кто там сейчас на этой продавленной кровати лежит? Запахи вспоминаю с удовольствием – матрасный, спиртовой, хлорный, столовский…

Вспоминаю, как стоял у окна и смотрел на падающие во дворе листья. Да вообще, до фига всякого всплывает и прямо тянет в прошлое, на экскурсию.

А в «Останкино» не тянет вообще. Хотя я там почти три года отбыл. Равнодушно проезжаю мимо.

А поначалу был энтузиазм. Я туда попал поздновато, после тридцати, но надеялся, как пацан. Думал – наверстаю, поднимусь. Или сниму что-нибудь такое, что всех порвёт, или скакну по административной линии. Заместителем Эрнста или Кулистикова стану, Малахова подсижу.
Это глупо, конечно, но если на такое не рассчитывать – зачем вообще работать? Плох тот солдат, маршальский жезл в ранце и так далее.

А в вестибюле телецентра вывешивали некрологи: бумажные листы формата А3 в чёрных рамках с портретами и перечислением заслуг. Народу там работает несколько тысяч, много пенсионеров, поэтому траурные квадратики висели почти всегда, бывало даже по нескольку в ряд.

И меня эти листы первое время бодрили. Реально поднимали настроение, потому что вакансии же освобождаются! Пусть даже не по твоему профилю, не корреспондентские, а операторские, режиссёрские, даже теплотехники какие-нибудь. Неважно.

Я думал, что телецентр – это огромный куб, поделённый на тысячи ячеек-клеточек, и траурные квадратики – это пустые клетки, на которые передвигаются фишки с цифрами, освобождая место для соседних фишек. И начинается общее движение по всем линиям. Есть такая настольная игра – «пятнашки», вот мне казалось, что в неё попал.

Но проходит год, идёт другой, я вижу, что некрологи мелькают, а никаких тектонических изменений за ними нет. Никакого движения вокруг меня, люди десятилетиями работают на одних должностях. То есть, может, где-нибудь механизм по заполнению ячеек и скрипит, шестерёнки-подшипники вертятся, но я точно к ним не подключён. Наверное, я какая-то другая часть системы.

И тогда я перестал стараться и начал просто исполнять обязанности. А чуть позже понял, что если завтра сдохну – некролог с моим портретом даже в вестибюле не повесят. Потому что там вешают не обязательно знаменитых, но точно заслуженных, которые проработали теплотехниками по тридцать лет и больше.

Тогда я и на обязанности стал забивать.

Тут меня и уволили. Да и правильно, в общем. Не моё это было, случайный эпизод.