Второе имя Моцарта
01.06.2016 15:58
Что вытворяют наши сотрудники, когда уезжают в командировку?

Второе имя МоцартаНадо же было так опозориться! И из-за чего? Из-за примитивного кроссворда!

В один прекрасный день вызвал меня непосредственный начальник и заявил в приказном порядке:
– Завтра утром выезжаешь на конференцию. Генеральный сам собирался, но у него сломался мост, и он теперь днюет и ночует в стоматологии.
– А первый зам? А начальники департаментов?
– У всех уважительные причины. Короче, подготовишь доклад – основные тезисы тебе дадут, красиво всё напишешь и выступишь. А потом целую неделю отдыхай и развлекайся.
– Да когда же я успею и доклад написать, и собраться? К тому же у меня змейка на дорожной сумке ещё в прошлом году сломалась, и босоножки нужно новые купить, и…
– Пиши заявление, чтобы командировочное удостоверение успели оформить, – перебил начальник.

С дорогой крупно повезло – для шефа взяли место в СВ и поменять его на вагон, соответствующий моей должности, не успели. На этом везение закончилось, поскольку сосед по купе страдал «синдромом попутчика» в самой острой форме. Он явно задался целью познакомить меня не только со своей жизненной стезёй, но и с биографиями всех родственников. Я пряталась от него в тамбуре и там лихорадочно пыталась состряпать что-нибудь удобоваримое из официальных тезисов доклада, написанных зубодробительным канцеляритом.

– А где ваш генеральный директор? – спросили в оргкомитете конференции, окинув подозрительным взглядом мою одинокую фигуру.
– У генерального мост сломался. С докладом буду выступать я.
– А где остальные? – изумились в гостинице. – Мы для вашей делегации целых три номера бронировали, включая люкс.
– У генерального мост сломался. Я одна.

Приняв душ и переодевшись, галопом помчалась в конференц-зал, где ппоходило мероприятие, и едва смогла найти свободное место. После короткой церемонии открытия начались выступления докладчиков, и я пришла в ужас. Словесные конструкции вроде «проблема внедрения решения о расширении и углублении» были ещё не самыми сложными. На фоне этих глобально-торжественных реляций мой коротенький спич с прикольными примерами и парочкой парадоксальных афоризмов прозвучит как анекдот на похоронах.

Я в панике открыла свои записи, намереваясь всё немедленно осерьёзнить. Но выступление, написанное в тамбуре поезда на листках в клеточку, редактированию не поддавалось. Начну вычёркивать и дописывать – вообще ничего не разберу.

Третий докладчик под вежливые хлопки сошёл с трибуны, и председательствующий, впервые за всё утро улыбнувшись, сообщил:
– Согласно только что полученным данным, наш коллега Виктор Яковлевич сменил сферу деятельности и увлёкся мостостроением. Заявленный доклад прочитает его сотрудница.

Зал рассмеялся. А я, и без того взволнованная предстоящим фиаско, вжалась в мягкое кресло. «Господи, ну кто меня тянул за язык? Зачем я ляпнула про мост? Наш генеральный – человек знающий и деловой, но ни разу не интеллигентный. Он мне этого не простит. Опозорила его своей болтовнёй – это раз. Провалюсь с докладом – это два. По возвращении в родную контору буду уволена – это три». Как ни странно, эта чёткая перспектива помогла мне преодолеть дрожь в коленях, и я вышла на сцену со спокойствием обречённой.

Прочитала свой текст и вернулась на место, не понимая – это в ушах шумит или мне хлопают?

В перерыве на кофе ко мне подошёл представительный мужчина в синем костюме.

– Интересный у вас был доклад. Кто готовил?
– Э-э… Тезисы мне дали, а текст писала сама.
– Молодец. Надо Яковлевичу всегда вам это дело поручать, а то он вечно с такой тягомотиной выступает, что после него нужно перерыв объявлять, чтобы народ проснулся. О каком, кстати, мосте тут говорили?
– О зубном, – созналась я, чуть не плача. – Не рассказывайте шефу, пожалуйста. Он меня убьёт.
– Так ему заместители передадут.
– От нашей компании здесь никого нет.
– Так что, совсем одна?
– Совсем.
– Вот это номер!

Мужчина выудил из толпы двух не менее представительных участников и, посмеиваясь, рассказал, откуда толки о «мостостроении». А я, потеряв дар речи, смотрела на их бейджики. Все трое были генеральными директорами из соседних городов.

Знакомство с «генералами» оказалось делом полезным. Привыкшие всё держать под контролем, они взялись опекать оставшуюся без отеческого присмотра чужую сотрудницу. Занимали для меня место в зале, брали с собой на интереснейшие экскурсии и дегустации, организованные специально для особо важных персон, звали обедать в свой зал.

На третий день мне это даже начало нравиться. Конференция интересная, коллеги отличные, культурная программа захватывающая, условия проживания в местной гостинице «Интурист» вполне пристойные. Единственное, что не устраивало, – отсутствие чая. На завтрак, обед и ужин нам подавали только кофе.

– А можно мне чайку? – попросила я вечером официантку.
– Вам не нравится наш кофе? – огорчилась она.
– Кофе великолепный. Но я из-за него не могу заснуть до трёх ночи.
– А я, наоборот, – засыпаю как убитая, – похвасталась девушка. – Чаю у нас, к сожалению, нет. А вы в холл спуститесь. Там есть бар, и в нём должен быть чай.
– А бар не валютный?
– Нет. Там только девицы валютные.

Я понимающе кивнула. Бар, ничем не отделённый от холла отеля, представлял собой небольшую стойку и четыре столика, за которыми располагались местные ночные бабочки, поджидавшие клиентов. Особым успехом у торговцев фруктами, которые тоже жили в «Интуристе», пользовалась знойная брюнетка в белых ботфортах и белоснежном платье с соблазнительной шнуровкой на спине.

Спустившись в холл, я обнаружила девиц на «рабочем месте», попросила чаю и с независимым видом села за стол. Путаны, коротавшие время за разгадыванием кроссворда, не обратили на меня ни малейшего внимания.

– Второе имя Вольфганга Моцарта, шесть букв, первая «а», предпоследняя «е», – сказала знойная брюнетка.
– Андрей? – предположила тощая блондинка в красном платье.
– Подходит!
– Ты что? Какой Андрей?! Это же Моцарт! – воскликнула вторая блондинка в расшитом люрексом сарафане. – Может быть, Анджей? Он поляк, кажется.
– Не, не поляк. То ли француз, то ли немец.
– А какие есть французские имена на «а»? – задумалась брюнетка.
– Ален Делон.
– Дура! Делон – это фамилия, – фыркнула девица в красном.
– Всё равно не подходит, – констатировала красотка в ботфортах. – Что же это может быть?
– Первая «а», предпоследняя «е»… – задумчиво протянула третья разгадывательница.
– Ну, вот какого фига ты этот кроссворд начала? – возмутилась девица в люрексе. – Мучайся теперь!
– Второе имя Моцарта – Амадей, – не выдержала я их терзаний.

Все три удивлённо ко мне повернулись.

– А-ма-дей, – проверила брюнетка. – Подходит! Спасибо.
– Не за что.

Я вернулась к своему чаю, а путаны – к своему кроссворду. Они относительно быстро разобрались с «отупевшим топором» – колун, «полигоном для макияжа» – лицо, «вампиром за обоями» – клоп, и потихоньку дошли до слова, которое и я не смогла разгадать сходу.

– Правый приток Оби. Девять букв, вторая «р», пятая «твёрдый знак», последняя «н». Не подскажете название?
– Что-то не соображу. Я в географии не очень. Дайте-ка посмотрю.

Я-то полагала, что ночные бабочки просто протянут мне газету, а они дружно встали и пересели за мой столик. Я трусовато оглянулась, но, увидев, что в холле, кроме нашей странной компании, бармена и парня за стойкой администратора, никого нет, погрузилась в разгадывание.

– Н-да, словечко на засыпку. Ничего, мы его сейчас с помощью вертикальных разгадаем.

Вскоре я торжественно читала получившееся название: Тромъёган.

– Надо будет запомнить. К нам сибиряки иногда заселяются. Можно будет козырнуть. Тромъёган, – повторила по слогам блондинка в люрексе.
– Тут ещё несколько слов непонятных. Подскажите, а? – попросила брюнетка.

Снисходительно кивнув, я взялась за ручку и тут же услышала грозный голос:
– Что это ты тут делаешь?!

Я поперхнулась чаем и медленно повернулась, от души желая провалиться сквозь землю. За моей спиной стояли три генеральных директора, вернувшихся с приёма в мэрии, а возле лифта – их коллеги во главе с министром.

– Чай пью, – дрожащим голосом произнесла я.
– Тебя что, ужином не покормили? – загремел Николай Иванович.
– По… покормили. Но там же только кофе подают, а мне чаю захотелось. А чай только в баре. И я вот…
– Марш в номер! – гаркнул он. А нахмурившимся ночным бабочкам любезно улыбнулся и пожелал доброй ночи.

В свою комнату я была доставлена под конвоем.

– Рассказывай, что ты там делала, – потребовал Николай Иванович.
– Ничего. Правда, просто пила чай. А девочки кроссворд разгадывали. Они…
– Про кроссворд мы уже слышали! – рявкнул он. – Ты зачем с ними за один стол села?
– Они сами ко мне пересели.
– Почему не встала и не ушла? – спросил Виталий Владимирович.
– Как-то неудобно было демонстративно уходить. Девочки обиделись бы.
– «Девочки»! – передразнил меня Дмитрий Сергеевич. – Конечно, это же такие тонкие, ранимые натуры!
– Ты хоть подумала, как это выглядит со стороны? – рычал Николай Иванович. – Наша сотрудница сидит в баре в компании трёх шлюх и клиентов поджидает!
– Но я же совсем на них не похожа! – всхлипнула я. – И одета скромно.
– Некоторые как раз на таких скромниц и западают, – назидательно сообщил Виталий Владимирович.
– Хорошо ещё, что твоего шефа здесь нет. А то министр припёр бы его к стенке: «С чего это твои подчинённые по ночам в «Интуристе» подрабатывают?»
– Не выдавайте! – взмолилась я, борясь с острым желанием пасть на колени.
– Мы ещё на твоё поведение посмотрим, – проговорил с угрозой Дмитрий Сергеевич и добавил: – Чтобы в бар больше ни ногой!
– Клянусь. Честное пионерское.
– Вот и думай теперь: а что мои сотрудники вытворяют, когда без меня куда-то едут? – услышала я, запирая за «генералами» дверь.

Минула пара недель после возвращения с той злосчастной конференции, и меня вызвал генеральный.

– Ездил на коллегию, – сообщил он, сияя новеньким мостом. – Министр хвалил твоё выступление. И, кстати, наши «генералы» приветы передавали.
– Спасибо.

Проходит время. Опять меня Виктор Яковлевич зовёт.

– Был на совещании. Генеральные велели тебе кланяться.
– Спасибо большое. И им от меня поклон.

Ещё пара месяцев, и снова я стою пред ясными очами шефа.

– Приветы привёз, – сообщил он, глядя на меня с нескрываемым подозрением. – От Николая Ивановича, Виталия Владимировича и Дмитрия Сергеевича.
– Ой, спасибо. Так приятно!
– Приятно ей! Ты мне скажи, что ты на этой конференции делала?
– Доклады слушала, квалификацию повышала, в свободное время кроссворды разгадывала.
– В каком, интересно, смысле ты квалификацию повышала, что «генералы» никак забыть тебя не могут, всё приветы передают?
– В прямом смысле, – ответила я самым невинным голосом. – Правда, в прямом! Честное пионерское!

Вероника ШЕЛЕСТ
Фото: Fotolia/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №21, май 2016 года