– Евгения, каким было ваше детство?
– С высоты прожитых лет скажу: детство было счастливым, я занималась тем, чем хотела, – музыкой, рисованием, балетом, конным спортом, фигурным катанием. Как любому ребёнку, мне казалось, что мои права ущемлялись, что меня заставляют делать совсем не то, что хочется. Сейчас понимаю, что всё было правильно. Я ненавидела музыку лютой ненавистью. То ли это было совершенно не моё, то ли преподаватель не смог меня заинтересовать… Мои пальцы буквально втирали в клавиши, заставляли играть по два-три часа. Я ставила книжку на панельку для нот и, читая её, играла гаммы. За два месяца до окончания музыкальной школы сломала палец о голову одноклассника и с еле сдерживаемым счастьем в голосе сказала своему педагогу, что больше никогда к нему не приду.

– Когда вы в первый раз пришли в театр?
– Меня водили в театр чуть ли не с младенческого возраста. Я смутно помню сюжеты спектаклей, которые смотрела, больше вспоминаются пирожные в буфете. (Смеётся.) В более сознательном возрасте мы с мамой очень часто ходили в театр, и не только. Мама покупала абонемент в консерваторию. Я ничего не понимала в классической музыке, но так меня приучали к искусству.

– А как вы попали в Театр имени Моссовета?
– Я поступила в ГИТИС и с третьего курса уже играла в этом театре. Так здесь и осталась.

– Почему выбрали именно эту профессию?
– Не хочу больше ничем заниматься!

– И как пришли к такому выводу?
– Я училась в архитектурном институте, и меня пригласили сниматься в кино абсолютно случайно. После этого в меня вселилась уверенность, что я хочу быть актрисой. Год, конечно, я пропустила, но на следующий поступила в театральный с ходу.

– Согласны с тем, что звёздами не рождаются?
– У всех по-разному. Кого-то судьба ведёт по жизни, и, глядя на такого человека, кажется, будто он был рождён именно для этой звёздной стези, ничего другого и быть не могло. Ну а кто-то становится известным через тяжкий труд.

– Вы тщеславный человек?
– В какой-то степени тщеславие присуще любому человеку, это нормально. Но чтобы это было клиническим случаем… Такого во мне нет.

– Вам знакомо чувство самоедства или вы уверены в себе?
– Пожалуй, мне знакомо и то и другое. Например, я часто бываю недовольна своей работой. Что касается уверенности, то это скорее маска, которая надевается, потому что очень страшно обжечься. Вот и примеряешь личину уверенного в себе человека, чтобы защититься.

– Каждая женщина в определённый период времени находится в поисках своего образа. Я имею в виду смену внешности: стрижки, макияжа, цвета волос. Вы постоянны в этом или любите меняться?
– Мне страшно это делать! Иногда, конечно, возникает желание подрезать концы волос или оттенить их. Что касается сценического образа, то с каждой ролью начинаются поиски нового образа. Как внешнего, так и внутреннего.



– Какие чувства вы испытали, когда узнали, что принадлежите к старинному роду Воронцовых-Дашковых?
– Я знала это с детства и никаких особых чувств не испытывала. Эта данность, от меня не зависящая.

– Вы не первый раз в браке. По-видимому, вам известен секрет, как проверить, насколько мужчина соответствует вашему идеалу?
– Идеальных мужчин вообще не бывает! (Смеётся.) Для меня настоящий мужчина – это человек умный, добрый, порядочный, который не может предать. И абсолютно не имеет значения его внешность, хотя раньше имела. Надёжность мужчины – его любовь к детям, вообще к людям, к животным. Для меня это является основным критерием.

– Вы предпочитаете завоёвывать сами или мужчины должны завоёвывать вас?
– Издавна так сложилось, что мужчины завоёвывали женщин. Думаю, это правильно. Но и женщина в зависимости от обстоятельств может проявить активность. На мой взгляд, очень важно, есть ли взаимное влечение. Например, я бы не стала прилагать усилия и завоёвывать мужчину, если бы знала, что у меня нет шансов.

– Действительно ли женщина способна изменить характер мужчины, чуть ли не всё в совместной жизни переиграть по-своему?
– Да, конечно, способна! Хотя, смотря какая женщина и какой мужчина. Я бы не сказала, что женщина может изменить абсолютно всё. Есть такие решения, которые мужчина принимает только сам. В общем, не зря говорят, что мужчина голова, а женщина – шея.

– Кто, по-вашему, сильнее – мужчина или женщина? Кому из них легче в жизни?
– Думаю, что на этот вопрос нельзя ответить однозначно, всё зависит от конкретных людей. Точно так же обстоит дело и с распределением социальных ролей. Я знаю много примеров, когда женщина работает и кормит семью, а мужчина варит щи. И у них при этом нормальные взаимоотношения. Надо к этому спокойно относиться. Какой смысл требовать от человека того, на что он в принципе не способен? Надо тебе вбить гвоздь, ну вбей ты этот гвоздь, если муж не может! Главное, чтобы люди любили и понимали друг друга.

– Вы считаете себя эмансипированной женщиной?
– Да. Есть у меня такой комплекс: часто мне кажется, что меня хотят оскорбить, унизить, посягают на мою свободу.

– Могут ли вас поставить в тупик пустяковые проблемы или вы, как Скарлетт из «Унесённых ветром», живёте по принципу «я подумаю об этом завтра»?
– Проблемы, конечно, могут поставить в тупик. А решаю я их иногда самостоятельно, а если нет сил или настроения, говорю мужу: мол, ты мужчина, ты и решай. (Муж Евгении Крюковой – крупный бизнесмен Сергей Гляделкин. – Ред.)

– То есть вам ближе золотая середина?
– Наверное, да. Мне хочется быть женщиной, хочется быть слабой. Но я понимаю, что в наше время нельзя быть слабой, всё равно женщина вынуждена быть сильной. Мы всё равно не сидим дома, а выходим в этот мир. А золотая середина даёт возможность и потребности реализовать, и в то же время приспосабливаться к обстоятельствам.

– Вы согласны, что для благополучного существования семьи в равной степени необходимы как любовь, так и деньги?
– Деньги – это такая вещь… Рано или поздно всё равно начинаются проблемы. Хотя опять-таки, если мужчина и женщина любят друг друга, то деньги для них не самое главное в жизни.

– Советуетесь с мужем, соглашаться на ту или иную роль или нет?
– Советуюсь, но у мужа в этом вопросе, что называется, совещательный голос. Он не влияет на мой выбор.

– По какому принципу подбираете роль?
– Руководствуюсь собственными ощущениями и соглашаюсь, когда мне нравится роль и интересно окунуть себя в предлагаемые обстоятельства. Для меня так же важно, какая компания собирается снимать фильм.

– Вкладываете ли вы в свои роли себя, свой характер, свои ощущения и переживания?
– Конечно. Какая-то роль немного меняет мой характер, другая делает меня мудрее. Бывали случаи, когда я боялась приходить на репетиции в театр, потому что не знала, как подойти к предложенной роли. Бывали героини – полная противоположность моему характеру
!
– Бывает ли так, что сыгранная вами роль долго не отпускает?
– Если роль мне нравится, если ощущаю себя в ней комфортно, то долго не отпускает. Потом это чувство проходит и возникает желание сыграть что-то новое.

– Какому из сыгранных вами характеров близок ваш собственный?
– В моей творческой биографии есть картина «Упасть вверх», где моими партнёрами были Александр Феклистов и Евгений Сидихин. Кстати, именно в этом фильме звучит фраза: «Идеальных мужчин не бывает. И уж если тебе показалось, что с одним из них ты можешь прожить всю жизнь, ты должна знать, что в один прекрасный момент вдруг возникает непреодолимое желание убить его». (Смеётся.)

– В своё время сериал «Петербургские тайны» был очень популярен. Всех поразил эпизод, где вашу героиню Юлию Бероеву заживо хоронят, но, слава богу, удачно спасают. Как вы отнеслись к предложению режиссёра сыграть эту сцену?
– Мне было очень страшно! На эти съёмки было благословение Патриарха. Режиссёр распорядился, чтобы мне всячески обустроили место, где я лежала, не позволил накрыть меня крышкой, рассказывал анекдоты, чтобы всё прошло легко. Но я не суеверная – не могу сказать, что с этого момента моя карьера пошла под откос! (Смеётся.)

– Приходилось во время съёмок в каком-нибудь проекте идти на конфликт? Были ли случаи, когда вы разрывали договор?
– Я стараюсь не портить отношения на съёмочной площадке, а решать всё полюбовно, потому что понимаю: всё равно потом придётся вернуться и смотреть людям в глаза. Но конфликты чаще всего случаются по вине организаторов, это сильно угнетает и лишает творчество свободы.

– Бывало, что коллеги причиняли вам неприятности из зависти, например?
– Что-то подобное было, когда я играла Анну Каренину в Театре на Малой Бронной. Тогда мне стирали платье перед спектаклем, чтобы оно подсело и стало не по размеру, прокалывали колёса машины после каждого спектакля… До сих пор не знаю, кто это мог сделать.

– Евгения, у вас трое детей. Наверное, вы не раз задумывались над тем, какие обстоятельства жизни влияют на формирование личности маленького человека.
– Всё влияет. Много примеров, когда двоечники становятся уникальными личностями, а отличники – никем. Многое закладывается в семье. Часто и неудачные браки родителей влияют. На мой взгляд, человеческая личность формируется всю жизнь.

– Ваша старшая дочь Дуня радует своими успехами?
– Она пошла в школу в пять с половиной лет, но по развитию ей дают все восемь! Дуня очень гордится тем, что, хотя она такая маленькая, на ней лежит серьёзная ответственность: уроки, занятия танцами.

– Вы были бы рады, если бы она продолжила актёрскую династию?
– Дуня пока видит только обратную сторону актёрской жизни: мамину известность, материальную обеспеченность, которую мне дала профессия. При этом дочка, разумеется, не представляет, какой это труд. Допустим, у меня был период, когда шесть лет подряд я не имела ни одного выходного, не то что отпуска.

– Я как-то случайно ехала на машине параллельно с вами и видела, как вы вяжете за рулём! Правда, это происходило в пробке, автомобили двигались очень медленно. Но вы вообще любите риск за рулём?
– (Смеётся.) Я вожу машину уже двенадцать лет и отдыхаю за рулём. Но однажды расслабилась настолько, что заснула прямо на дороге и выехала на встречную полосу, врезавшись в авто, припаркованное на обочине. С тех пор сажусь за руль только в редких случаях. Раньше дочку сама отвозила в школу, но теперь эту обязанность выполняет водитель.

– Какой отдых предпочитаете – активный или с книжкой на диване?
– Мне по душе путешествовать, открывать для себя новые места. Во время последнего своего отпуска объездила на машине несколько европейских стран: Голландию, Бельгию, Францию, Швейцарию.

– А готовить любите?
– Обожаю готовить, собирать гостей, накрывать обильные столы. Правда, сама ем очень мало: надо следить за тем, чтобы всегда оставаться в рабочей форме.

– Счастье для вас – что это?
– Счастье – когда тебя понимают. Сегодня я счастливый человек: есть семья, которую я люблю, работа, которая меня радует, не могу пожаловаться на здоровье. Возникают проблемы, но без них неинтересно жить. Это тоже счастье, что они возникают, а ты их решаешь. Но глобальных проблем не хочется. Мне не нужно бегать, вытаращив глаза, чтобы зарабатывать на хлеб насущный, я достаточно много работаю. Ложусь спать, и мне почти не снятся кошмары, только если неудобно сплю. Я никому ничего не должна.

– А любовь?
– Это когда очень хочется приехать домой к человеку, который тебя ждёт. Или чтобы он скорее приехал, если я его жду. Когда очень хорошо с ним рядом засыпать и просыпаться. Пожалуй, так.