– Камиль, вы согласны с тем, что характер человека формируется в детстве?
– Конечно, а как иначе? Характер формируется лет до пятнадцати, хотя многие утверждают, что уже в пять лет были сложившимися личностями. Я считаю, что до пятнадцати лет человека ещё можно как-то скорректировать, потом это уже совершенно независимая единица. Чем чаще ты общаешься с ребёнком, тем больше можешь в него вложить. Ещё, бесспорно, человека воспитывают улица, школа, семья.

– А вы когда впервые почувствовали себя «независимой единицей»?
– Вот как раз лет в пятнадцать у меня и появилось своё мнение. Скажем, я понимал, что комсомольцем готов стать, но быть коммунистом уже не хочу. Твёрдо для себя решил, что в КПСС не пойду, что-то в сознании произошло. А вообще, если говорить о характере, я весь в маму. Отец у меня человек серьёзный, сдержанный, а мама, напротив, – весёлая, артистичная, знает массу прибауток на все случаи жизни, прекрасно разбирается в поэзии. Благодаря ей я даже стал писать стихи.

– Вы родились и выросли в Волгограде. Что для вас значит этот город?
– К сожалению, дорогие мне места очень сильно изменились. Когда недавно побывал во дворе, где прошло моё детство до седьмого класса, то разочаровался. Всё не то: лавочки не те, деревья, горки, люди… И я подумал, что, может быть, не нужно возвращаться в места, где прошло детство, – они хранятся в памяти, как красивые картинки, так пусть такими и останутся. Но есть места, куда мне всегда приятно возвращаться, – это, конечно же, родительский дом.

– В детстве получали всё, что хотели?
– Мама и папа у меня простые инженеры, поэтому всё очень трудно давалось. Правда, чёрную икру мы ели всегда – это же Волгоград! Конечно, хотелось купить коньки, модно одеваться. Помню, мечтал о джинсах, вельветовой рубашке, магнитофоне. Всё это появилось, но позже.

– Значит, вы должны помнить свой первый заработок.
– Первые деньги я заработал в школе. Поехал в гости к тёте в Волгоградскую область, устроился там разнорабочим, всякие бочки катал. Потом был кем-то вроде семафора на взлётной полосе. Мы с другом стояли с флагами по разные стороны поля и давали отмашку на взлёт самолётам, которые опыляли поля. Сложность заключалась в том, что нужно было вовремя убежать, иначе эти самолёты тебя обрызгают химикатами… А-а, вот ещё что помню! Я работал на току – перекидывал зерно с одного места на другое. Покидав так денёк, надолго слёг с температурой, потому что был городским парнем, а тут вдруг пришлось в деревне работать. Недели за три тогда заработал пятьдесят рублей и, по-моему, все эти деньги отдал родителям. И стипендию я всегда им отдавал, но родители её не тратили, а откладывали. Потом, когда я стал зарабатывать более ощутимые суммы, уже можно было купить какую-то дефицитную вещь из-под полы. Лет в семнадцать накопил денег и купил себе вельветовые джинсы.

– В школе были прилежным учеником?
– Во всяком случае, родителей из-за меня никогда не вызывали «на ковёр». Я осознавал свою ответственность и понимал, что у папы с мамой есть более важные дела: они обеспечивали меня, молодого человека, давали возможность встать на ноги, и было глупо дёргать их по поводу разбитого стекла или чьей-то порванной в драке куртки. Первые три класса я вообще был круглым отличником, потом стал твёрдым хорошистом.

– Какой-то уж очень вы идеальный получаетесь. Неужели даже из-за девчонок не дрались?
– Конечно, дрался, и не только из-за девчонок. Вообще у нас был не то что криминальный, но очень хулиганский город, случались драки район на район. Слава богу, мы с друзьями в них активного участия не принимали, потому что там уже в ход шли кастеты, ножи, металлические прутья. А так драки были, мы выясняли, кто сильнее, кто главнее. Помню, как отстаивал своё личное имущество, когда старшеклассник, года на три или четыре старше, пытался отобрать у меня велосипед. Оплеуху я заработал, но велик так ему и не отдал.

– Правда, что вы пошли в техникум на электрика только затем, чтобы успокоить родителей? И как они отреагировали, когда узнали, что вы собираетесь поступать в ГИТИС?
– Родители не хотели, чтобы я уезжал из Волгограда, чтобы учился на актёра. До определённого момента они вообще не считали актёрство серьёзной мужской профессией. Я же до ГИТИСа, учась в техникуме, параллельно поступил в Саратовское театральное училище, приехал с этой радостной вестью к папе с мамой и сообщил, что теперь могу заняться своим делом. Но они моей радости не разделили и очень попросили, чтобы я окончил техникум и получил диплом. С театральным училищем пришлось распрощаться. По окончании техникума родители пытались определить меня в какой-то институт, кажется, сельскохозяйственный, но здесь я уже сказал своё веское слово, мы друг друга поняли и эту тему закрыли.



– Ваши родители до сих пор живут в Волгограде. У них не возникало желания переехать в Москву, поближе к вам?
– Они как-то особо не жаждали поменять место жительства, а я не пытался их сюда перевезти. Просто в Волгограде у меня живут родная сестра и ещё много-много родственников. Там дом, дача, одним словом – корни. Мои родные столько лет там прожили, и Сталинград прошли, и Волгоград.

– Какой фильм вам дался сложнее – «День выборов» или «День радио»?
– Понимаете, и тот, и другой материал был уже освоен, потому что у нас в театре давно шли одноимённые спектакли. В «Дне выборов» было приятнее сниматься, потому что мы ходили на корабле по Волге. Помимо съёмок, это лето, воздух, рыбалка, употребление всяких напитков, прогулки в разных городах. Всё было замечательно. А «День радио» мы снимали зимой, в Москве, было больше сложностей.

– Вас когда-нибудь разыгрывали так, чтобы вы поверили?
– Чтобы меня разыгрывали, не припомню. Зато сам однажды маму разыграл. Я приехал в Волгоград, не предупредив родителей, оставил вещи у соседей, потому что дома никого не было. Я знал, что мама должна приехать из города и пройти мимо небольшого рынка неподалёку от дома. Пошёл туда, договорился с одним продавцом, он дал мне халат, чепчик. И когда мама проходила мимо меня, я начал кричать: «Дорогая! Подходи, пожалуйста! Огурцы-помидоры покупай!» Она просто обалдела!

– Камиль, знаю, что вы пишете стихи. Можете что-нибудь прочитать?
– Коротенькое вам прочту:
Я слышал, истина – в вине,
И я решил проверить это.
Теперь вся истина во мне,
И я готов читать вам Фета.

– А книгу не собираетесь издавать?
– Как раз сейчас этим занимаюсь. Во-первых, есть какие-то стихи «Квартета И» – ребят знают как писателей и сценаристов, но не как поэтов. Во-вторых, мои друзья – музыканты, режиссёры, артисты, такие как Лёша Кортнев, группа «Ундервуд», Нонна Гришаева – тоже пишут стихи, но об этом никто не знает. И эту сторону их творчества хорошо было бы показать. Я собираю у всех материал и очень хочу это опубликовать. Кроме того, хочу отдельно издать и какие-то свои произведения, стихотворений пятьдесят, наверное, наберётся. У меня нет желания заявить, что я поэт, но хотелось бы, чтобы люди знали, что этим я тоже занимаюсь. Может быть, кому-то будет интересно.

– То есть больше не хотите получить Нобелевскую премию? Помнится, у вас было такое желания.
– (Улыбается.) Это была шутка: я собирался получить Нобелевскую премию в области поясницы. Увы, пока никто не номинировал.

– Как относитесь к путешествиям? Экстремальные виды спорта вам близки?
– В прошлом году я занялся горными лыжами – получил колоссальное удовольствие. Ещё мне очень нравится играть в гольф и рыбачить. Что касается экстрима, прыгал как-то с двух тысяч метров с парапланом (это такой планирующий парашют). Правда, с инструктором. За время, пока мы летели к земле, я попросил, чтобы он меня напоил шампанским. И он всё успел! Управляя парапланом и одновременно снимая наш полёт на видеокамеру, инструктор достал поднос, нарезал дыньку, открыл шампанское. Я выпил бокальчик, закусил, он всё это снова спрятал, и мы благополучно приземлились.
Из стран, где доводилось проводить отпуск, обожаю Таиланд. А вообще зимний отдых люблю не меньше, чем летний.

– Можете назвать самый необычный подарок, который получали в своей жизни?
– Я надеюсь, что мне на день рождения подарят бильярдный стол, это будет самый приятный подарок. А что касается такого, совсем необычного… Знаете, мне никогда не удавалось видеть хороших шаржей на себя. Но несколько лет назад одна девушка нарисовала два портрета, я их даже дома повесил. Очень похожи, полностью передают мой характер!

– Камиль, а как вы познакомились с будущей женой?
– Мы встретились на вокзале. Я ехал домой, взял билеты на поезд, который отправлялся пятью часами позже. Решил договориться с кем-нибудь из проводников, чтобы доехать на ближайшем поезде, и неожиданно встретил знакомую проводницу. Рядом с ней стояла красивая девушка, она собиралась уезжать на отходящем поезде зайцем. Я договорился с проводницей, да так, что мы с девушкой оказались в одном купе. Весь вечер читал ей стихи, покорял, значит, и вообще выпендривался, как мог.

– Как у вас складываются отношения в семье? Как распределяете обязанности?
– У нас как-то сами собой распределились зоны влияния и ответственность. В нашей семье скорее матриархат, чем патриархат. Женскую часть дел выполняет жена, мужскую – я, здесь всё традиционно, как и должно быть. Мужчина должен зарабатывать деньги и брать на себя мужскую часть хлопот. Но иногда мы меняемся. Если нужно поговорить с рабочими, делающими ремонт, а я занят, жена делает это с лёгкостью. Или если нужно полить цветы или постирать бельё, приготовить обед, а жена не может, – не вопрос, я тоже могу это сделать. Мы вместе прошли годы студенчества и не боимся никаких бытовых трудностей.

– Бывает, что дома по-татарски разговариваете?
– Только с родителями, потому что жена у меня русская. Сыну иногда говорю какие-то слова, он их запоминает. Иногда, когда мне звонит кто-нибудь из родственников, прошу говорить по-татарски – чтобы не забывать язык.

– А сын Ян сейчас чем занимается? У него не возникало желания стать актёром?
– Он не актёр, учится в Университете управления на факультете рекламы. Тоже, надо сказать, творческое направление.

– Вы как-то повлияли на выбор профессии?
– Ян не хотел идти в актёры, и я не настаивал. Он озвучивал какие-то мультфильмы, даже на «Нашем радио» поработал экспертом с Лизой Барац (дочь Леонида Бараца, одного из участников «Квартета И». – Ред.). Он такой вкрадчивый, умный и правильный. Ян ещё занимается стрельбой из лука и уже кандидат в мастера спорта. Недавно были соревнования по Москве, похвалюсь, сын занял четвёртое место. Поскольку Ян занимается стрельбой только год-полтора, считаю, это очень хороший результат.

– Есть житейская мудрость, к которой вы пришли с годами?
– Моё главное правило – не навредить людям. И я очень не люблю, когда вредят мне. Поэтому нужно быть внимательным к тем, которые тебя окружает. Надо стараться не обижать их.