На 60 процентов человек
16.04.2017 14:16
«Нет в мире той дамы, которую он бы не уговорил»

На 60 процентов человекВ первые дни этого года за окном было минус тридцать. Сразу же дали о себе знать «старые раны», а вернее – стало ломить и выкручивать левое колено. Что поделать, работали мы в любую погоду, плюс травмы – как же без этого? На такой случай у меня всегда под рукой наколенник, который связан из подшёрстка собаки и спасает от коленных хворей уже много лет. Достаю это чудо-средство, глажу его колючую поверхность, под рукой разливается тепло. Закрываю глаза и вспоминаю лучшую собаку питомника, нашего Ганса. Это его шерсть согревает меня.

Служба началась в августе 1994 года в Смоленском изоляторе, куда я попала, окончив курсы при ДОСААФ. Стала экспертом по нескольким породам собак. Эти «корочки» позволили мне стать кинологом, рядовым отдела режима и охраны. А заканчивала я службу уже в звании старшего прапорщика – единственная из женщин-кинологов.

Когда впервые переступила порог питомника изолятора, а он у нас располагался прямо на режимной территории, старший кинолог Ольга стала знакомить меня с питомцами. Надо отдать должное – её стараниями питомник за несколько месяцев пополнился породистыми собаками, возрастной состав поголовья значительно омолодился, а в коллектив стали приходить не случайные люди, чтобы перекантоваться на стажировке, а уже подготовленные в армии кинологи. Именно для них и подбирались собаки. В основном, конечно, овчарки.

Так вот, подходим с Ольгой к крайнему вольеру, а оттуда на нас смотрят две пары глаз – почти годовалая азиатка Арчелла и её приятель, пушистик Ганс.

Если честно, такую собаку, как Ганс, я видела единственный раз в жизни. Он был безумно красив в своём тогда ещё юном возрасте. Представьте себе: длинношёрстная овчарка чёрно-подпалого окраса – редкого для «немцев», но прописанного в стандарте породы. Как это выглядело? Общий окрас собаки – иссиня-чёрный, и только над глазами, внутри ушей, на кончиках лап и под хвостом он был тёмно-рыжим. Завораживающее зрелище. А в придачу к эффектной внешности пёс обладал прекрасными качествами для дрессировки и задатками лидера.

За этой собакой уже был закреплён кинолог, прошедший срочную службу во внутренних войсках. Они очень подходили друг другу. Как сказал позже на соревнованиях наш коллега: «Собака – лицо хозяина». То есть как научишь свою собаку, так она и будет работать. Хотя случается и внешнее сходство.

Саша, так звали кинолога Ганса, обучил собаку всему. Команды пёс выполнял с любого расстояния по голосу и жесту, у него была выработана потрясающая выдержка. При выполнении команд он максимально концентрировался на хозяине, не обращал внимания ни на какие раздражители, будь то хождение людей и других собак по территории или случайно пробежавшая кошка. Слово хозяина для Ганса было законом. После усвоения общего курса Саша отработал с собакой все тонкости задержания человека, а потом поставил и следовую работу, что пригодилось Гансу на службе и на ежегодных областных соревнованиях.

Так выкристаллизовался истинный бриллиант, Ганс стал настоящим украшением нашего питомника, несомненным вожаком собачьей стаи. Он был хорош во всём: послушен и терпелив на службе, вынослив и надёжен в любой, даже критической ситуации. Благодаря его удивительной способности оценивать обстановку в нештатных ситуациях были спасены жизни и здоровье нескольких кинологов и инспекторов.

Ганс реагировал моментально, ведь ему часто приходилось сопровождать передвижение контингента по территории. В те годы изоляторы стояли переполненными. Кинолог с собакой и инспектор с допотопной рацией этапировали огромное количество заключённых. Любое неосторожное движение в сторону хозяина, замах или скопление нескольких человек – всё находилось под пристальным вниманием Ганса. А наша работа требовала постоянного внимания, к концу смены выматывались и мы, и наши собаки. Как говорили в коллективе: «Просто так полтора года за год выслуги не дают».

Лидерство и место вожака Ганс завоёвывал постепенно. С кобелями вёл себя строго, мог встрять в драку, хотя мы старались этого не допускать. Но бывало всякое.

Однажды проводник ротвейлера Жака привязал его за питомником, не предупредив нас, что не запер собаку в вольере. А я выпустила Ганса погулять, у его кинолога был выходной. Эти собаки и в вольере-то друг друга недолюбливали, а тут – никакой разделительной решётки, никаких тормозов. Когда я выбежала на рёв, то сразу поняла, что просто так их растащить не удастся. Собаки сплелись в клубок, и их движения ограничивала только цепь ротвейлера. Этим я и воспользовалась, оттащив Ганса за хвост. Рано радовалась. Он вырвался, и поединок продолжился.

Мне повезло, на помощь прибежал высоченный корпусной. Нам удалось одновременно схватить и растащить обеих собак. Ганса защитила его длинная шерсть, в которой вязли клыки ротвейлера. Жак пострадал гораздо сильнее. Клыки у собак заточены, как лезвие ножа, поэтому вся голова ротвейлера оказалась в ранах.

После этой драки лидерство Ганса в питомнике было признано даже Жаком, претендовавшим на место вожака. Теперь между кобелями установился паритет: померились силами – и хватит. На вожака хвост не поднимать!

Почему хвост? Когда собаки собираются выяснить отношения, они обычно поднимают шерсть на холке или вдоль хребта, поднимаются на цыпочки, задирают хвост и всячески демонстрируют противнику свои размеры. Смысл в том, чтобы напугать противника, лишить его инициативы и заставить отступить без драки. Собакам проще мирно разбежаться, не рискуя жизнью и здоровьем. Но в нашем случае конфликт спровоцировали неожиданная встреча и явная неприязнь между кобелями.
Суки питомника обожали Ганса, даже могли подраться между собой за его внимание. Это так по-женски. А Ганс принимал их любовь как должное и относился ко всем ровно, по-товарищески.
Весь молодняк стажировался с Гансом, он был нашим четвероногим наставником. Ведь общеизвестен факт, что метод подражания очень эффективен в дрессировке.

Когда у Ганса поменялся хозяин, наш вожак отличился на первых соревнованиях. Отработал навык обыска местности, положив в копилку команды шестьдесят зачётных баллов из шестидесяти возможных. Здесь следует рассказать подробнее.

В нашей системе проводились ежегодные областные соревнования. Судьи определяли лучшую кинологическую группу. От каждого подразделения участвовала команда из трёх человек. В список навыков входили общий курс дрессировки, следовая работа, обыск местности, выборка вещи и задержание с проверкой на устойчивость к звукам выстрелов. Мы со своими собаками тоже участвовали в смотрах.

Когда узнали, что едем на соревнования, то не захотели ударить в грязь лицом. Стали учить собак обыску местности, привлекая знакомых кинологов из МЧС. Сложность в том, что собаку запускают на территорию с укрытиями разной формы, где может спрятаться человек. На этой местности располагают трёх фигурантов, которых ищет собака. Кинолог может ходить только по центральной тропинке, а собака находит и обозначает фигурантов любым способом – особым поведением, лаем, позой. Или просто скребёт лапой по укрытию.

На тренировки нам разрешили выпускать только двух кинологов с собаками. Проводник с Гансом были постоянно заняты – их привлекали к работе в учреждении. Да и вообще мы лишь за день до выезда узнали, что в команде нас должно быть трое. Так что Ганса послали для численности, не ожидая особых результатов.

В первый же день он стабильно отработал общий курс дрессировки. Все три собаки достойно показали себя, но особого внимания судьи на нас не обратили. Разве мы в состоянии соперничать с асами и призёрами соревнований? Новички, одним словом. Тем более в команде две девчонки.

Но потом моя собака спазила всех наповал на выборке. Сразу стало заметно, что признанные лидеры нас зауважали. Однако добил всех Ганс на обыске местности. И вот как это было.

Капитаны команд разыграли очерёдность выхода. Нам повезло – шли вторыми, а это значит, что собака искала фигурантов, когда на местности ещё не успели сильно наследить. Проводник Ганса долго упирался, ведь он не тренировал собаку на такую работу. Отошли, посовещались и решили, что просто надо внимательно смотреть за поведением Ганса. «По-любому учует чужого и изменит своё стандартное поведение», – напутствовали мы кинолога.

Все ужасно переживали, не хотелось опозориться на своих первых соревнованиях, хотя мы понимали, что кинолог работает на страх и риск. Но кто не рискует, то не пьёт шампанского.

И вдруг мы слышим восторженный вопль. Кинолог вылетает с Гансом с территории, имея в зачёте лишнее время и шестьдесят баллов. Сам в шоке! Хватает собаку в охапку и целует в нос. Следом получает максимум баллов сын Ганса – Блэк, собака нашей капитанши. Конкуренты были озадачены таким развитием событий.

Спрашиваем Петю, проводника Ганса, как было дело. Оказывается, он просто доверился собаке. Ганс выслушал команду «ищи, чужой», огляделся и, к своему удивлению, никого не обнаружил. Двинулся по территории, как на прогулке, на ходу лениво помечая травинки. Вдруг его нос уловил запах человека возле одного из укрытий. Пёс оглянулся на хозяина, обошёл объект, судорожно втягивая воздух, и снова посмотрел на хозяина. Петя поднял руку, назвал номер укрытия и подозвал собаку. К его огромному удивлению, из укрытия вышел фигурант, которого Ганс встретил лаем. Дальше пошло как по маслу. Собака всё поняла, чётко и быстро отработала все объекты.

Петю заставляли рассказывать снова и снова, никто не мог поверить, что такое возможно. Поговаривали, что либо мы врём и собаку тренировали, либо все оказались свидетелями феномена. Нашу команду резко зауважали.

Впоследствии Ганс поразил всех на следующих соревнованиях, когда, едва очухавшись от пироплазмоза (его укусил клещ), нашёл в себе силы и вернулся с найденным фигурантом, единственный из пяти собак, запущенных на след. Другие кинологи встретили его заслуженными аплодисментами, ведь все видели, как псу было плохо накануне. Ну разве это не подвиг? Кинолог был очень рад этой их маленькой победе, а Гансу сварили вкусняшку, чтобы набирался сил. Герой? Несомненно.

А ещё наш Ганс был хорошим психологом. Недавно я читала, что по психологии мы, люди, совпадаем с собаками на шестьдесят процентов. Это показатели среднестатистической собаки. Ганс же был явным профессором по этой части.

Нами долго командовал один начальник, поднимаясь по карьерной лестнице. Он не гнушался ничем, штурмуя всё новые звания и должности, «стучал» и сдавал самых близких друзей, подставлял подчинённых. Я тоже довольно сильно от него пострадала, даже находилась на грани увольнения. Но мой ангел-хранитель, как всегда, подставил своё крыло. А вот Ганс быстро раскусил этого подлеца и действовал своими собачьими методами, будто подслушав наши мысли. Буквально пас этого негодяя в погонах.

Что делал пёс? Он тихонько подкрадывался сзади и щипал резцами за мягкое место, за бушлат или брюки. Его никто этому не учил, да и так не делал он больше ни с кем. Причём находил этого человека всегда и везде.

Петя ругал пса для острастки. Хотя, если честно, в душе мы все были на стороне Ганса и мысленно ему аплодировали. Он просто тихо осуществлял то, о чём мы могли только мечтать. Этот нелюдь жутко боялся Ганса и со временем, поняв, что пёс не прекратит свои действия, просил взять его на поводок или отвести подальше. Так собака стала нашим защитником и мстителем.

А ещё все хотели иметь от Ганса щенков, ведь уже доказано: от прекрасно вышколенных родителей и потомство родится с хорошими рабочими качествами. Здесь Ганс тоже оказался на высоте, плюс внешне был очень мужествен и сексуален. Дети получались умными и красивыми, расходились на ура. Кличка родителя служила щенку лучшей рекламой. И дети ни разу не опозорили отца. Хозяин Ганса смеялся: «Нет в мире той суки, которую бы он не уговорил». Что тут скажешь? В мужчине должны быть шарм и море обаяния, широкая душа и готовность к подвигу.

Ганс был очень эмоционален, буквально по кончику хвоста можно было понять его внутреннее состояние – увидеть, нашёл ли он след в высокой траве или потерял, готов к атаке на рукав или приболел. Естественно, такого прекрасного пса мы не списали в восемь лет, как положено по уставу. А в 13 лет стали искать ему дом на воле, не дав усыпить, как требовало новое начальство. Даже в такие солидные годы пёс был энергичен и работоспособен, его с удовольствием забрали на охрану базы.

Надеюсь, что он счастливо прожил отмеренное ему природой время. Ещё при жизни Ганс стал легендой, а байки о нём передавались как среди личного состава, так и среди заключённых, охрана которых была его призванием.

Из письма Татьяны Кошелевой,
г. Смоленск

Опубликовано в №14, апрель 2017 года