Девчонкам было всего по 14 лет, и они дрались. А ведь только что дружно шли вместе со школьной дискотеки. Они дрались, хотя и по природе своей, да и по воспитанию, – существа нежные, созданные Господом Богом совсем для другого. Мальчикам в песочницах внушают, что нельзя обижать девочек, а те сами вон чего вытворяют!

Драка была неравной, одна девочка избивала другую, сильная – слабую. Толстая тяжёлая Ирка безостановочно наносила удары, метила в лицо своему ненавистному «врагу». Тоненькая Лера скользила по обледенелой утоптанной дорожке. В голове билась одна мысль: «За что? Только не расплакаться!» Лерка так и не поняла, почему вдруг получила первый удар в лицо, из-за чего вообще возник конфликт.

Весь вечер Ирка подпирала стенку в актовом зале, где проходила дискотека. Она всегда стояла там с угрюмым видом. Кто-то из старшеклассников крикнул ей: «Эй, жирная корова! Чё пялишься?» И прошёл с приятелями дальше, гогоча. Лерка была ни при чём, даже рядом в тот момент не стояла…

Просто они всегда возвращались вместе из школы, им было по пути. Жизнерадостная Лерка раздражала подружку своим подтянутым видом, нежным личиком. Даже дорогие шмотки Ирку не спасали, никому из мальчишек школы она не была интересна. В этот раз Лера, как обычно, что-то журчала своим весёлым голоском, и вдруг Ирке так захотелось кому-нибудь отомстить за испорченный вечер. Врезать этой дуре, чтобы заткнулась.

Когда Лера всё-таки упала, то почувствовала, как резко обожгло руки в колючем сугробе и по лицу потекло что-то очень горячее. Поняла, что надо встать, иначе сейчас её будут бить ногами. Кое-как закрывая голову руками, поднялась и побежала домой, всё быстрее, быстрее.

В себя пришла, только когда ввалилась в дом. Мама в ужасе раскрыла рот, увидев её окровавленное лицо. Лера дала волю слезам – так она не рыдала даже в детсадовском возрасте.

– Это ты во всем виновата! – кричала она матери. – Я даже сдачи дать не могу! Как ударить человека по лицу?

Мать смотрела на её заплывавший глаз.

– Кто тебя так?

Услышав имя, стала быстро собираться.

– Я скоро.

Лера не поняла, что сказала мать, и убежала в ванную. Глядела на распухавшее лицо, на стекавшую из рассечённой брови тоненькой струйкой кровь. Голова была тяжёлой и гудела, шея казалась слабой и тоненькой.

Дальше – недельный больничный, а шрам над бровью остался на всю жизнь. Потом снова в школу. Толстая неопрятная обжора Ирка осталась безнаказанной.

– Почему так? – спросила Лера мать.
– Понимаешь, доченька, пришла к ним домой, думала, разорву за своё дитя. Как бежала по кварталам, такие слова придумала, настоящую речь заготовила. А увидела её слепого отца с тростью, так язык и отнялся. Её родители, мать с отцом, умоляли простить. А я вспомнила Валентина, своего покойного слепого брата, и слёзы стали душить, прямо сделать ничего не могу. Ты уж прости, дочь, их Бог накажет, вот увидишь.

В том же году Лера с мамой получили новую квартиру, девочка сменила школу. И история забылась как страшный сон.

Прошло больше пятнадцати лет. Однажды весной Лера с мужем и двумя детьми собрались на дачу. Муж усадил её за руль. По пути вдруг вспомнили, что надо прикупить ещё продуктов. Остановились на выезде из города, решили, что муж с ребятишками пойдут в магазин, а Лера подождёт в машине.

Она с удовольствием откинулась на мягком сиденье, сделала музыку громче и заскользила равнодушным взглядом по проезжавшим автомобилям. Какое-то движение в зеркале заднего вида привлекло её внимание. Метрах в двадцати на обочине стояли две шалавы. Есть такая трасса на выезде из города, на которой постоянно работают «девочки».

Одна стояла неподвижно, глядя перед собой в одну точку. «Наверное, наркоманка», – подумала Лера. Другая была поживее: с безобразно жирным задом, обтянутым грязными штанами, под мышкой сумочка, засаленные волосы собраны в пучок. Она курила и вертела по сторонам башкой. «Жирная» остановила свой взгляд на Лериной машине и всмотрелась. Лера выпрямилась на сиденье, не веря своим глазам: Ирка, её бывшая одноклассница!

Ирка вдруг повернулась и, покачиваясь, то ли пьяная, то ли под кайфом, направилась к машине. Лера поняла, что та не видит её: Ирка узрела «объект», сидевший за рулём, но кто в машине – мужик или баба, – она не поняла.

– Куда это ты смотришь? – со смехом окликнул Леру муж, подошедший к машине с другой стороны.
– Да так, никуда. Поехали, – Лера повернула ключ в замке зажигания. – Ну что, все в сборе?

Оглянулась назад, отъезжая: Ирка, спотыкаясь, уже шла к другой машине.

Мысли прервал звонкий голос сынишки:
– Мамочка, что это у тебя шрамик такой красный стал? Болит?

Лера задумчиво потёрла над бровью, пробормотала:
– Нет, сынок, не болит, на солнышке напекло.
– Дай поцелую – всё пройдёт, – муж с улыбкой смотрел Лере в лицо, – Гарри Поттер ты наш.