Понадобилось перевезти морозильник в город Н., сыну. Действительно, зачем покупать новый? Их у меня, разнокалиберных, – два урчат, один пустует.

Жаль, в багажник легковушки не помещается, ну да какие проблемы? Сразу – нырк в бесплатные объявления, вон сколько предложений от перевозчиков, конкуренция жёсткая. И сама подала заявку: дескать, кто едет в город Н., прихватите попутный груз, заплачу сколько скажете.

Признаюсь сразу: звонков не было, ни одного. Ну, раз гора не идёт к Магомету… Села обзванивать перевозчиков. При слове «морозильник» на другом конце провода скисали и отказывали сразу. Но вот, кажется, у меня появилась надежда.

– Ну, еду в Н., – неприветливо буркнул собеседник. – Ну, есть место. Тяжёлая морозилка-то?
– Вовсе нет! – залебезила, забила хвостом я: – У вас есть грузчики? В объявлении написано: «Грузчики имеются».
– Мало ли что в объявлении. Ищите, кто будет затаскивать, – и здесь ищите, и в Н., чтобы вытащили.
– Ладно, что-нибудь придумаю, – торопливо согласилась я. – Когда вы будете в Н., хотя бы примерно? Чтобы грузчики вас уже ждали...
– А кто его знает когда. Как получится.

Ещё раз оговорюсь, что во время диалога я юлила, всё время угодливо напоминала, что оплачу по прейскуранту и даже выше. Как холопишка перед барином. Он общался через губу – как барину и положено.

– Размеры какие у морозильника? – сурово спохватился «барин». – Какие?! Не поместится по высоте.

Из объявления и приложенного фото я знала габариты его «Газели»: туда поместятся два моих морозильника, если поставить друг на друга. О чём я и напомнила. Больше ему крыть было нечем, и он тяжко замолк. А в конце неохотно выдохнул:
– Нет.
– Почему?
– А не почему! – вдруг с необъяснимой злобой: – Свяжешься с вами, бабами, потом не разгребёшь, – и с облегчением бросил трубку.

Морозильник для сына в городе Н. купили новый.

При покупке морозильника в магазине меня поздравили и вручили купон: на мой счёт зачислено 1500 бонусных рублей. Здорово! Вообще-то мне ничего не надо, но на дармовщину-то… Побродили с мужем по громадному залу, выбрали антипригарную сковороду.

– Извините, но по условиям вы должны взять на сумму (щёлк-щёлк по клавишам) в два раза больше.

Ещё прогулялись с мужем. Рядом с нами, как сомнамбулы, бродили такие же сонно-потерянные счастливчики, собратья по удаче. Мы присмотрели сковородочку для блинов.

– Всё равно не хватает!
– Да мы эти тридцать рублей вам так доплатим, – великодушно сказал муж.
– Не положено!

Бродили-бродили, решили купить бамбуковую подушку.

Милая девушка на кассе прямо-таки сияла, простодушно радуясь за нас.

– Поздравляю вас с покупкой! Через три дня на ваш счёт поступят пятьсот золотых рублей!

Здорово. Вот тогда и купим подушку для пары, а то одна – ни то ни сё.

Через три дня приехали снова. Оказалось, нужен чек на покупку морозильника – в тайной надежде, что мы его потеряли, выбросили и прочее.

– Но ведь у вас в компьютер внесены все данные… – начали мы.
– Не положено!

Напрасно надеялись продавцы, мы не первый год замужем. Привезли им чек, в целости и сохранности. Разочарованно его повертев, вернули нам. Сказка про белого бычка продолжилась.

Девушка на кассе лучезарно улыбнулась.

– Акция действует, только если вы купите товар на сумму, в два раза превышающую…
– Да пошла она к чёрту, подушка эта! – взорвался муж.

Но не пропадать же 500 золотым рублям – мы купили подушку. И чтобы уложиться в нужную сумму, ещё чугунную гусятницу, доплатив 300 рэ.

Итого: мы ушли, нагружённые совершенно не нужными нам двумя кукморскими сковородами, гусятницей и двумя бамбуковыми подушками.

– Цыганам у них поучиться, как вытягивать деньги из кошелька, – ворчал муж.

Через три дня в мобильнике выскочило сообщение: «Уважаемая Нина, рады сообщить, что на ваш счёт поступило 500 серебряных рублей!» Садистски ухмыльнувшись, муж звонко щёлкнул, удаляя СМС: так давят вошку на гребёнке.

Но до сих пор магазин меня не забывает. Трогательно поздравляет со всеми датами и бомбардирует ликующими, заполошными, отчаянными вскриками, впрочем, не без ноток заговорщической интимности: «Рады сообщить вам, Нина…», «Ждём вас, Нина!» «Нина, поздравляем, только для вас…»

Читаешь дореволюционную рекламу – там фамилия работала на детей, внуков и Ко. Фамилия была гарантией надёжности, совестливости. Брали сайки от Филиппова, грибы от Головкова, мармелад от Абрикосова – и знали, что не отравятся. Пуховые платки – у Пелагеи Чернёвой, валенки – у Вавилова, швейные машинки – у Зингера, конечно. Г-н Суханов предлагал велосипеды, Сергей Ильич Васильев – очки, пенсне и лорнеты. Тех, кто затевал строительство, приглашали к себе Михалёв, Ткачёв и фон Рибен.

А мы затеяли поставить пластиковые окна. Нынче реклама стыдливая, безымянная, безликая, скучная, сиротская, никто не спешит светиться, присваивать фирме свою фамилию. Я порасспросила знакомых. Одна заказывала в одной фирме, другая – в другой, обе пожали плечами: как повезёт, раз на раз не приходится…

Утром приехали четыре щуплых паренька. Пока выгружались, через слово – крик и мат. Я сразу предупредила: ещё раз услышу – вытурю вместе с окнами.

Окон много. Работали, матерясь шёпотом. Двенадцать, час, два часа дня… Вышла к ним.

– Ребята, когда у вас обед?
– Да мы без обеда, ничего.

Лично я, при своём овечьем весе, не могу обходиться без еды больше четырёх часов, даже не занимаясь физическим трудом. У меня от голода начинают трястись руки, подгибаться ноги, не соображает голова, и я становлюсь ужасно психованной. Для любопытных: сахар и йод в норме, паразитов нет.

А тут молодые, растущие мужские организмы. Мне стало их очень жалко. Дешёвый, тяжёлый и грязный труд на холоде и сквозняке, но в то же время ювелирный: нельзя ошибиться ни на миллиметр. И это в то время, когда их обезьяноподобные ровесники-тунеядцы в столицах ловят кайф и давят пешеходов на «Мазерати» и «Лексусах». Напрасно я не разрешила им материться.

Но они там, слышно, вполголоса яростно переругивались, огрызались. Что-то у них там не ладилось, рос градус напряжённости. Ещё бы: не обедавши.

Позвонила знакомой:
– У тебя они тоже не обедали?
– Да. Я их пожалела, быстренько сварила суп с тушёнкой.

Мне на кухню, чтобы сварить суп, было не пройти – они как раз там задрали оконные косяки, пыль столбом.

Я быстрой ногой в «Горячий хлеб» на углу. Две буханки чёрного и белого, батон чайной колбасы, две пачки сливочного масла. Вскипятила чайник, бухнула всё на постеленную газетку на столе, включая банку растворимого кофе и сахарницу. Ешьте, ребята! Через пять минут стол был чист, даже крошки подобраны.

Вечером, серые от усталости, пыли и голода (мой перекус не в счёт), они вытаскивали мешки с мусором. Я набрала номер директора фирмы.

– Вы знаете, как в старину нанимали работников? Давали им есть. Кто больше и быстрее съест – того брали: значит, и работать будет много и сноровисто.
– Это вы к чему? – насторожился директор.
– К тому, что какие они у вас работники – голодные? Сделают тяп-ляп на пустой желудок, в мыслях не работа, а пожрать. Вы хотя бы интересуйтесь, обедают они или нет.
– Я не понял, детский сад какой-то… Обеды. Вас не устраивает качество выполнения? Пишите претензию.

Я положила трубку. Мы говорили на разных языках. Такой владелец никогда не даст фирме свою фамилию, не возьмёт ответственность.

А пластиковые окна у нас очень скоро горько «заплакали». Гарантийный мастер тут же нашёл огрехи в монтаже. Эх, надо было кормить не сухомяткой, а всё-таки сварить суп.

Моя подруга, уехавшая за границу, тоскует по русской бурной, грозной и грязной, безбашенной весне. Там, говорит, и весна какая-то ненастоящая, скороспелка. Ляжешь вечером – зима, утром глаза откроешь – лето. И всюду квадратиками: газон – асфальт, асфальт – газон. Всё ухоженное, чистенькое, игрушечное, аж тошно.

– А у нас, забыла, что весной ступить некуда? – напомнила я. – Чего только не вытаивает: окурки, бутылки, пластик, презервативы, какашки.
– О да! – мечтательно, счастливо подхватила она. – Бумажки, какашки… Если б ты знала, как мне этого не хватает!
– Ты издеваешься? – усомнилась я. – А миргородская лужа возле твоего дома? Ливнёвка вечно замусорена, забита – коммунальщики не чистят. Целый океан плещется, пройти невозможно. Помнишь, ты с ЖЭКом из-за той лужи воевала?
– Ага! – восторженно, влюблённо подхватывает она. – А утром та лужа промерзала до дна… Идёшь – ледок под каблучками на весь двор звонко: хрусть-хрусть. И невидимая синичка: пинь-пинь!
Голос дрожит, в трубке всхлипы и сморкание, телефон отключается. Ну хоть кто-то ностальгирует по нашему ЖКХ.