Как Владик стал Шуриком
13.07.2017 19:20
Как ВладикВ августе 1965 года на экраны нашей страны вышла комедия «Операция «Ы» и другие приключения Шурика» режиссёра Леонида Гайдая, ставшая настоящим хитом советского кинематографа. Только за первый год демонстрации фильм собрал в прокате около 70 миллионов рублей. После успеха своего предыдущего фильма «Деловые люди» о похождениях американских мошенников XIX века Гайдай решил снять комедию из советской жизни и на современную тему.

Школа жизни для очкарика

Режиссёру приглянулся сценарий под названием «Несерьёзные истории», написанный Яковом Костюковским и Морисом Слободским. Он писался про так называемых очкариков. В начале 1960-х годов появилась целая прослойка студентов, которым родители не могли обеспечить учёбу, да и стипендия не давала тот самый пресловутый прожиточный минимум, вот они и бросились подрабатывать. В стране началась эпидемия приработков: днём эти ребята зубрили теорию Эйнштейна, а ночью разгружали вагоны. Авторы придумали такого персонажа-студента, который, внешне оставаясь интеллигентом-очкариком, после «школы жизни» на стройке умеет за себя постоять.

Первоначальный вариант состоял из двух новелл, главным героем которых был Владик Арьков. Он попадал во всевозможные комические ситуации и с честью из них выходил. В первой новелле студент перевоспитывал грубого и невежественного рабочего, а во второй устраивался репетитором и готовил к поступлению в институт оболтуса Илюшу.

Две новеллы на полнометражный фильм «не тянули», поэтому Гайдай предложил написать ещё и третью. Работали над сценарием втроём, в результате «перелопатили» и весь прежний текст. Сюжет новелл изменился и приобрёл основу, знакомую нам по фильму. В первой части – «Напарник» – Владик перевоспитывает тунеядца-«пятнадцатисуточника» на стройке, во второй – «Наваждение» – во время летней сессии влюбляется в девушку Лиду (эту новеллу Гайдай «слямзил» из польского журнала «Шпильки»). А в третьей части Гайдай решил скрестить нового героя, Владика, с троицей Трус – Балбес – Бывалый из своих прежних комических короткометражек.

После месяца напряжённой работы на свет появилась новелла «Операция «Ы», которая и дала название всему фильму. В ней Владику предстояло разоблачить расхитителей социалистической собственности.

Боль Демьяненко была ужасной

Бдительные коллеги Гайдая сказали, что ни о каком Владике не может быть и речи. Владиками звали Владленов, а Владлен – это сокращённый Владимир Ленин. Тогда главного героя решили назвать Шуриком. Позже возникла легенда, что своё имя герой получил из-за исполнителя роли Шурика – Александра Демьяненко. На самом деле это не так. Демьяненко никто никогда Шуриком не называл, его все звали Сашей. Да и самого актёра нашли, уже когда имя персонажа было придумано.

На роль Шурика пробовались многие известные и начинающие актёры: Виталий Соломин, Всеволод Абдулов, Евгений Жариков, Иван Бортник, Сергей Hиконенко, Александр Збруев. Даже Евгений Петросян. Велись переговоры и с Андреем Мироновым. Наконец худсовет студии утвердил на роль Валерия Носика (он потом сыграл в фильме эпизодическую роль студента на экзамене).

Но Гайдай всё ещё колебался. Члены съёмочной группы посоветовали режиссёру съездить в Ленинград, познакомиться с Александром Демьяненко, который незадолго до этого великолепно сыграл роль недотёпы-очкарика в картине «Карьера Димы Горина». После встречи режиссёра и актёра судьба фильма была решена. Александр Сергеевич вспоминал потом: «Я как прочёл сценарий «Операции «Ы», понял, что фильм обречён на успех. Ничего подобного в нашем кино тогда не было».

Нужен был узнаваемый герой: простой обаятельный парень, доверчивый, но и смекалистый, чтобы народ его сразу признал за своего. Гайдаю хотелось создать очень светлый образ, поэтому актёра, жгучего брюнета, перекрасили в блондина, и впоследствии Демьяненко с ужасом вспоминал, как в течение двух лет (так было ещё и на «Кавказской пленнице») его беспощадно и безобразно красили, до волдырей на коже – красок хороших тогда ещё не было и волосы вытравляли гидропиритом. Боль при этом была ужасной.

Для Селезнёвой лифчика не нашлось

Пробоваться на роль «хорошей девочки Лиды» начинающая артистка Наталья Селезнёва пришла сама, без приглашения. Режиссёру она поначалу не понравилась. Селезнёва вспоминает: «Леонид Иович, окинув меня взглядом, сказал: «Вам в кадре нужно будет раздеться». Я кивнула. «А как у вас с фигурой? Вроде бы не очень…» «У меня не очень?!» – возмутилась я и мгновенно сбросила с себя сарафан, гордо оставшись в одном купальнике (благо с утра собиралась ехать загорать в Серебряный Бор). Гайдай довольно улыбнулся: «Вы утверждены!»

Потом он говорил, что юная актриса сделала это легко и раскованно, но вместе с тем целомудренно, именно так, как ему было нужно. Кстати, подходящий к требованиям режиссёра фасон – трусики на бёдрах и привлекательный «верх» без лишней открытости – в официальной продаже не нашли. Так что комплект приобрели импортный – в переходе у спекулянтки.

Было одно обстоятельство, которое мешало Селезнёвой и Демьяненко казаться на экране идеальной парой. Экранная подруга героя оказалась выше Шурика на десять сантиметров. Но этот факт не смутил Гайдая, на съёмках совместных сцен Шурика приходилось ставить на скамеечку, чтобы он был в кадре одного роста с партнёршей.

Некоторые критики утверждают, что, сочиняя образ Шурика, Гайдай имел в виду прежде всего себя – и характер, и внешность. Ну а образ его подруги Лиды, возможно, списывался с жены режиссёра, актрисы Нины Гребешковой. В жизни они были идеальной парой. Однолюб Гайдай к Лиде – Наталье Селезнёвой – относился по-отечески, но с иронией, как к своим женщинам: жене и дочери. Нина Гребешкова часто говорила Селезнёвой: «Наташ, если Лёня подшучивает над тобой, не обижайся. Значит, он тебя любит так же, как и нас».

Высоцкий – Верзила

На роль громилы Феди первоначально пробовался Владимир Высоцкий. Потом худсовет утвердил Михаила Пуговкина, но Гайдая он не совсем устраивал. Когда пробу увидел директор «Мосфильма» Пырьев, он сказал: «Лёнь, это не то. Для этой роли такая бандитская физиономия, как у Пуговкина, не годится! Верзила должен быть с юмором, добродушным». В результате на Верзилу утвердили ленинградского актёра Алексея Смирнова, а Пуговкин стал в фильме Прорабом.

После фильмов «Пёс Барбос и необычный кросс» и «Самогонщики» Гайдай прекратил творческое сотрудничество с композитором Никитой Богословским. С фильма «Операция «Ы» началась совместная работа с тогда ещё малоизвестным Александром Зацепиным. И впоследствии ни один фильм Гайдая не обходился без музыки и песен Зацепина.

Съёмки «Операции Ы» проходили с июля 1964 по апрель 1965 года. Работали в Москве, Ленинграде и Одессе. Постепенно в процесс начал вмешиваться худсовет «Мосфильма», но, к счастью, переснять какие-то куски уже было невозможно. Да и среди больших начальников иногда находились нормальные люди. Они поняли главное: Шурик решил извечную проблему положительного киногероя.

Море невезения

«Операция Ы» очень богата пейзажами, особенно хорошо сняты новостройки 1960-х. Как ни странно, роль главного хрущёвского района в советском кино сыграли не раскрученные московские Черёмушки или другие известные новостройки тех лет – Кузьминки, Хорошёво-Мнёвники, а гораздо более скромное Свиблово, о котором тогда не писали в путеводителях. Эпизоды на стройке снимались как минимум сразу в трёх местах: в Свиблове, на «Мосфильме» и в одесских Черёмушках (там тоже есть район с таким названием). Часть новеллы «Наваждение» снимали рядом с МГУ на Ленинских горах.

Сцена знакомства Верзилы и Шурика в основном снята в строящемся павильоне «Мосфильма». Пока Шурик сидит в бочке, а Верзила растягивает батарею, в окно хорошо видно одно из сталинских зданий киностудии. Сцены с замурованным Шуриком, полукруглой лестницей и «разъяснительной работой» также сняты на «Мосфильме».

А вот обедать героям приходится уже не в Москве, а в Одессе. Хорошо заметны простоватого вида пятиэтажки, не облицованные столичной керамической плиткой, переходящий в степь пустырь, на котором ведётся стройка.

На съёмках киногруппе катастрофически не везло. То плёнка была с браком и ждали, когда доставят новую, то вдруг зарядили дожди и группа была в простое. Промучившись два месяца, суеверный Гайдай решил, что нужно сменить «невезучее место», и вылетел в Баку. Там тут же пошёл дождь. За солнцем отправились обратно в Одессу.

И тут оказалось, что серьёзно заболел Демьяненко. Неделя работы пошла коту под хвост. А когда актёр поправился, в Одессе в разгар бархатного сезона полило как из ведра. Снимали в редких перерывах, когда проглядывало солнце. Но на съёмочной площадке было жарко: в эпизоде, где Шурик угодил в битум, этот битум из-за чьей-то неосторожности загорелся и начался настоящий пожар. Огонь тушили и строители, и киношники…

Съёмки третьей новеллы подгадали к декабрю, чтобы уже лёг снег. Но, как назло, на небе ни облачка! Пригнали десять самосвалов со снегом, но он тут же растаял. Пришлось заменять его ватой, нафталином. Чтобы этот реквизит не разнесло ветром, снимать начали с конца, когда старушка-«божий одуванчик» застаёт на складе четырёх спящих мужиков и мышку, которую принёс дрессировщик Князев. Кстати, мышку больше всего ругали на худсовете и хотели вырезать её из картины, но режиссёр отстоял серую артистку.

Скелету палец в рот не клади

Леонид Гайдай охотно принимал импровизацию актёров, если она шла на пользу фильму. Так, Алексей Смирнов, совершенно случайно попавший в третью новеллу в роли покупателя, сказал, разглядывая коврики Труса: «Срамота!» Сымпровизировал. Но чуткий Гайдай оставил это слово, и оно сработало. Кстати, многие фразы пошли в народ именно с голоса Смирнова – он умел произнести их так, что они становились поговорками.

Между тем Александр Демьяненко в жизни избегал общения с Алексеем Смирновым. Он казался ему человеком неуправляемым, капризным, даже завистливым, с очень специфическим пониманием доброты. Не сошёлся Демьяненко и с Евгением Моргуновым.

Помните, в третьей новелле, в эпизоде погони на складе, Балбес натыкается на скелет? Было снято восемь вариантов этой сцены. Во время одного из дублей Никулин решил похулиганить – взял и сунул палец между открытыми челюстями (что не было предусмотрено сценарием), а те вдруг, сомкнувшись, щёлкнули. Камера сняла эту импровизацию, которая вошла в фильм.

Позднее Юрий Владимирович вспоминал: «Для эпизода «Бой на рапирах» пригласили преподавателя фехтования, который учил нас драться. После нескольких занятий мы сражались как заправские спортсмены. Показали бой Леониду Гайдаю. Он посмотрел с равнодушным видом и сказал: «Дерётесь вы хорошо, но всё это скучно, а должно быть смешно. У нас же комедия». Тогда-то Гайдай и придумал эпизод, как Шурик протыкает Балбеса шпагой, у того появляется кровь, которая потом оказывается вином из спрятанной за пазухой бутылки.

В новелле «Наваждение» в сцене, где Шурик и Лида, обалдевшие от экзаменов, идут вместе, читая один учебник, Гайдай добавил к сценарию новые кадры. Помните, собака-боксёр, мимо которой движется парочка, удивлённо смотрит ей вслед? Снято это было так. Гайдай лёг под собаку, скомандовал оператору снимать, а сам поднял бульдогу передние лапы. На бульдожьей морде появлялись естественные складки. А секрет эпизода, когда пёс в фильме удирает от кошки, – это перевёрнутые кадры (на самом деле кошка убегала от бульдога).

«Постой, паровоз, не стучите, колёса…»

Нет точных сведений, кто написал фирменную песню фильма «Постой, паровоз, не стучите колёса». Юрий Никулин, например, утверждал следующее: «Я, кроме анекдотов, коллекционировал песни. Даже в армию взял альбомчик, который прошёл со мной через войну. Песня «Постой, паровоз…» тоже была в том альбомчике. Автора я, конечно, не знаю. Её я записал уже после войны, когда демобилизовался. А в фильме песня появилась так. Во время съёмок Гайдай сказал, что вот нужна песня какая-нибудь блатная. Я спел парочку, но они показались ему грубыми, а нужна была жалостливо-лирическая. Я вспомнил «Постой, паровоз…», и она подошла».
Однако есть версия, что песню написал вор-рецидивист Александр Ивановский. Он девять лет провёл в колониях, где сочинял блатные песни для тамошнего авторитета. Когда освободился, устроился на «Ленфильм». Пел на киношных посиделках, и песня стала застольной. А потом её запел Юрий Никулин с экрана.

На диван неизвестно с кем!

Просматривая готовые эпизоды, редакторы «Мосфильма» делали много замечаний по картине. Смирнов им показался слишком обаятельным – нельзя так играть хулигана. А Шурик слишком жесток, когда бьёт Верзилу розгами. Потом оказалось, что в советских верхах Федей называли Фиделя Кастро, и, когда Шурик говорит: «Надо, Федя, надо», – получается, что экзекуции подвергается сам лидер Кубы. Авторам «Операции «Ы» заявили, что они нарочно выбрали такие захламлённые стройки, где жуткий бардак.

Посмотрев лирическую новеллу, кто-то назвал её «голизной» – из-за Натальи Селезнёвой в купальнике. Говорили, что в жизни так не бывает – ложиться на диван незнамо с кем. А по поводу последней сцены один редактор подытожил: что же это получается – с расхитителями социалистической собственности не справляется ни милиция, ни Шурик, а справилась только бабуля-«божий одуванчик»? Помните, в последнем кадре именно она за рулём везёт их всех в милицию?

В Госкино «Операцию «Ы» приняли прохладно и предложили вырезать некоторые эпизоды. Например, всю сцену «превращения» Феди в негра и студенческий капустник с «Дубом» и Профессором. Советовали урезать всю «эротическую» развязку в новелле «Hаваждение» и непременно выкинуть мышку, которая надышалась хлороформа. Гайдай оставил всё как есть, и позже ему это припомнили. Фильм отнесли ко второй категории и пустили «вторым экраном», то есть по провинции, с малым количеством копий. Положение спасло письмо председателю Госкино, и 16 августа 1965 года в Москве состоялась премьера ленты «Операция «Ы» и другие приключения Шурика».

Зрители приняли комедию с восторгом. Фильм пересматривали множество раз. В кассах кинотеатров стояли огромные очереди. «Операция Ы» давно уже стала классикой комедийного жанра. Фразы из картины ушли в народ и стали буквально пословицами и поговорками.

Геннадий ФРОЛОВ
Фото: Depositphotos/PhotoXPress.ru

Опубликовано в №49, декабрь 2008 года