Первое впечатление стало неожиданностью даже для меня: в Германии много геев. Нет, конечно, я не могу сказать наверняка, не подходила на улице к прохожим с вопросом: «Извините, вы гей?» Если даже у прохожих традиционная ориентация, то выглядят они, как бы это сказать… альтернативно. Вызывающая одежда, фенечки на руках, женственные стрижки, иногда макияж, поведение, даже манера поправлять волосы – чисто женская. Это бросается в глаза, у нас такого нет. В общем, когда друг попросил меня поделиться мнением о немцах, я ответила честно: «Много геев. Или так кажется».

У советского человека непростое отношение к Германии. Мы впитываем ненависть к фашизму с молоком матери. Это всё наше – Великая Победа в Отечественной войне, патриотический дух, ужас и гордость. Прошло 70 лет, но тема патриотизма в школьной системе по-прежнему актуальна: все главные праздники и события связаны с той войной, с первого по одиннадцатый классы.

Я видела распахнутые глазёнки ребят начальной школы на открытом уроке по теме «Малолетние узники фашистских концлагерей», слушала развёрнутые доклады десятиклассников на тему «Гатчина в период оккупации». Поэтому не удивляюсь, когда сын моих друзей, 10-летний мальчишка, сидит в тени готического собора во Франкфурте (вокруг – немецкие школьники) и шепчет себе под нос: «А мы вас победили! А мы вас победили!» И я понимаю мальчика, его так воспитали, он не может воспринимать немцев иначе. Для него кругом враги, до сих пор.

Я вздыхаю и думаю о том, что легче всего найти внешнего врага и навесить на него все свои неудачи. Намного тяжелее разобраться в себе, признать свои ошибки.

А в нынешней Германии живут мои русские друзья. Мы в далёком советском детстве проводили вместе лето в деревне: гоняли на великах, ныряли с деревянного мостика в речку, загоняли в хлев коров. Потом сидели за одной партой, зубрили теоремы и обсуждали одноклассников… А теперь мои друзья в Германии, уже давно. Получают образование, работают, рожают интернациональных детей, радуются и грустят, вкалывают и отдыхают. И, похоже, это навсегда.

Я с уважением отношусь к нашей Великой Победе. Но не могу согласиться, что патриотизм – это только наклейка на машине «Спасибо деду за Победу!», и всё. Мир, как обычно, шире и глубже и не такой однозначный, как требуется написать в отчёте для комитета образования.

Моё второе впечатление от Германии тоже оказалось неожиданным. И я продолжила писать другу: «Знаешь, я поняла, почему в Германии много геев». «И почему?» – спросил друг; он не был в восторге от моего мнения, но ценил искренность. Я ему ответила.

Только за час мы встретили трёх женщин с ярко-зелёными волосами. Не подростков, не юных девчонок, а взрослых, сформировавшихся фрау. Моя дочка даже отпрыгнула от одной из них, когда та обернулась. Распущенные длинные зелёные волосы взметнулись… Ну да, лицо оказалось не самым привлекательным.

– Мама, – прошептала Глаша, – это же ведьма!

Ведьма – она не понимала русский язык – спокойно скользнула по Глаше взглядом, достала из бесформенной сумки зелёную же бутылку, видимо, с колдовской жидкостью, и отпила.

Как русские женщины стараются быть красивыми! Вот они скачут на каблуках по грязи, вот красятся, чтобы вынести мусорное ведро, вот синеют в мини-юбках и капроновых колготках в метель. Немки не мучаются комплексом красоты, одеваются как попало, носят какие-то мешковатые наряды, эпатируют окружающих яркими татуировками, волосами всех цветов радуги.

Нам, воспитанным в классике, тяжело это понять: где здесь кончаются женщины и начинаются мужчины. Как будто граница стёрлась, все сравнялись. Каждый делает что и где хочет. «Если вокруг тебя такие женщины, – пишу я другу, а сама смеюсь, – как же ты сможешь остаться нормальным мужчиной?»

Хотя готова признать, что моё мнение ограничено русскими штампами, а Германия больше, чем я могу её понять.

Однажды гадали: где можно перекусить? Вышли из метро у Кёльнского собора, третьего по высоте в мире, и попали на площадь перед ним. А дальше – ступеньки и сам собор. Когда смотришь на его макушку, спадает шляпа. Все ступеньки усеяны людьми! Они сидят, жуют бесконечный фастфуд из пакетов, целуются, курят, спят, пьют из бутылок, стучат по клавишам ноутбуков…

Мы сели на свободные ступеньки, достали заготовленный обед, съели сосиски, хлеб, огурцы, тут же покормили голубей, сфотографировались, позагорали на выглянувшем солнце. В общем, почувствовали себя немцами – уверенными в себе, без этих бесконечных задних мыслей «а можно ли делать так?», «а как правильно дышать в этом случае?».

Думаю, моё мнение может вызвать много отрицательных откликов: не патриотичная, не толерантная, не со своими, не с чужими… А я просто хочу высказаться честно, разобраться в том, что происходит у нас и за границей. Мне кажется, все мы просто люди и хотим счастья. И в капроновых колготках на морозе, и с зелёными космами по пояс мы гораздо больше похожи, чем можем себе представить.

Я рада, что побывала в Германии. Хотелось бы узнать её ближе.