Или вот, скажем, лента, которую я привёз флористкам, три упаковочки, розовые. Когда я получил из Китая коробки с лентой, фотографировал их и давал названия, то все эти розовые записал в одну категорию и назвал её «Свинка Пеппа», в честь героини английского мультика. И только не мог понять, почему в накладной разные артикулы на один цвет. Думал, схимичили китайцы. Жена объяснила мне, что с артикулами всё правильно, на каждый артикул – свой оттенок розового.

...Теперь Сашка приехал, чтобы окончательно расстаться с родительским домом. Нашёлся человек, готовый за символическую плату купить родовое гнездо. Двадцать лет хозяйство было в запустении. Лишь сам построенный отцом огромный дом был крепок, а все прочие постройки уже еле держались. Чтобы вдохнуть в этот двор новую жизнь, новый владелец, конечно, пустит их под снос.

Трактор и тракторист, слившись в единый организм, который одновременно грозно рычал мотором и извергал нецензурную брань, шёл по меже, выворачивая из жидкой грязи мелкие катышки картошки. Студенты, перемазанные с ног до головы, держа в руках оцинкованные стальные вёдра, шли следом, рылись в земле и собирали «богатый» урожай. Жирные ошмётки почвы, прилипшие к сапогам, смачно хлюпали и весили больше, чем некоторые студентки.

...И тут появилась тщедушная старушенция, одетая не шикарно, но аккуратно, и позвала кису. Кошка пошла к ней мимо дородной пенсионерки, за что сразу поплатилась. Дородная тут же пнула животное и разразилась гневной тирадой в адрес и кошки, и её кормилицы: дескать, обе разводят заразу. Старушка стала возражать и оправдываться, «праведница» усилила натиск. Бабушка расстелила газетку в нескольких метрах за остановкой, положила еду.

Но панике не поддался – достал лопату и начал откапываться. Очистил от снега достаточное пространство, чтобы развести костёр. От одного из колёс своей машины отрезал куски покрышки и жёг. Питался зерном, которое жарил на том же костре, как семечки. Для питья растапливал снег. Постоянно двигался. Устроил себе своего рода многокомнатную подснежную квартиру: туалет, кухня, столовая – чем-то же надо заниматься. И всё делал без спешки, обдуманно, он вообще был человек рассудительный, спокойный.

Дрова нужно было натаскать заранее из сарайчика во дворе; приходилось носить на спине вязанки и на пятый, и на шестой этажи (лифты считались редкостью). Ванну нужно было заранее помыть, ополоснуть. Каждой семье в коммунальной квартире выделялся свой день пользования ванной. График помывки по дням недели вывешивался прямо на двери ванной рядом с графиком дежурств по уборке мест общего пользования. Ни газового отопления, ни централизованной системы горячего водоснабжения в те ранние послевоенные годы ещё не было.

Она тем временем развела смесь, прибежала с кухни, отняла у меня котёнка и принялась выдавливать ему в рот молоко из пипетки. А потом с тревогой смотрела, как котёнок давился и захлёбывался, заботливо вытирала молочные пузыри, вылезавшие из котёнкиного носа. После каждой порции молока я ждала, что зверёныш затихнет навсегда, но он оказался на редкость живучим. Когда пытка молоком закончилась, тётя Люда принялась мять несчастный котёнкин живот так, что бедняга описался и обкакался.

Но я говорю сейчас не о работе, я говорю о безответственной и упоительной болтовне в компании, когда слово не воробей, когда тебя несёт со страшной силой, когда на вечеринке тебя жадно слушают, открыв рты, а наутро ты хватаешься за голову – боже мой, что же это я, зачем я всё это? Да, конечно, все мы любим рассказывать истории, и у каждого из нас есть друзья, которые любят рассказывать истории.

Когда дома профессор наконец открыл свой чемоданище, тот оказался забит рулонами туалетной бумаги! Удивлённым хозяевам он объяснил: при отъезде ему шепнули, что у русских с этим большая напряжёнка. Шепнул, видимо, тот, кто приезжал в Россию лет двадцать назад, когда за туалетной бумагой действительно стояли очереди. Вот швед и запасся пипифаксом на весь срок пребывания в нашей стране.

В этот момент у меня отключились все чувства; нет, я не потеряла сознание, не начала кричать и рыдать. Я стала бесчувственным роботом. Понимала и видела всё происходившее, знала, что надо делать, паники не было. Мозг хладнокровно отдавал команды, а я им подчинялась. Велела маме идти домой и ждать меня, я буду минут через пятнадцать. Соседка и моя рыдающая мать ушли. Я понимала, что должна убрать документы со стола, отключить компьютер. Начала убирать...

Из прихожей единственная дверь вела в просторную гостиную. Здесь были старинный камин с восточными изразцами и огромное окно с закруглённым верхом, застеклённое витражом. Из гостиной винтовая лестница убегала вверх, на площадку-библиотеку – с книжными полками, старинным креслом-качалкой и журнальным столиком. С площадки открывались две двери из современного матового стекла, одна на кухню – крошечную, без единого окна; из кухни ещё одна дверь вела в совмещённый санузел.

Однажды руководство нашего предприятия решило наградить ветерана войны поездкой в столицу нашей Родины. Старик, конечно, восхищался Москвой заранее – по прекрасным песням, которые написали о ней музыканты и поэты. И вот он попал в столичное метро. Встав на эскалатор, продолжил восхищаться. Но вдруг совершенно неожиданно лента эскалатора закончилась, и наш ветеран налетел на шедшую впереди крупную женщину.