Один мой знакомый писатель стал жаловаться на отсутствие вдохновения. С кем не бывает? Роман у него, видите ли, застопорился. А он ещё год назад всем раструбил, что за роман взялся. Ну и каждый подойдёт, каждый спросит, что да как. А он каждому в подробностях объяснять начинает положение дел, как будто совета спрашивает. И каждый ему – со своей колокольни. Кто героя нового подкинет, кто – шутку: мол, с юмором подружись, веселей писать будет.

Только что вернулся муж. Как и шесть лет назад – с огромным букетом белой персидской сирени. Вторую часть букета нёс наш кум. И оба рассказали… На территории не просто расформированной, но уже порядком разграбленной и опустевшей дивизии, под окнами бывшего штаба, они снова ломали персидскую сирень. Возвращаясь с дежурства, проходя мимо забора бывшей дивизии в свете зыбкой луны, вдыхая одуряющий запах сирени...

В один прекрасный день мне надоело учиться в институте физкультуры, я отчислился и решил пойти в армию. Двадцать лет, здоровье отменное, тяга к путешествиям огромная, спортсмены в армии нужны. В итоге оказался в учебной части под Рязанью, где готовили специалистов для прохождения срочной службы на Кубе. Желание попасть на Остров свободы было очень сильным, поэтому я учился на отлично.

Я в панике открыла свои записи, намереваясь всё немедленно осерьёзнить. Но выступление, написанное в тамбуре поезда на листках в клеточку, редактированию не поддавалось. Начну вычёркивать и дописывать – вообще ничего не разберу. Третий докладчик под вежливые хлопки сошёл с трибуны, и председательствующий, впервые за всё утро улыбнувшись, сообщил...

Немного предыстории: у нас с ней были многочисленные судебные тяжбы, которые её не удовлетворили. Мой тогда ещё настоящий муж однажды подшофе погонял соседку по улице, но, слава богу, даже не дотронулся до неё. Это произошло из-за того, что она стукнула меня по голове пакетом с чем-то тяжёлым, что квалифицировали как «действие, не повлёкшее причинение вреда здоровью», хотя я точно получила сотрясение мозга, вызывала «скорую помощь».

Времена были стремительные, люди торопились жить. Молодые получили родительское благословение, но папенька поставил условие: чтобы непременно венчались. Партийный жених повозмущался, но в итоге запрятал свои принципы и будёновку подальше и поехал в отдалённую деревню, в церковь к батюшке. И началась семейная жизнь. Через много-много лет, когда Таня, уже бабушка, смотрела всеми любимый фильм «Офицеры», она то плакала, то смеялась.

Инночка Ермакова беззаветно любила мех, из-за этого и летом куксилась. Все радуются теплу, каникулам, лёгкой одежде, а Инка вздыхает и свой кроличий брелок гладит. Зато когда наступала зима, Ермакова расцветала. Однокурсницы наряжались в нутриевые, лисьи и норковые шапки, отдельные счастливицы щеголяли в мутоновых или каракулевых полушубках, а уж меховой воротничок на пальто считался обязательным атрибутом.

А вечером домой вернулся Вася. С пивом и рыбкой. Он вежливо поздоровался с родственницей и, как обычно, пошёл во двор, за свой любимый столик. Тётушка не ожидала такого равнодушия к своей персоне. Она вопросительно подняла брови, но Марина сориентировалась и быстренько объяснила тётушке Васину пятничную привычку. Тёте это не понравилось. Как это? Сидит один, без жены? И жену это никак не волнует? И начала она Маринку пилить: «Ты плохая жена, раз муж предпочитает один сидеть...»

Что же касается журналистики, то тут все профессионалы. И всегда посоветуют, о ком надо писать и как. Одна моя знакомая домохозяйка как-то заметила мне: «Я своим сказала, главное – желание! Захотим – будем артистами, захотим – журналистами». Сказано – сделано. И сейчас она издаёт журнал – красивый, глянцевый, в количестве сорока экземпляров. На самом деле я прекрасно понимаю наших людей и сама люблю порассуждать о том, в чём совершенно не разбираюсь.

Жизнь в студенческом общежитии тоже не способствовала развитию кулинарных способностей. Завтракали мы, кто не просыпал, жареной колбасой с вермишелью, обедали в столовке, ужин, как водится, отдавали врагу. Так что замуж я вышла практически полной неумёхой. Хотя было у меня одно коронное блюдо. Я не рассказывала, как сорвала рабочий день в областной библиотеке? Сейчас поведаю.

Любовные тайны поверяла дневнику. Дневник прятала на печке в старом валенке. На каникулы из города приехал двоюродный брат Вовка. Украл дневник, по-обезьяньи гримасничая и показывая язык, вскарабкался на крышу. Комментировал и хохотал. Я до холода в животе боялась высоты, бегала вокруг дома и верещала от обиды и бессилия. Пыталась выманить сорванца ирисками, стеклянной авторучкой, сборником фантастики. Сулила страшные кары.

Бабуня брала тяпку, ребятишек и в знойный июньский день начинала с ними «восхождение к огороду». Дорога шла немного вверх, на бугорок, и казалась невыносимо длинной и слабосильным Рае с Иваном, и самой истощённой бабуне. Они плелись от колонки к колонке, у которых подолгу отдыхали и пили воду, до отказа наполняя пустые желудки. Последний переход давался особенно трудно. Иван совсем расклеивался и начинал хныкать, бабуня вытирала ему сопли и сажала на зелёный бугорок.