В следах Иван Степанович считал себя большим специалистом, и не было, казалось, в деревне человека, чей след он не отличал бы от другого. Прохаживаясь по тесной от сугробов улице, он втайне радовался недавно выпавшему снегу, на котором следы отпечатались чётко, и можно было, как индейскому следопыту, читать дневную деревенскую жизнь. Возле магазина виднелся гладкий и неглубокий следок от валенок бабки Фимы – ходила, скорбная, за хлебом.

Я всё время думал – чего же мне в жизни не хватает? Вроде бы всё есть. Делаю что хочу. А всё равно что-то свербит. И вот приезжаю как-то в конце августа к себе в деревню. Захожу на участок, гляжу – царица небесная! – под рябиной подберёзовик. Огромный, высотой чуть не с полулитровую бутылку. Такими большими грибы кажутся только в детстве. А этот не кажется, он такой и есть. Ни одной червоточинки. Как в старых советских фильмах-сказках.