Бабушка помнит, как после войны работали без денег – просто за мешок сахара. Жизнь была тяжёлая, но никто не остервенел. К людям Бабушка относится с любовью, ко всем без исключения, и всегда добавляет: «Это же человек! Как его обидеть?» Сколько я видела от Бабушки любви и понимания, хотя мы из очень разных поколений! Как же мне нравится приезжать к ней в другой век, жить там и радоваться простоте людской и пониманию.

Я родилась в тёплых краях, но судьба распорядилась так, что моих родителей понесло путешествовать по стране: Коми, Якутск, Крайний Север. Искали лучшей жизни, но так и не нашли. Вот и проживаю я пятьдесят лет на Севере. Мне было три года, когда я оказалась маленькой лягушкой-путешественницей, так что тёплые края только снились. Когда у родителей был отпуск, мы ездили в гости к маминым сёстрам на Чёрное море.

Мне уже 36 лет, есть двое детей. Родилась я нездоровой, пролежала в больнице большую часть детства. Мать с отцом со мной почти не общались – вечно на работе, да и вообще им со мной было неинтересно. Дед и бабушка были глубоко больными людьми, оба инвалиды I группы. Когда я сидела дома, то помогала им, готовила с шести лет. Потом бабушка, единственный близкий мне человек, умерла, отец развёлся с матерью и уехал в свой родной город.

Мечтала я всегда о дочках, а родились два сына. Старший, Игорь, – упрямый, своевольный, по духу борец и бродяга. Внешность как у киногероя: могучая грива зачёсана назад, взгляд пристальный, подбородок крутой, с ямочкой. Ох, сколько седых волос я с ним заимела, сколько ночных слёз пролила! Муж сердечником из-за него рано стал. А младший – Матюша, Матвей – любил приласкаться, тихоня. Домашний, мяконький, как пластилин...

Этот красивый большой дом, разместившийся на нашей улице, притягивает взгляды. Он горделиво возвышается на пригорке и ни в какое сравнение не идёт с другими частными домами, выросшими как грибы неподалёку. Красавец-дом и архитектурой выделяется, и размером – он значительно больше соседних. Восемь просторных комнат, несколько подсобных помещений, современная кухня.

Меня предал самый дорогой человек, мой супруг. Свекровь подала в суд иск о принудительном выселении меня с детьми на улицу. И сделали это они в отместку за семейную ссору. Мы тогда крепко повздорили, муж хлопнул дверью и ушёл к матери. Мамин сын. Я плакала от обиды, что муж меня так и не услышал, но в глубине души таилась надежда, что остынет и вернётся домой. У нас двое чудесных мальчиков – Ивану два года, Даниле семь, первоклассник.

Любит, а это самое важное. И не только на словах. Очень привлекает и подкупает, что человек умеет трепетно заботиться. Но вот вопрос: стоит ли это родственных отношений? С другой стороны, у всех своя жизнь, и не хочется приносить свою в жертву. Устала быть хорошей и послушной девочкой, образцом для всех. Я, естественно, сказала, что должна подумать, и это правда. Человек мне приятен, ко мне относится замечательно, к ребёнку моему тоже.

Родители тоже бывали у нас нечасто. Нет, Юля им не хамила, не устраивала сцен, но… родителям было с ней неуютно, как неуютно жить в дачном «скворечнике» под проводами высоковольтки. Вроде током не бьёт, но в воздухе вечно звенит какое-то напряжение и голова чуть заметно ноет. Я тоже, как оказалось, не люблю жить под высоковольткой, но мне-то деваться уже было некуда – родилась дочка Сашенька.

Устав от криков, истерик и обвинений, он собрал носки и вознамерился-таки уйти, но жена положила перед дверью дочь и сказала, что он уйдёт, только переступив через ребёнка. Папа поднял дочь, поцеловал и сказал, что очень её любит и уходит не от неё, просто ему нужно какое-то время пожить отдельно. Мудрый ребёнок согласился с отцом и выпустил его из квартиры. И поехал непутёвый ко мне, разлучнице.

Живём в новостройке. Бесконечный ремонт. Муж обещал, что за покупками мы поедем в девять утра. Разбудил меня в семь, к выходу оказался готов к двум часам дня. С утра подсел к компьютеру, не мог отлипнуть. А я уж все домашние дела переделала. Не жена, а просто золото! Не пью, не курю, дерусь вообще редко. Ну, было там, по молодости, заехала одному по плечу, а в другой раз толкнула с разбегу. Замучил он меня тогда нотациями.

Всё это безобразие началось около полутора лет назад, когда мы только приехали сюда. Отношения на новой работе у мужа не складывались, доходило до угроз, оскорблений и прочего негатива. В таких случаях многое зависит от начальства: если оно смотрит на конфликты между подчинёнными сквозь пальцы, то люди считают, что так и надо. Муж мой так работать не привык, он человек ответственный, знающий, опытный, но, как и большинство мужчин, оказавшись в клубке из чужой зависти, сплетен, эмоций, совершенно растерялся и начал срываться на мне.